Интервью длиною в годы: по материалам офлайн-интервью - Борис Стругацкий

Неустроев Виталий. Ижевск, Россия — 01.10.98

Как правило, мы точно знали, чем все кончится. Однако, бывали случаи, когда замысел менялся по ходу работы кардинально, как было, например, с «Попыткой к бегству», «Улиткой на склоне», «Гадкими лебедями» и пр. Обычно дело ограничивалось одним черновиком. Но приходилось нам делать иногда и два, а равно и дописывать целые главы в конце, как это было с «Трудно быть богом» и с теми же «Гадкими лебедями».

На темы и сюжеты каких из написанных совместно с Аркадием Натановичем книг повлияли необычные события (сновидения, невероятные встречи, необъяснимые стечения обстоятельств, находки в архивах и т. д.)?

Дмитрий Поляшенко. Москва, Россия — 13.06.98

Откровенно говоря, ничего такого я припомнить не могу. Сюжеты и темы выскакивали из нас совершенно беспорядочным образом, в самые неожиданные моменты и, как правило, к окружающей нас реальности отношения не имели. Точно так же, как и к окружающей нас ирреальности. Увы.

Случалось ли, что избегая столкновения с цензурой и пытаясь обойти ее, у АБС рождались новые сюжетные ходы, образы, которые в итоге делали произведение даже лучше?

Евгений Николаев. Йошкар-Ола, Россия — 15.01.99

Существенных улучшений не получалось никогда (ухудшений — сколько угодно!). Но бывали случаи, когда под давлением цензуры мы производили изменения, которые в дальнейшем нам уже не хотелось возвращать к состоянию «до того». Например, в «Обитаемом острове»: ротмистр Чачу лучше, чем лейтенант Чачу; «воспитуемые» лучше, чем «заключенные» и т. д.

Мне всегда было интересно узнать, как вам приходят в голову сюжеты для новых романов? Вы сидите и долго думаете или это само собой приходит? И насколько сильно во время написания книги меняется первоначальная ее задумка?

Стас Белка. Харьков, Украина — 27.02.99

Это бывает по-разному. Очень редко сюжет приходит в голову сразу, целиком, «в виде, готовом к употреблению». Обычно все начинается с ситуации, с какой-нибудь маленькой сценки, иногда с отдельной фразы. Подавляющее большинство этих «зародышей» умирает сразу после рождения и пропадает зря. Но иногда начинается процесс обрастания зародыша плотью, и тогда с течением времени возникают уже и контуры сюжета. Случаи, когда замысел меняется в процессе работы, не слишком редки, но, как правило, все-таки, меняются только отдельные элементы сюжетного скелета, но не сам скелет.

Мне всегда казалось непостижимым, как могли два человека — Вы и Ваш брат — творить вместе. Мысли свои выражать всегда нелегко, но переплести свои мысли с мыслями другого человека, чтобы они казались единым целым — КАК Вам это удалось??? Ваши книги столь гармоничны, что кажется, будто их написал один человек. Скажите, в чем секрет вашего с братом единства?

Катерина. Красноярск, Россия — 12.06.00

Мы всю жизнь взаимно «делали», «лепили» друг друга. Постоянный обмен знаниями, эмоциями, идеями, друзьями, наконец. А освоенный нами (методом проб и ошибок) способ работы вдвоем — когда обговаривается каждая фраза, каждая строчка, каждый абзац, — мог давать результат ТОЛЬКО в том случае, если достигнуто принципиальное согласие соавторов. А это означало, что нет больше в предлагаемой фразе ни АНа, ни БНа по отдельности, а есть только один автор — АБС. Не знаю, удовлетворил ли Вас такой ответ, но зато знаю твердо, что другого ответа у меня все равно нет.

Были у Вас и у Вашего брата разногласия в каких-то вопросах, проблемах. Или Вы всегда приходили к единственному согласию. Писали Вы о том, о чем другой не хотел писать? Существовали у Вас разные мнения?

Mike. Ramz. Россия — 27.04.00

Частных разногласий было более чем достаточно. Процентов на 50 (а может быть и на все 75) работа наша представляла собою перманентный (иногда — яростный!) спор. Ведь обсуждению подлежала практически каждая фраза сочиняемого текста. К согласию (по частным вопросам) приходили всегда, без исключения. В тех редких случаях, когда разногласия «мирным путем» устранить не удавалось, бросался жребий, и проигравший безропотно (иногда, впрочем, и с проклятьями тоже) склонял голову под Рукой Судьбы. Было несколько случаев, когда один из авторов выступал категорическим противником очередного предлагаемого сюжета. В этих случаях работа откладывалась, иногда надолго, на годы. Было даже три случая, когда АНу так и не удалось убедить БНа, что настала пора работать над сюжетом, — и АН писал этот сюжет сам. Так появились известные повести С. Ярославцева.

