Пояс жизни - Игорь Забелин

- Я ничего не понял, - безучастным тоном сказал Костик. - Какое цунами? Что произошло?

- Моретрясение, - пояснил Травин. - Иначе - подводное землетрясение. Они и на Земле случаются довольно часто, особенно на Тихом океане. От того места, где на дне моря произошел толчок, во все стороны расходятся волны, как от брошенного камня. Их и называют японским словом цунами. Они пологие, и поэтому на море не опасны, моряки часто их даже не замечают. Наши на "Витязе" тоже, наверное, не заметили, а если и заметили, то не придали им особого значения. Но у берегов, на мелководье, волны поднимаются иной раз метров на двадцать, обрушиваются ка сушу и причиняют страшные разрушения. Между прочим, японцы, которые чаще других народов страдают от цунами, предпочитают не строить домов у самого берега... Видимо, и Землеград придется перенести на новое место - подальше от моря...

Геликоптер, который в момент разрушения Землеграда находился на плато Звездолета, немедленно вылетел со спасательной партией. В полной темноте Мачук точно вывел вертолет на город, хотя красный маяк на мачте не горел.

Невеселая картина открылась глазам, когда вертолет, снизившись, осветил Землеград прожекторами. Всего три домика - те, что были смонтированы дальше других от моря, - уцелело в столице Венеры. Несколько других лежали опрокинутыми, а один - "штаб" Батыгина - исчез. Обитатели уцелевших домиков уже принимали меры к спасению товарищей. Из двух поваленных домиков вытащили пострадавших, среди которых находился и Денни Уилкинс при падении он сломал себе руку.

Участники спасательной партии немедленно включились в работу, и к утру Землеград постепенно принял жилой вид. Никто не погиб при катастрофе, и если бы не исчезновение "штаба" с Батыгиным, Травиным и Костиком, можно было бы считать, что экспедиция отделалась дешево...

Едва рассвело, геликоптер вновь поднялся в воздух и полетел на поиски домика Батыгина: кто знает, может быть, домик не разбило и он держится на воде.

Вертолет взял курс в открытое море. Неожиданно послышались позывные, которых сначала никто не узнал. Видимость была хорошей, и ни одна сколько-нибудь заметная деталь не могла ускользнуть от наблюдателей. Через два часа полета Виктор, вместе с другими вылетевший на поиски, крикнул:

- Прямо по курсу что-то блестит!

Геликоптер увеличил скорость.

- Эта штука не похожа на домик, - сказал Мачук. - По очертаниям, размерам и форме скорее можно прийти к заключению, что перед нами находится нечто очень напоминающее...

- Звездолет! - воскликнул Виктор. - Это звездолет! Наверное, он миновал зону непрохождения радиоволн!

Действительно, это был грузовой звездолет: течение, повернув к северу, а затем к востоку, медленно, но верно несло его к Землеграду. Весть о находке немедленно передали на берег и на "Витязь", указав Вершинину координаты.

А вертолет повернул к берегу, потому что дальше лететь не имело смысла. Виктор и Мачук решили обследовать прибрежные районы океана.

Через два дня "Витязь" отбуксировал звездолет N_2 к Землеграду, а поиски пропавших пока не дали никаких результатов...

Батыгин чувствовал себя с каждым днем хуже; впадая в забытье, он метался, бредил, и Травин постоянно дежурил около него. Костик сначала крепился и всеми силами старался помогать Травину, но потом тоже слег. Лежал он тихо, никого ни о чем не просил и только смотрел прямо перед собой печальными глазами. Продукты им пришлось экономить с первого же дня, но главное было не в продуктах - приближался к концу кислород. Пока еще они не пользовались масками и индивидуальными баллонами, но дышать с каждым часом становилось все труднее. Случись такое несчастье на Земле, они давно бы вынули окно и выбрались на свежий воздух. Но на Венере это было равносильно самоубийству.

Батыгин ненадолго затих. Слышалось только его прерывистое, тяжелое дыхание. Костик, приподнявшись на локтях, поманил к себе Травина. Беззвучно ступая по полу, тот подошел к нему.

- Что тебе? - Травин старался казаться бодрым и даже улыбнулся Костику, а Костик смотрел на его голову, ставшую за несколько дней серой от густо проступившей седины. - Как ты себя чувствуешь?

- Хорошо чувствую, - шепотом ответил Костик. - А Николай Федорович?

- Плохо, - Травин вздохнул. - Плохо Николаю Федоровичу. Ему необходима срочная медицинская помощь и полный покой. А мы не можем предоставить ни того, ни другого. Но самое страшное - кислород кончается, а ведь больному он так нужен...

- Вот, вот, - торопливо кивнул Костик, и хохолок мотнулся над белыми бинтами. - Я и думаю - как можно сэкономить кислород, Георгий Сергеевич?

- Сэкономить?

- Да, для Николая Федорович...

- Как же ты сэкономишь кислород, Костик?.. Это же не еда и не вода. Каждый вздох не растянешь на неделю...

- Я стараюсь тихо лежать, совсем неподвижно лежать, чтобы мне меньше доставалось. Ведь когда человек лежит неподвижно, ему меньше нужно кислорода, правда?

- Правда, Костик, - Травин ласково погладил его по плечу. - Правда, дорогой...

- А Николай Федорович - он мечется, ему очень плохо... Но как бы нам еще сэкономить кислород? А, Георгий Сергеевич?.. Ведь Николая Федоровича надо спасти, во что бы то ни стало спасти...

- Мы постараемся спасти. А ты не волнуйся... Лежишь и лежи себе. Травин говорил с Костиком, как с маленьким ребенком.

- Я все лежал и думал, - продолжал Костик. - Как спасти Николая Федоровича?.. Знаете, Георгий Сергеевич, я отдам ему свой кислород, тот, что в баллонах. Его хватит на сутки или даже немножко дольше. А лишние сутки - это так много! Вас, наверное, найдут...

- Неужели ты думаешь, что Николай Федорович захочет спасти себя ценою твоей жизни?

- А вы не скажете ему. Мог же я умереть... Вот и умер. Я уже все продумал. Я сумею сделать...

Левая бровь Травина медленно поползла вверх.

- Ты ничего не сделаешь, Костик. Если нам суждено погибнуть - погибнем вместе. И будет очень хорошо, если ты выкинешь нелепые мысли из головы.

- Нелепые! - Костик смотрел на Травина почти с ненавистью. - Нелепые!

- Да, нелепые. Ни я, ни Батыгин никогда не допустим ничего подобного. Ты умно придумал лежать спокойно. Вот и лежи.

- Хорошо, я буду лежать, - Костик равнодушно отвел глаза, а рука его, скользнув по матрацу, нащупала нож. - Раз велите - буду лежать, - повторил он.

Но Костик не умел притворяться, и Травин все понял. Он не знал, как ему поступить: хотелось и расцеловать этого мальчишку с забавно торчащим хохолком и беспощадно выпороть его.

Он сделал вид, что поверил Костику, и отошел. Но теперь у Травина появилось новое не очень приятное занятие: следить, чтобы не покончил жизнь самоубийством самоотверженный Костик...