Искрящее сердце - Юлия Шолох

ищешь – в дома, где проживает обслуживающий персонал. И там поднимешь всех на ноги, требуя показать нужную комнату… И по определению будешь вести себя безобразно, так что сплетникам разговоров хватит надолго. И при всём при этом боишься ты почему-то не позорной славы, который неминуемо наступит на следующий день, особенно если тебя вытолкает взашей обитающая там стерва, а того, что случится с твоим сердцем, стоит только окончательно убедиться, что тебе ничего не светит. И пусть ты не такая подлая, и пусть ты тоже не промах, и уж точно не станешь играть на два фронта – сердцу-то не объяснишь. Ни его сердцу, ни своему собственному.

Поэтому вместо спиртного пришлось выпить две таблетки снотворного, то есть решить проблему радикально – взять да убрать соблазн с глаз долой. Отрубить сознание. И постараться не думать среди шума чужого веселья, что же ты будешь делать со всем этим дальше. Нельзя же переводить приём снотворного на постоянную основу?

В общем, утро благодаря вчерашнему тоже выдалось не ахти. Причём началось очень рано – только-только заалел рассвет, как Марьяна открыла глаза и больше не смогла закрыть – сон пропал, как и не бывало. Остальные спали, нужно было чем-то заняться, Марьяна как раз вспомнила, что ушла с вечеринки, не попрощавшись с Катей, и услышав шум в общем коридоре, отправилась посмотреть, кто там бродит и, возможно, извиниться за своё исчезновение. На самом деле Марьяна не ожидала увидеть соседку, но та действительно уже не спала (или ещё) и нашлась на улице. Вначале, увидев Катю скорченной, на корточках, Марьяна подумала, что соседке плохо, но потом поняла – она копает в клумбе с чахлыми цветами ямки, а рядом стоят вазоны с цветами, которые они с девчонками вчера купили, так как других цветов в городке не нашли.

– Что ты делаешь? – вполне себе дружелюбно поинтересовалась Марьяна.

И тогда соседка обернулась, сжала губы и пьяным голосом сказала всё, что, похоже, думала….

Через некоторое время Марьяна вернулась в комнату и остановилась на пороге, новыми, беспристрастными глазами рассматривая подруг. Их вещи, косметику и одежду. И свои. Их дорожные сумки, выцветшие и с явно протертыми ручками, и свой чемодан, купленный не так давно и уже по её мнению подлежащий смене на более новый.

Смотрела другими глазами, потому и видела то, чего прежде в упор не замечала. Как-то глупо даже – столько лет прожить, и смотреть на мир не так, как остальные. Может впредь и смотрела бы, если бы не добрые люди вроде Катерины, которые не могут держать за зубами пьяный язык.

Подружки уже проснулись и одевали.

– Что случилось? – поинтересовалась Алла, когда Марьяна простояла без движения не меньше минуты. Пси перестала зевать и тоже вопросительно уставилась на Марьяну.

И тут из неё словно выплеснулось, да и как удержишь? Катины слова, как слишком большой объём жидкости в небольшой ёмкости:

– Она сказала, что цветы за восемьсот рублей – слишком дорогое удовольствие, чтобы их выбрасывать. Что не каждый может себе такое позволить и пусть её мутит и глаза слипаются, но она посадит их на эту долбаную клумбу, потому что не привыкла бросать деньги на ветер. Как я.

Марьяна сделала несколько неловких шагов и опустилась на свою кровать, которая жалобно скрипнула, а после уставилась в пол.

– И что тебя так… удивило? – спросила Пси, продолжая лежать и покачивать ногой, хотя её одежда упала на пол и следовало бы первым делом её поднять.

– Да просто… – Марьяна не нашла слов.

– Ты вдруг поняла, что все вокруг почти нищие, а ты с деньгами? – спросила Алла, чему-то нехотя улыбаясь.

– Что? Нет! – Марьяна и сама слышала, что прозвучало неубедительно.

– Да почему нет? Так и есть. Этот лагерь предназначен для малообеспеченных, но ты по приезду не заметила. Мы с Пси считаем это твоим главным достоинством – ты даже не понимаешь, что у тебя дофига денег и поэтому ничуть не задираешься. А может, и понимаешь, но для тебя это неважно. Для тебя деньги мало что значат. Ты всегда за всех платишь, не замечала?

– Я?!

– Ну да.

– Нет, – вяло засопротивлялась Марьяна. – Вы тоже платите.

– Когда это?

– Вчера. Мы вчера вместе покупали всё необходимое для вечеринки. Вы платили!

– Правда? – Пси улыбнулась. – Ты купила спиртное, закуски, подарок и украшения, а мы с Аллой – две коробки конфет и газировку. Думаешь, по сумме это равноценно?

Марьяна молчала, ошеломленно рассматривая пол. Да, она почти всегда платила за подруг, да и за случайных знакомых, она это знала. Почему платила? Это казалось совершенно естественным, ведь у Пси была только мама, а Алла… ну, почему-то тоже за неё платила и всё. Ей никогда не было жалко денег.

– Ты, наверное, и не подозревала, что плату, которую мы внесли за лагерь, мне пришлось наскребать по родственникам и знакомым? Часть я заняла, – прикусив губу, неловко призналась Пси.

Марьяна уставилась на неё практически с ужасом. Сумма оплаты для неё была такой крошечной, что уже забылась.

– Нет, я знаю, что ты заплатила бы, если бы я хоть намекнула… – принялась оправдываться Пси. – Но я не хотела. Мы с тобой дружим не из-за денег. Я хочу, чтобы ты это знала.

– Точно, – подхватила Алла, – не из-за денег. А из-за того, что ты ими совсем неиспорченна. Даже странно… вначале, когда мы познакомились, я думала, ты просто так хорошо притворяешься. Мол, вот я какая правильная – вся такая простая, как пятак, но не забывайте, что я всё-таки королева, а вы так, побоку. А потом поняла – ты действительно не видишь разницы между мною и собой. Между моей одеждой с рынка и своей из бутика. Между ужином за сто баксов в ресторане и жареной картошкой у меня дома.

– Я… я просто…

– Ты просто уникум, Марьяш. К примеру, недавно тебе подарили макбук последней версии. И что? Ты его даже в лагерь с собой не взяла, чтобы, если не пользоваться, так хоть посветить им перед всеми остальными. Много ты знаешь таких людей? Я – нет. В тебе нет ничего такого.

Марьяна не знала, что сказать. Её жизнь всегда была легка и приятна, они никогда не задумывалась о деньгах, откуда они берутся и на что тратятся, но она не считала себя богатой. И действительно, не чувствовала ни малейшего превосходства над окружающими, в том числе над подругами. Ценность денег всегда была для неё на низком уровне – если завидовать, то большой семье, где ты