Сеятели смерти. Задание — Токио - Дональд Гамильтон

Йоко покачала головой.

— Нет, сначала я должна поговорить с Биллом, — упрямо сказала она.

— А откуда вы знаете, что он здесь? — спросил полковник КГБ.

— Мы договорились с ним. Еще давно. На случай какого-нибудь несчастья или неприятностей в его совместной работе с вами. — Она бросила обвиняющий взгляд на Даррелла. — Билл сказал, что в случае, если ему придется прятаться или будет необходимо срочно повидаться со мной, он приедет сюда, и мы вместе обсудим, что делать.

Сколь пожал плечами.

— Что ж, тогда придется идти. А там есть хоть какая-нибудь еда? Я голоден как волк.

— Еда подождет, — отрезал Даррелл. — Мы и так потеряли слишком много драгоценного времени.

На улице не было ни души, все лавки закрыты. Лишь в некоторых домах горел свет. С горных отрогов дул сильный ветер. Йоко зябко поежилась — одета она была явно не по погоде.

— Давайте возьмем машину, — предложила она. — Здесь есть такси.

Однако водителя нигде не было. Такси, как знала по предыдущим поездкам Йоко, стояло в гараже, однако примыкающий к гаражу дом был заперт, а на стук никто не отзывался. Даррелл вгляделся в отпечатки шин на снегу. Перед гаражом виднелись человеческие следы. Даррелл заметил, что Сколь нахмурился, а потом оттопырил нижнюю губу и поцокал языком.

— Опоздали? — спросил он.

— Надеюсь, что нет.

— В чем дело? — испуганно спросила Йоко.

— Я должен позвонить, — сказал Даррелл.

Даррелл разыскал на станции телефон-автомат и позвонил в токийское отделение секции «К». Он надеялся, что Синье вернулся и может располагать какими-либо сведениями о местонахождении Билла Черчилля. Сколь с Йоко расположились на лавочке; русский оживленно беседовал с девушкой, сжимая ее крохотную ладонь в своей огромной лапе.

Трубку сняли на второй гудок.

— «Японская экспортно-импортная компания», — произнес по-английски женский голос.

Внутри у Даррелла все оборвалось. Он даже не мог найти слов.

— Алло, — сказала женщина.

Даррелл судорожно сглотнул и выдавил:

— Дидра? Это ты?

На этот раз замолчали на другом конце провода. Потом:

— Сэм? О, Сэм…

— Что ты делаешь в Токио?

— Меня прислал Дикинсон Мак-Фи. Я прилетела всего два часа назад. Еще даже не распаковалась. О, Сэм, где ты? С тобой все в порядке? Доктор Фрилинг уже ввел меня в курс дела. У тебя все нормально?

— Да, — ответил он.

Он не виделся с Дидрой Пэджетт вот уже несколько месяцев. Он мысленно представил ее себе: жгучие волосы цвета воронова крыла, влюбленные горящие глаза, прелестное личико, страстные губы. Даррелл вспомнил ее дом — славный розовый колониальный особняк в Чеза-пике, где они замечательно провели столько времени, пока Даррелл работал в Вашингтоне. Да, их работа не оставляет места для личной жизни, с горечью подумал Даррелл. Ты должен пожертвовать всем и вести существование одинокого волка, которого окружает враждебный мир. Ты обречен на вечное одиночество, и лишь изредка на твою долю выпадают светлые часы радости, доставляемой общением с кем-то вроде Дидры.

Как это было давно, подумал Даррелл. Слишком давно.

При этой мысли его бросило в холод. Он вдруг вспомнил, какая судьба постигла Лиз Прюитт.

— Ди…

— Я слушаю, Сэм. Тебе трудно?

— Ты мне нужна, Ди. Ты можешь приехать?

— Но мне приказано сидеть в конторе. А Лиз Прюитт не может тебе помочь?

— Ее убили.

— О Боже…

— Йоко со мной. Мне нужно срочно разыскать Билла Черчилля. И мне нужна ты. Мы поднимаемся в горы к озеру Акакура. Передай это доктору Фрилингу. И приезжай сюда вместе с ним.

— Выеду, не мешкая. И, Сэм…

— Я люблю тебя, Ди, — сказал Даррелл. — Я очень устал и жду тебя.

Он повесил трубку.

Они потратили целый час, чтобы найти подходящее средство передвижения. Весело посвистывавший мальчишка в зимней одежде, которого они остановили на улочке, сначала пришел в замешательство от их пестрой компании. Когда Даррелл объяснил, что они застряли из-за «кукушки», юнец заметно оживился.

— Нет, нет, «кукушка» не ходит. В горы идет только автобус «Саибу» — очень хороший, с кондиционером. Но сегодня рейсов уже не будет. Снег всех застал врасплох. — Мальчишке было лет шестнадцать-семнадцать и он разговаривал очень вежливо, старательно произнося слова. — Ничего, что я говорю по-английски? Мне нужно поупражняться.

