До последнего вздоха - Алиса Ковалевская

всего она боялась, что кто-нибудь из местных решит подзаработать.

Я зажмурилась. Крепче сжала яблоко и подняла голову. Открыв глаза, встретилась с Алексом взглядом.

— Я попросил её об ответной услуге.

— Умереть вместо меня.

— Сперва набить татуировку. А потом да. Умереть вместо тебя. День, когда мы должны были лететь в Испанию, совпал с днём её смерти.

Забрав у меня яблоко, Алекс с хрустом откусил его. Ноздри щекотнул сладкий аромат. Алекс обхватил меня за шею. Мягко поцеловал и вернул истекающий соком плод. Облака рассеивались, сквозь них проглядывали солнечные лучи. Один из них упал ему на волосы, второй на мою руку. На вкус яблоко напоминало мёд. Медленно я подошла к шершавому стволу и посмотрела на дом. Вдоль стены брёл крупный кот. Совершенно чёрный, только на передних лапах белые носочки. Как будто он вляпался в краску, да так и не вымыл лапки.

— Алекс, — позвала я.

Он повернулся.

— Что будет с Эммануилом?

— У меня на примете есть хорошие люди. Отвезу его к ним.

Я смотрела на него. Долго. Пока сок не потёк по пальцам.

— Нет, — мотнула головой. – Нет, Алекс. Ты никуда его не повезёшь.

Он уже знал, что я скажу дальше. Мне стало это ясно. Возможно, он знал это ещё когда мы садились в машину. А может быть, когда дал слово подобранной на трассе проститутке не позволить её сыну стать игрушкой для богатых извращенцев. Скорее всего, именно тогда.

— Ты пообещал, что у сына Жанет будет шанс, — вернулась к мужу. Дверь скрипнула. На пороге дома, перебросив через плечо ремень дорожной сумки, появился Эммануил. Кот сразу же начал тереться о его ноги.

Присев, мальчик погладил его по широкой голове. Почесал за ухом. Кот не отставал. Мальчик почесал снова и оттолкнул его от себя, с крыльца. Кот спрыгнул на землю и вернулся.

— Иди! – вдруг закричал Эммануил. – Иди, Чёрный! – Пошёл! Пошёл! Убирайся! Убирайся, я сказал! – голос его зазвенел и сорвался. Что есть силы он пихнул кота прочь . – Убирайся! Убирайся!

— Его лицо исказилось. Быстро он смахнул слёзы и побежал по дорожке к калитке. Кот громко мяукнул. Истошно и отчаянно.

— Нам придётся забрать и этого, — кивком указал Алекс на кота.

— Я думаю… — голос сел. Застывшие слёзы сорвались с ресниц. У меня дрожали губы, но улыбку я вымучила. Всхлипнула. Чёрт! Малявка сделала меня слишком сентиментальной. – Думаю, у нас найдётся для него место.

— Мне тоже так кажется, — усмехнулся Алекс. Сорвал пару яблок и пошёл к калитке. Открыл перед котом.

— Зачем Вы его выпустили? – тут же накинулся на Алекса мальчик. – Не надо! Он…

— Он едет с нами, Эммануил, остановила я его. Маленький мужчина, он и так еле сдерживал слёзы. – Ты потерял маму, Эммануил. Будет несправедливо, если ты потеряешь ещё и друга.

Глава 22.4

Ворота перед нами раскрылись. Мы въехали на территорию особняка, и Эммануил нахмурился. Навстречу нам из кустов шиповника выскочил Бонд, вслед за ними ретивый доберман – самый молодой из стаи.

— Не переживай, — тронула его колено, отвлекая от собак. Свернувшийся рядом с ним на сиденье кот спал, но, почувствовав, что хозяин шевельнулся, поднял голову.

— Это обученные собаки. Они его не тронут.

Мальчика мои слова не убедили. Воинственно, с подозрительностью, он продолжал смотреть на псов, даже когда мы остановились у фонтана. Я знала таких детей и знала, что должно пройти время, прежде чем мне удастся завоевать хоть каплю его доверия. Привыкший защищать себя и мать, привыкший получать от жизни удары, он изначально принимал в штыки и добро, и зло. Наверное, в чём-то мы были похожи.

— Свои, — чётко сказала, выйдя из машины. Бонд прижал уши. – Свои, — повторила ещё раз.

Спрыгнувший на землю кот выгнул спину и зашипел. Верхняя губа второго пса дёрнулась. Эм сделал шаг вперёд. Я не сомневалась, что, если бы псы бросились на кота, он бы преградил им дорогу.

— Не трогать, — Алекс посмотрел в глаза вначале старшему псу, потом второму. – Свои. Охранять.

Псы завиляли хвостами. Младший переступал с ноги на ногу, пока Бонд принюхивался.

— Подойди, — взглядом указал Эму на собак. Кот заворчал, но псы только нервно дёрнули ушами. Мальчик встал рядом со мной, и Алекс кивнул на Бонда: – Это Бонд. Ты всегда узнаешь его по ошейнику. Погладь.

Когда-то мне тоже пришлось пройти через это. И, как ни странно, меня не сожрали, хотя шесть лет назад я была уверена, что именно это и случится. Немного осмелев, Эммануил дотронулся до головы одного добермана, потом другого. Кот тоже успокоился, хотя вид у него всё ещё был воинственный. Как и у хозяина.

Бегущую к нам Надию Эм увидел первым. В лёгком жемчужном платье, босая, она мчалась через поляну. Я пошла ей навстречу. Присела и поймала в объятья. Прижалась к ней и, поцеловав, вдохнула запах.

— Мам, ну хватит, — запротестовала она. – Мам…

Я не могла надышаться ею. Не могла и всё.

— Где ноги потеряла? – Алекс кивнул вниз.

Заставив себя выпустить дочь, я встала. Собаки крутились около нас, а Эммануил так и стоял возле машины. Его клетчатая рубашка давно выцвела, джинсы были потёртыми и держались на широком армейском ремне. Он смотрел с настороженностью зверя, готового при первой опасности защищаться.

Надя пошла к нему.

— Ты кто? – задрала голову.

Он был всего лишь мальчишкой, но на его фоне Надька выглядела совсем кнопкой.

— Я Надия.

— Меня Эммануил зовут, — сказал он и коротко, волком, покосился на нас. Словно не был уверен, что ему можно заговаривать с ней.

Я тихонько улыбнулась. Алекс хотел было