Где Цезарь кровью истекал (сборник) - Рекс Стаут

Новый стук в дверь вынудил меня оставить Вульфа расхлебывать кашу, которую он сам и заварил. Я знал, что в один прекрасный день он доиграется, и, пока шел к двери, на лице моем играла усмешка, допускаю, что весьма злорадная. Я представлял, как он чувствует себя в роли драгоценности в шкатулке гостеприимства.

Пришел Вукчич. Он сослужил Вульфу хорошую службу, ворвавшись в разговор и сразу уведя его в сторону от таких вульгарных вещей, как деньги или возмещение услуг. Вукчич был в странном настроении: смущен, мрачен. Он явно нервничал и говорил на отвлеченные темы. Через несколько минут Берен с дочерью ушли. Тогда Вукчич встал перед Вульфом, скрестил руки на груди и заявил, что, несмотря на утреннюю резкость Вульфа, счел своим долгом прийти и высказать сочувствие.

– В меня стреляли шесть часов назад, – отрезал Вульф. – Я мог умереть.

– Да брось, Ниро! Конечно нет. Они сказали, что затронута только щека, да я и сам вижу.

– Я потерял целую кварту крови. Арчи? Ты сказал, что кварту?

Я ничего такого не говорил, но я всегда лоялен к работодателю.

– Да, сэр. По меньшей мере. Скорее, даже две. Я, конечно, не измерял, но она текла рекой, как Ниагарский водопад, как…

– Достаточно. Спасибо.

Вукчич все еще хмурился. Его грива падала ему на глаза, но он так и не поднял руки, чтобы откинуть волосы.

– Мне жаль, – прорычал он. – Если бы он убил тебя… – Пауза. – Послушай, Ниро. Кто это был?

– Не знаю. Пока не знаю.

– А ты выясняешь?

– Да.

– Это был убийца Ласцио?

– Да. К черту все это! Когда я говорю, люблю двигать головой, а теперь не могу. – Вульф бережно приложил кончики пальцев к своей повязке, пощупал ее и дал руке упасть. – Я кое-что скажу тебе, Марко. Та чепуха, что произошла между нами, – мы не сможем забыть ее, и это бесполезно обсуждать. Я могу сказать только, что она скоро рассеется.

– Черта с два. Каким образом?

– Естественным. Во всяком случае, я на это надеюсь. А сейчас нам нечего сказать друг другу. Ты как наркоман… нет, я не то хотел сказать. Ты видишь, что мы не можем разговаривать. Аu revoir, Марко.

– О господи, я и не отрицаю, что похож на наркомана!

– Знаю. Ты понимаешь, на что идешь, но поступить иначе не можешь. Спасибо, что зашел.

Вукчич наконец расцепил руки. Он медленно провел по волосам три раза, затем, не говоря ни слова, повернулся и вышел.

Вульф долго сидел с закрытыми глазами. Потом глубоко вздохнул и попросил меня взять его рукопись для последней репетиции.

Теперь нас прерывали только телефонные звонки. Звонили Толмен, Клей Эшли и Луи Серван.

Следующий посетитель появился только в шесть. Я открыл дверь и, обнаружив, что это Рэймонд Лиггет, тут же изобразил радушную улыбку. Пахло гонораром, а среди прочих моих огорчений мне больно было видеть, как Вульф напрягает мозги, тратит деньги на междугородные переговоры и выпивку для четырнадцати человек, не спит две ночи, получает рану, постоянно находится в опасности, и все это никак не отражается на его банковском счете. Другой причиной была забота о месте для моего приятеля Оделла. Не то чтобы я считал себя обязанным. Просто, занимаясь детективной работой в Нью-Йорке, никогда не знаешь, где пригодится дружеская физиономия. Иметь своим протеже детектива из отеля «Черчилль» может оказаться полезным.

Так или иначе, пахло деньгами. Первое, о чем заговорил Лиггет после того, как уселся и выразил сожаление по поводу порчи физиономии Вульфа, это не надумал ли Вульф уговорить Берена занять место шеф-повара в «Черчилле». Собственно, за этим гость и явился.

– Мне странно, что вы все еще этого хотите, – пробормотал Вульф. – Человек, которого обвиняли в убийстве! А как же общественное мнение?

Лиггет жестом отмел возражение:

– А почему бы и нет? Люди питаются не общественным мнением. А вы сами знаете, какой у Берена престиж. Честно говоря, престиж интересует меня даже больше, чем его стряпня. У меня прекрасный кухонный штат.

– Значит, люди едят престиж. – Вульф нежно погладил свой живот. – Вряд ли мне стоит беспокоиться.

Лиггет тонко усмехнулся. В его серых глазах сквозило почти такое же раздражение, как в среду утром, а может, и большее. Он пожал плечами:

– Да, но им так нравится. Я помню, что вчера утром вы мне отказали, но вы не собирались и расследовать убийство Ласцио. А теперь, как я понимаю, переменили планы. Эшли говорит, вы предприняли что-то исключительное, но я так и не понял, что именно.