Когда вы писали свои книги, вы много думали о литературной стороне дела или все это прикладывалось, когда был готов сюжет?

Владимир. Мурманск, Россия — 23.06.00

Ни о чем другом, кроме «литературной стороны дела», мы и не думали. Об этой стороне нужно думать непрерывно. Как только перестанешь, сразу пойдет лажа и залипуха — никакой сюжет не поможет.

Интересно, а вы общий сюжет продумываете с самого начала или пишете как бы наугад, т. е. придумали отдельную часть произведения, полностью ее проработали, а затем, отталкиваясь от нее, идете дальше.

Владимир. Владивосток, Россия — 18.08.00

Как правило придумать сюжет весь «насквозь» невозможно, но очень важно с самого начала знать конец и затем уж «провешивать» всю сюжетную историю от и до. Если концовка заранее неизвестна, возникает, как правило, лишний, необязательный текст, который впоследствии жалко бывает выбросить, а он утяжеляет вещь, оскучняет ее, снижает темп развития сюжета.

Как именно, если не секрет, вы пишете свои произведения? Как мне кажется, существует два пути. Первый, это когда за какими-нибудь делами, БАЦ!!! и возникает идея, т. е. костяк сюжета, остается продумать детали, а второй — это тяжелый и кропотливый труд, когда сидишь бессонными ночами…

Владимир. Владивосток, Россия — 18.08.00

Бывает и так и этак. Но основная исходная идея обычно все-таки появляется через посредство БАЦ. Снимается с потолка, высасывается из пальца, возникает сама собою без всяких специальных усилий, а точнее — помимо этих усилий, как бы независимо от них. Эвристический процесс (от слова «Эврика!»).

Как пишутся (писались) Ваши произведения? По порядку: от первой и до последней строчки? Или, может быть, Вы можете начать писать с середины или даже конца и лишь потом взяться за начало?

Александр Синящок. Киев, Украина — 14.05.01

Всегда и только «по порядку» — от начала к концу. Тут главное: точно знать, чем кончится история. Тогда эпизоды насаживаются один за другим на готовую линию фабулы, как кусочки шашлыка на шампур.

Не могли бы Вы рассказать, насколько основательно и насколько подробно продумывался Вами «фундамент» создаваемых Миров? Например, представляли ли Вы заранее, Как астроном, скажем, геометрию «Града»? Солнце в зените на севере наводит на мысль о чем-то параболическом.

Николай Саква. Королев, Россия — 02.12.01

Очень приблизительно. Лишь в такой степени, чтобы ответить на некоторые практические вопросы, возникающие в тексте: что происходит с солнцем при продвижении на Север? что такое Падающие звезды и т. д.

У авторов никогда не возникало ощущения, что сюжет начинает жить самостоятельной жизнью, ведет вас самих за собой?

Стас. USA — 24.06.00

Нет, конечно. Но бывали (и нередко) случаи, когда из одной сюжетной ситуации возникала вдруг, как бы сама собой, другая, раньше совсем не планировавшаяся. Это не означает, разумеется, что «сюжет начинает жить самостоятельной жизнью» — просто по ходу работы появляются возможности, которые изначально нельзя было предусмотреть. Так возникает совершенно новый и неожиданный пейзаж, когда вы доходите до конца (незнакомой) улицы и сворачиваете за угол.

Как бы вы охарактеризовали то отношение к читателю, которое возникает у вас по написании той или иной книги? Чтобы думал? Сам? Развивал творческое мышление? Или прежде всего хотелось донести свое видение альтернативного мира с очень похожими на повседневность чертами. Заранее прошу прощения за размытость формулировки…

Андрей. Томск, Россия — 22.12.01

Вообще-то, в процессе работы меньше всего думаешь о читателе. Хочется только, чтобы это нравилось тебе самому, ну и, может быть, еще полудюжине твоих друзей. А уж что ты при этом «донесешь» — дело совсем десятое. «Нравится — не нравится», вот единственный, но величайший принцип оценки литературной работы. Все прочее же — литературоведение и литкритика, не будь к ночи помянуты.

Когда Вы писали Ваши произведения, был ли у Вас какой-нибудь общий план в голове относительно нескольких книг сразу (для примера, знали ли Вы, пока писали ОО, что Вы потом опишете, как Максим будет работать на Земле под начальством Сикорски, а потом еще и заменит его и будет опять иметь дело с Колдуном?)