Психология личности. Культурно-историческое понимание развития человека - Александр Асмолов

А.У. Хараш, отвечая на этот вопрос, подчеркивает: «Наиболее мощным толчком к изучению личности другого человека как личности, иными словами, к преодолению “значенческого фасада” его деятельности, является отход от тех образцов, которые в глазах общающихся с ним являются выражением “нормы”…» В этом пункте обозначенные условия перехода «объектного» восприятия в смысловое восприятие, а именно отклонение от нормативно заданной деятельности, полностью созвучны общему методическому принципу изучения смысловых проявлений личности, ее личностных смыслов и смысловых установок, который формулируется как принцип прерывания нормативно заданной деятельности.

Социальная роль и индивидуальность личности . При условии таких «отклонений» в поведении проявляют себя личностно-смысловые отношения. Эти «отклонения» свидетельствуют о том, что движение значений преобразуется в движение смыслов , происходит трансформация феноменов «группа – личность» в смысловые проявления личности.

При изучении преобразований ролевых отношений в личностно-смысловые отношения недопустима порой возникающая ассоциация между терминами «социальная роль» и «маска», привносящая в термин «социальная роль» негативный нормативно-оценочный оттенок и приводящая к оппозиции между ролью и личностью, обществом и личностью. Социальная роль есть единица передачи социально-типического опыта, обеспечивающая адаптивное поведение личности и выражающая общую тенденцию системы « личность-в-группе » к сохранению. Включаясь в жизнь личности, социальная роль индивидуализируется, воплощается в поведении личности как общее в единичном. Она начинает функционировать либо в форме социальных операциональных установок, далеких от основных ценностей и мотивов личности, и определять социально-типическое приспособительное поведение личности, либо же социальная роль приобретает личностный смысл, и тогда она, выступая в форме смысловых установок, начинает детерминировать направленность поведения личности в целом.

Поиск конкретных экспериментальных приемов, отвечающих общему методическому принципу моделирования ситуаций «отклонения» от нормативно заданной деятельности и выявления закономерностей перехода от «объектных» ролевых отношений к личностно-смысловым, составляет одну из перспектив исследования в этой области психологии личности.

* * *

Таким образом, при исследовании проблемы соотношения общественных и межличностных отношений проступают разные сечения межличностных отношений в системе общественных отношений – от нормативно заданных отношений, изучаемых на уровне «роль-для-всех», до личностно-смысловых взаимоотношений, изучаемых на уровне «роль-для-себя».

Межличностные отношения располагаются не «над», «под» или «вне» общественных отношений, а опосредствуются совместной деятельностью в ходе движения личности в системе общественных отношений. В этом пункте принципиальное отличие традиционных схем, иллюстрирующих взаимоотношения между личностью и культурой, от предложенной в русле культурно-исторического деятельностного подхода схемы, отображающей разные уровни межличностных отношений в социальной группе (см. рис. 8). Если ядром первых является, как то и вытекает из антропоцентристской установки, « индивид », то в центре второй схемы – « совместная деятельность ». Так проявляются на уровне конкретной методологии птолемеевский и коперниканский взгляды на природу человека. В основывающейся на деятельностном подходе психологии личности в качестве исходной клеточки анализа личности в обществе выступает «содействие».

Глава 13 Содействие – основа социализации личности

В психологии существует немало разноречивых трактовок процесса социализации. При всей противоречивости трактовок социализации среди них чаще всего преобладает интерпретация «социального» как «внешнего» фактора, «социального контроля» или «принуждения». Рассмотрение социальной среды, общества как внешней силы, воздействующей на ребенка, исходит из антропоцентристской парадигмы мышления, превращающей ребенка в точку приложения внешних воздействий со стороны общества. В реальности же такое противоборство между ребенком и обществом конструируется в искусственных ситуациях, вырывающих ребенка из его естественной ситуации развития. Ребенок либо забрасывается в новую «социальную группу», либо сталкивается с «чужим» взрослым, например экспериментатором, который щедро снабжает его «ответами», в то время как ребенок и не собирался задавать ему никаких «вопросов».