Он с любопытством посмотрел на Йоко, потом обвел уважительным взглядом Даррелла и Сколя, после чего вдруг обратился к Йоко на японском:

— А вы что тут делаете с этими иностранцами?

— Говори по-английски, — пророкотал Сколь. — Мы тебя прекрасно понимаем. Нам нужна машина, и мы хорошо заплатим за нее.

— Но туда не проехать, — мальчишка махнул рукой в сторону гор. — Дороги не расчищены. — Он взглянул на наручные часы. — Вообще-то у меня есть грузовичок, на котором можно было бы пробиться туда, но это опасно. К тому же у меня свидание.

— Мы хорошо заплатим, — пообещал Даррелл.

— Моя девочка обидится, если я опоздаю.

— Где вездеход? — спросил Сколь.

Юноша решился.

— Сейчас выведу — иностранцам надо помогать, какими бы сумасбродами они ни казались.

Он расхохотался собственной шутке и зашагал по протоптанной дорожке к навесу, под которым стоял старенький вездеход.

Озеро покрылось тонкой корочкой льда, в которой отражались гладкие сверкающие звезды. Снега на прибрежных лиственницах и березах здесь было даже больше, чем внизу, в деревушке. Высоко над головой сияли желтые звезды, над заснеженными верхушками гор медленно плыли облака.

Даррелл прошагал назад, к вездеходу, стоявшему напротив пустующего рекана на берегу озера. Сколь и Иоко о чем-то беседовали на замерзшем причале. Русский оживленно жестикулировал.

— Как тебя зовут? — обратился Даррелл к юному японцу. — Мне понадобится еще одна услуга, за которую я щедро расплачусь.

— Зовут меня Теру. — Мальчишка улыбнулся и запустил заглохший было мотор. — К сожалению, меня уже ждут.

— Я возмещу твои неприятности. Даю сотню сразу и еще столько же по выполнении.

Японец смешался.

— Сто долларов?

— Да.

— Вы, наверное, очень богаты.

— Это очень важное поручение. Я хочу, чтобы ты снова вернулся сюда и ждал меня здесь до половины десятого. Только немного подальше, чтобы машину не был видно с дороги.

— А что потом?

— Если до девяти тридцати я не появлюсь, отправляйся в полицию и скажи, чтобы они позвонили в Токио и связались с майором Яматоей. Майор Яматоя. Запомнишь?

— Конечно. Для этого много ума не требуется.

— Ты согласен?

Юноша сказал:

— Надеюсь, в этом нет ничего противозаконного? Мн£ бы не хотелось впутаться в какую-нибудь неприятную историю. И так странно, что вы появились здесь втроем в такое время, когда все уже закрыто. Деньги, конечно, вы предлагаете немалые, но…

— Что тут может быть противозаконного, если я тебе предлагаю связаться с самим майором Яматоей из токийской полиции? Ну что, договорились?

— Пожалуй, да.

Даррелл вручил ему предпоследнюю сотенную бумажку из денег, которые захватила с собой Лиз Прюитт. Японец на прощание еще раз покосился на Йоко со Сколем, после чего кивнул коротко стриженной головой.

— Хорошо, будь по-вашему.

Когда шум вездехода замер вдали, Даррелл подошел к причалу. На берегу лежали перевернутые вверх килями лодки. Лед был еще слишком тонок, чтобы по нему идти. Неподалеку от гостиницы высилось основание подъемника, от которого отходил и исчезал высоко в горах металлический трос.

— Что-то слишком здесь тихо, — пробормотал Сколь. — Не по душе мне это.

Даррелл шумно выдохнул облачко пара, постепенно растаявшее в морозном воздухе.

Йоко направилась в сторону рекана.

— Обычно мы с Биллом останавливались там, — сказала она, указывая чуть в сторону от пустой гостиницы. Выглядела девушка взволнованной. Дарреллу это место не понравилось сразу. Уж очень оно подходило для ловушки. К склону горы за гостиницей прилепились деревянные домики, к которым вела полузанесенная снегом тропинка. Сколь прошел вперед, обогнул гостиницу и осмотрел снег вокруг домиков. Никаких следов, оставленных людьми или машинами, он не нашел. Тем не менее Даррелл был уверен, что до них здесь уже сегодня вечером кто-то побывал.

— Вот сюда, — кивнула Йоко.

Она указала на домик, расположившийся чуть особняком от других. Маленький, в традиционном японском стиле, он выходил окнами на замерзшее озеро, на противоположном берегу которого виднелся небольшой храм.

Поежившись под пронизывающим ветром, Йоко сказала: