Василий Храбрый - Сычев К. В.

Ханские вельможи зашумели, заговорили, перебивая друг друга.

– Так что, вы согласны со словами коназа Вэсилэ, мои лучшие люди? – громко спросил Тохтэ-хан.

– Согласны! – буркнул Угэчи. – Государевы дела намного важней, чем жалобы этого старого барана!

– Согласны! – сказал имам Ахмат. – Нет необходимости разорять своих данников.

– Тогда вот мое решение! – провозгласил хан Тохтэ и привстал на своем троне. – Ты еще побудь здесь, в Сарае, коназ Андрэ. Я могу тебе дать ярлык на твой никчемный город и на главенство в земле Суждалэ, но в ваши дела пока не полезу. Если захочешь разобраться со своими братьями сам – я не препятствую! Однако за ярлык на свои земли – привози еще серебра! А теперь ступай в мою гостевую юрту и жди моего разрешения на отъезд. Впрочем, я еще подумаю о судьбе наследства покойного Иванэ… Благодари же нас за то, что мы пощадили твою жалкую жизнь и приняли твои скудные подарки!

ГЛАВА 11

ПАДЕНИЕ МОЖАЙСКА

Весна 1303 года была сырой и прохладной. Противный мелкий дождь с редкими перерывами сочился из мрачного темного неба. – Небеса скорбят по моему батюшке, – думал князь Юрий Даниилович, выглядывая из своего походного шатра, – и совсем не видно солнышка! Беда, если мы засидимся здесь, под городскими стенами!

– Наши воины недовольны, батюшка, – сказал сидевший на скамье среди московских бояр княжеский воевода. – Так сыро и холодно! Не дай, Господи, тут завязнуть!

Князь Юрий Даниилович покачал головой и задумался. Нелегкое досталось ему наследство от умершего совсем недавно, 4 марта, отца. Князь Даниил Александрович оставил сыну довольно большой удел. Правдами и неправдами добывал он городок за городком, не гнушаясь и бесхозных, плохо охранявшихся, чужих земель. В арсенале покойного князя имелись все средства: от уговаривания и подкупа соседних князей или их бояр до прямого клятвопреступления, как это случилось с рязанским князем Константином, и даже военных угроз. Даниил Московский, умирая, завещал своему сыну владеть всем уделом и ни в коем случае не раздавать его земли ни братьям, ни нескольким наследникам. – Пусть твои братья сидят с тобой в Москве, как думные бояре, и ходят в боевые походы, как верные люди! – завещал князь Даниил старшему сыну. – А если захочешь посадить кого-нибудь из них в городе, в порядке исключения, то пусть будет служилым наместником, но не владельцем земли!

Легко было так сказать и написать! Братьев у князя Юрия осталось четверо: Александр, Борис, Иван и Афанасий. И всех надо было держать в руках! Еще бы, неслыханное дело! Старший брат получает весь удел, а младшие – ничего! Попробуй, убеди их в правильности отцовского завещания…Да тут еще пленник от отца остался – князь Константин Рязанский! Что с ним делать? Тот князь так и не согласился целовать крест покойному Даниилу…Удастся ли уговорить его?

Князь Юрий Даниилович не приезжал на похороны отца. Он сидел тогда в Переяславле и готовился к встрече с людьми князя Андрея Суздальского, который пребывал в Орде и, по слухам, добился от ордынского хана ярлыка на владение Переяславлем. Но Юрий Даниилович не собирался отдавать этот, с трудом добытый город, своему дядьке. Вместо него на похороны приехали переяславльские бояре – «лучшие люди» – которые распустили слух, что будто бы они сами не пустили князя Юрия в Москву, чтобы якобы спасти ему жизнь. Кто угрожал жизни князя Юрия, они не говорили, но явно намекали на его братьев, обиженных по отцовскому завещанию. Братья же, к удивлению переяславльских бояр, боявшиеся своего отца при жизни, сохранили этот страх и после его смерти, смирившись с его волей. «Лучшие люди» из Переяславля без труда овладели княжеским завещанием – «духовной грамотой» – и после похорон отвезли ее своему князю Юрию. Последний недолго просидел в Переяславле и уже через несколько дней после прочтения отцовского завещания и совета со своими верными людьми прибыл на свой законный «стол» – в Москву.

Разбирая оставшиеся после отца дела, новый московский князь столкнулся еще с одной нерешенной проблемой. Накануне своей смерти князь Даниил Александрович посылал людей в недалекий город смоленской земли Можайск, где сидел на княжении младший брат великого смоленского князя Святослав Глебович.

Беседуя с думными боярами, князь Юрий Московский узнал, что послы его отца напрасно ездили в Можайск. На предложение князя Даниила перейти под покровительство Москвы и целовать крест, Святослав Можайский категорически заявил: – Мой Можайск пребывает в смоленской земле, и я служу великому князю Александру, как своему отцу. Нам не нужен другой великий князь…Разве Москва может сравниться со Смоленском?

Вначале князь Юрий, слушая бояр, не придал значения этим словам и хотел отложить переговоры с можайским князем на будущее, но как-то ночью, возлежа со своей супругой, вспомнил об этом и все ей рассказал.

– Нельзя прощать такие вздорные слова от этого ничтожного князя! – возмутилась его жена. – Срам и позор! Ты должен, мой славный супруг, послать свои полки на Можайск и жестоко покарать этого злодея Святослава!

Эти слова, как Каинова печать, напрочь пристали к новому московскому князю.

– Моя супруга права! – решил, наконец, он. – Я сам поведу свое войско на этого надменного Святослава! И возьму его Можайск силой, если он не захотел мира с моим батюшкой!

Но одно дело мысли и желания, а другое – их осуществление!

Как оказалось, Можайск вовсе не собирался сдаваться, а князь Святослав Глебович не испугался московского войска.

Простояв несколько дней у стен непокорного города, князь Юрий попытался завязать с князем Святославом мирные переговоры. – Давай заключим с тобой союз, брат мой, – предложил московский князь через посланника, – и поцелуем крест!

Однако Святослав Глебович ответил однозначно: – Этого не будет: я не хочу становиться московским холопом!

Вот и стоял князь Юрий со своими полками под стенами Можайска, не зная, что делать.

– Может снова послать людей к этому нечестному Святославу? – спросил он бояр, усевшись в свое походное кресло. – Тяжело тут без толку стоять в ненастье!

– А если связаться с боярами этого князя Святослава? – промолвил вдруг старший дружинник князя Юрия Василий Кочева. – И договориться с ними за княжеской спиной?

– Зачем ты это говоришь? – возмутился думный боярин Родион Несторович. – Это пахнет ложью и коварством!

– Это как раз неплохой совет! – покачал головой князь Юрий Даниилович. – Что вы на это скажете, братья?

Все четверо братьев московского князя сидели на одной скамье напротив бояр и молчали. Услышав вопрос старшего брата, они подняли головы и задумались.