Известный английский методолог и социальный психолог Р. Харре видит истоки понимания социализации как внешнего принуждения, а также неестественные схемы экспериментирования с ребенком в идущей от Р. Декарта оппозиции «внешнее – внутреннее». По мнению Р. Харре, опирающегося на идеи Л.С. Выготского о социализации как преобразовании интерпсихического в интрапсихическое в ходе совместной деятельности и общения, для построения теории индивидуальной психологии личности необходимо отказаться от декартовой оппозиции « внешнее – внутреннее ». Взамен декартовой системы координат Р. Харре предлагает пространство психологии личности со следующими осями: ось «индивидуальное – коллективное»; ось «личностное – социальное», ось «публичное – частное» (рис. 10). Ось абсцисс «индивидуальное – коллективное» одновременно, по Р. Харре, представляет собой ось «осуществления» в концептуальном пространстве психологии личности.

Рис. 10. «Истинное» пространство психологии (по Р. Харре, 1983)

Схема Р. Харре, в которой индивидуум не противостоит социальной группе, а неразрывно связан с ней процессом «осуществления», действования, близка к идее Л.C. Выготского, согласно которой развитие ребенка в обществе, преобразование социального в индивидуальное происходят в процессе сотрудничества со взрослыми и сверстниками. Именно сотрудничество ребенка со взрослым, содействие ребенка со взрослым и сверстниками и выступают как основа социализации личности. Весьма наглядно содействие как исходная клеточка развития личности проявляется в феномене «психологического симбиоза».

Феномен «психологического симбиоза»

Английские психологи Дж. Шоттер и Дж. Ньюсон на основе анализа общения матери с младенцем обнаружили, что мать общается с ребенком не как с отдельным автономным существом, а как с диадой, которую она сама образует вместе с младенцем. Для обозначения диады «мать – ребенок» Дж. Шоттер и Дж. Ньюсон воспользовались понятием «психологический симбиоз». С момента рождения, как это следует из анализа магнитофонных записей общения ребенка с матерью, большинство матерей разговаривают с ребенком так, словно он обладает разными намерениями, желаниями, мыслями. По существу матери наделяют младенца мыслями и чувствами и общаются с ним как с подлинным обладателем этих чувств и мыслей. По мере развития симбиотической диады «мать-младенец» внутренняя структура диады меняется, так как ребенок берет на себя все большее число психологических функций (рис. 11).

Рис. 11. Стадии психологического симбиоза в диаде «мать – ребенок»: стадия  1 – младенчество; стадия 2 – детство; стадия 3 – взрослость (по Р. Харре и др., 1985)

Открытие феномена «психологического симбиоза», в основе которого лежит акт содействия между ребенком и матерью, дает основания для поиска симбиотических диад в других видах межличностного взаимодействия. Такими диадами могут оказаться «муж и жена», «врач и больной» и т. п. Р. Харре полагает, что психологический симбиоз – это не исключительный феномен, a обычное проявление социальной жизни, в которой люди психологически образуют взаимодействующую диаду . В частности, когда к врачу приходит мать с больным ребенком, врач взаимодействует в реальности не с ребенком, а именно с симбиотической диадой, в которой мать участвует в создании психологической основы действий ребенка.

В симбиотической диаде мать творит своего ребенка как личность, а ребенок оказывает существенное влияние на поведение матери. Американский психолог М. Коул в своей статье «Зона ближайшего развития, где познание и культура творят друг друга» (1981) показывает, что содействие ребенка с матерью, обеспечивающее развитие ребенка, обладает рядом черт.

Во-первых, мать инициирует поведение ребенка, то есть побуждает его к акту содействия; во-вторых, в процессе содействия мать решает совместно с ребенком задачи разного уровня сложности, подбирая те задачи, которые как бы по плечу ребенку; в-третьих, в акте содействия с матерью, определяющем зону ближайшего развития ребенка, не только происходит решение той или иной задачи, а отбирается именно культурно предпочитаемая стратегия такого решения. Иными словами, приобщение к культуре вырастает из процесса содействия ребенка со взрослыми, в котором и происходит преобразование культурно предпочитаемых стратегий решения задач в индивидуальные стратегии решения.