Робинзоны космоса - Бегство Земли - Рассказы. - Франсис Карсак

Часть вторая. Катаклизм

Глава 1. Венерианские джунгли

Прежде на Венере я никогда не бывал. Наши отношения с венерианами были довольно щекотливыми. Венеру колонизировали еще до нашествия драмов. Обнаружилось, что планета окружена толстым слоем формальдегида, и прежде чем начать заселение, необходимо было сделать ее пригодной для жизни. Под руководством выдающегося ученого Похла Андр’сона началась физико-химическая обработка Венеры, известная под названием «Сильный Дождь», которая полностью изменила всю атмосферу планеты. По окончании этой операции Венера снова оказалась окруженной облаками, но на сей раз облака эти состояли из водяных паров. Затем был ускорен слишком медленный цикл вращения Венеры, который мы довели с 72 до 28 земных часов. В ту далекую эпоху космомагнетизм нам еще не был известен, и необходимую энергию поставили атомные станции, отличавшиеся от ваших в том, что мы использовали не распад тяжелых или легких атомов, а гораздо более мощную реакцию аннигиляции материи.

И гораздо более опасную! В 2244 году случилась катастрофа. По неизвестной причине семь из одиннадцати атомных станций одновременно взорвались, и почти над всей Венерой повисло облако радиоактивного газа, — к счастью, период его распада оказался весьма коротким! С Земли уже начала прибывать помощь, когда на нас обрушились драмы.

Так всяческие отношения между двумя планетами прервались более чем на тысячу лет. Все документы, которые могли подсказать драмам, что у нас есть колония на Венере, были спрятаны или уничтожены. Марс уже находился в их руках, если так вообще можно назвать их пальчатые щупальца.

На Венере человечество, все еще обитавшее в городах под куполами, выжило с огромным трудом. Там произошла целая серия дегенеративных мутаций, к счастью, не слишком долгих. Словом, не рассчитывайте, что ядерная война создаст новую расу сверхлюдей! Впрочем, фауна Венеры изменилась довольно-таки занятным образом.

До прихода людей на Венере не было вообще никаких форм жизни, поэтому мы завезли туда земную флору и фауну. В основном это были различные виды из африканских и американских заповедников: крупные и мелкие млекопитающие, травоядные и хищные, насекомые и т.д. За сто лет, сначала под куполами, а затем под открытым небом, нам удалось создать на Венере почти устойчивое экологическое равновесие, аналогичное тому, которое за миллионы лет эволюции установилось на нашей собственной планете. Большая часть земных животных погибла в результате ядерной катастрофы. Из выживших лишь небольшая часть не претерпела изменений, тогда как остальные, менее удачливые, стали жертвами странных мутаций. Но, в отличие от того, что произошло с людьми, у животных эти мутации не всегда приводили к вырождению или смерти. И с тех пор Венера, по большей части все еще необитаемая, так как на территориях, расположенных между сорока и пятьюдесятью градусами северной и южной широты, стоит просто-таки невыносимая жара, располагала кошмарной фауной, о которой у меня еще будет возможность рассказать.

За неимением больших практических возможностей, сильно поредевшее население Венеры, тем не менее, сохранило почти все теоретические знания, забытые на Земле за время владычества драмов, и, когда после отлёта последних к нам прибыл первый венерианский звездолет, мы сумели быстро наверстать потерянное время. Затем на Земле расцвела новая цивилизация, и, когда мы снова вырвались вперед, венериане вынуждены были, во многом из-за нашего сильно возросшего могущества, признать наше превосходство в знаниях, пусть и скрепя сердце. Их цивилизация в некоторых отношениях была более развитой, нежели наша, особенно в области искусства, а разделение на текнов и триллов — гораздо менее четким. Их столица, Афрои, насчитывала не многим меньше жителей, чем Хури-Хольдэ, хотя все население планеты равнялось лишь ничтожной части земного.

На Венере монтаж гигантских космомагнитов продвигался не так успешно, так как крупных городов-заводов у венериан просто-напросто не было. Тем не менее мы хотели во что бы то ни стало спасти эту весьма плодородную и чрезвычайно богатую минералами планету. Я отбыл туда в сопровождении Хани, Рении и целого штаба технических работников.

Окружавшие планету облака лишь изредка позволяли видеть Солнце, поэтому здесь царил смутный полумрак, не слишком приятный для только что прибывших землян. Рельеф казался каким-то нечетким, размытым. И здесь по-прежнему было невыносимо жарко, поэтому венериане носили минимум одежды. Их приспособленные к полумраку глаза были заметно большими, нежели глаза землян, и гораздо более светлыми, обычно бледно-серыми. Но эта особенность, впрочем, была рецессивной, и дети от смешанных браков между землянами и венерианами всегда имели обычные глаза в первом поколении.

Рения происходила от древнего венерианского рода. Глаза у нее тоже были большими, но по какому-то капризу наследственности, не серыми, но светло-зелеными, почему она и не страдала от яркого света земного дня. Большинство же венериан, прибывавших на нашу планету, вынуждены были носить фильтрующие линзы. Рения покинула Венеру еще в детстве, но хорошо помнила все ее обычаи и стала для меня бесценным гидом: благодаря ей я не так уж и часто попадал впросак.

Как описать необычную красоту этой планеты? На Венере было пять материков, три северных, из которых самым населенным был полярный, и два южных, простиравшихся от тропиков до Южного полюса. В северном полушарии, по соседству с экватором, по океану была разбросана цепочка необитаемых островов, где средняя температура равнялась 55 градусам. Там, под почти непрекращающимися проливными дождями, среди занятных желтых деревьев, проживали невероятные создания: лхерми, огромное насекомое, способное своими клешнями надвое перерубить человека; фория, далекий потомок земного крокодила, одетая в броню рептилия 25-метровой длины, медлительная и тяжелая, но способная на расстоянии убить любого зверя ядовитым плевком; и наконец, происходившая, как полагали, от гориллы Гери-Куба, странное обезьяноподобное существо, несшее смерть для каждого, кому доводилось увидеть его вблизи. На северных континентах фауна была менее устрашающей: здесь встречались слоны — крупные, с раздвоенным хоботом, чрезвычайно умные и живущие в организованной общине; триги, хищники, представлявшие собой нечто среднее между львом и тигром, а по сообразительности превосходившие ваших шимпанзе (на передних лапах у них уже даже начал появляться хватательный палец!); и конечно, флеи, летучие ящерицы неизвестного происхождения (размах крыльев — до шести метров!), которых молодые венериане использовали в качестве верховых животных. Венерианский пейзаж под низким сводом облаков, залитых рассеянным сумеречным светом, вызывал у землян щемящую грусть. По серым просторам неглубоких океанов, вспенявшихся от постоянных ветров, без конца хлестали дожди. Берега почти всюду были скалистыми и крутыми, но широкие мутные реки далеко выносили свои разветвленные дельты, где вызревал необычайно крупный и вкусный венерианский рис. Молодые горы, уже тронутые эрозией, выбрасывали к облакам иглы черных и красных вершин. Впрочем, горы эти были невысокими, за исключением хребта Акатчеван на севере, достигавшего в высшей своей точке 6600 метров. Экваториальные континенты сплошь были покрыты лесами гигантских деревьев, которые более чем на триста метров возносили там вверх свои кружевные душистые кроны.