– Благодарю вас. – Вульф наклонил голову на одну восьмую дюйма.

– Это Эшли говорит. Кроме того, вы нашли что-то такое, что помогло освободить Берена. Берен это знает, и вы, следовательно, имеете прекрасную возможность передать ему мое приглашение или даже попросить его. Я объяснял вам вчера, что мне необходимо заполучить его. Я могу прибавить, конфиденциально…

– Я не хочу быть вашим конфидентом, мистер Лиггет.

Лиггет нетерпеливо прервал:

– Это не великий секрет. За Береном вот уже два года охотится наш конкурент, Брэнтинг из «Александера». Я знаю, что у Берена назначена с ним встреча завтра в Нью-Йорке. Это главная причина, почему я примчался сюда. Мне нужно договориться с Береном раньше, чем он увидится с Брэнтингом.

– А вскоре после вашего приезда его забрали в тюрьму. Такая неудача! Но теперь его выпустили, и он сейчас, скорее всего, в корпусе «Покахонтас». Почему, черт возьми, вы не пойдете и не поговорите с ним сами?

– Я уже объяснил вам вчера. Я не уверен, что уговорю его. – Лиггет подался вперед. – Слушайте, сейчас идеальная ситуация. Вы вытащили его из тюрьмы, он очень импульсивен, он чувствует благодарность. Вы уговорите его в два счета. Беда в том, что я не знаю, сколько Брэнтинг предложил ему или собирается предложить. Но я все равно дам больше. Вчера я сказал, что готов платить ему сорок тысяч, не пожалею и шестидесяти. Но время поджимает, и я предлагаю семьдесят. Для начала предложите ему пятьдесят…

– Я еще не дал согласия что-либо ему предлагать.

– Предложите ему пятьдесят тысяч долларов в год. Это намного больше, чем он получает в Сан-Ремо, хотя там он, возможно, участвует в прибыли. В любом случае Нью-Йорк – это кое-что. А если вы уговорите его, я заплачу вам десять тысяч долларов.

Вульф поднял брови:

– Он что, настолько вам необходим?

– Я готов взять его. Мои директора обсудили этот вопрос, и я должен заполучить его. Я, конечно, не владелец «Черчилля», хотя у меня много акций. Вы можете все устроить еще до ужина. Я хотел повидать вас раньше, когда Берена только что привезли, но из-за несчастного случая…

– Никакого несчастного случая. Случай тут ни при чем. – Вульф пощупал повязку. – Вот это при чем.

– Правда. Разумеется. Так вы сейчас поговорите с Береном?

– Нет.

– Вечером?

– Нет.

Лиггет вскочил:

– Вы что, рехнулись? Шанс заработать десять тысяч, – он стукнул пальцем о палец, – только за это! Почему нет?

– Вербовка шеф-поваров не входит в мои обязанности. Я детектив. И привязан к своей профессии.

– Я и не прошу вас менять профессию. Все, что от вас требуется, это один дружеский разговор. Вы можете сказать ему, что он будет полным хозяином на кухне, никто из администрации не станет вмешиваться в дела ресторана, ему ни перед кем не придется отчитываться.

Вульф поднял палец:

– Мистер Лиггет, прошу вас. Это пустая трата времени. Я не стану зазывать мистера Берена на работу в отель «Черчилль».

Молчание. Я с трудом сдержал зевоту. Странно, что Лиггет не забился в истерике. Его поведение допускало такую возможность. Однако он сидел тихо, ни один мускул не дрогнул на лице, и смотрел на Вульфа. Вульф, такой же неподвижный, тоже смотрел на него из-под полуприкрытых век.

Молчание продолжалось с минуту. Затем Лиггет сказал тихо:

– Я дам вам за Берена двадцать тысяч.

– Это меня не интересует.

– Я… я дойду до тридцати. Я дам их вам наличными завтра утром.

Вульф немного помолчал, не сводя с него глаз.

– Нет. Это вам невыгодно. Мистер Берен, конечно, мастер, но он не единственный на свете. Оглянитесь вокруг. Ваши претензии просто ребячество. Вам дали плохой совет, порекомендовав обратиться ко мне. Вы, вероятно, обладаете каким-то здравым смыслом, и, если бы руководствовались только своими интересами и полагались только на свой ум, вы бы никогда не пошли на это. Вас прислали сюда, мистер Лиггет. Я это знаю. Это было ошибкой, очевидной для того, кто вас сюда прислал. Вы можете пойти и рассказать о своей неудаче, но, если вам снова понадобится совет, советуйтесь лучше с самим собой.

– Не понимаю, о чем вы. Я делаю вам прямое предложение.

Вульф пожал плечами:

– Если я говорю непонятно, то со мной нельзя иметь дело. Стало быть, доложите о неудаче самому себе.

– Я никому ничего не собираюсь докладывать. – Тон Лиггета стал резким. – Я пришел к вам потому, что мне это казалось целесообразным. Чтобы избежать неприятностей. Я могу сделать то, что хочу, без вашей помощи.