Волки скалятся в тенях - Рената Вотинова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Синдром длинного языка? Никогда не слышал о подобном заболевании, но я правда перестал думать перед тем, как что-либо сказать. — Вильцгейм подошел к кровати.
— Тогда тебе есть чему поучиться, — шутливо хмыкнула Алиса. — Хоть где-то я тебя обогнала.
— Неужели ты считала, что я лучше тебя? — Его штормовой взгляд смягчился, и он стянул с бледных рук перчатки. Пусть его ладони и были в тепле, но костяшки все равно покраснели. — Мне до тебя далеко, Алиса.
Алиса неосознанно взяла его руки в свои и слегка сжала. Она не смогла побороть в себе желание его согреть, однако язык остался так же остер:
— Не подмазывайся. Я же сказала, что не злюсь.
Неожиданно он опустился к Алисе, и она первая потянулась к нему, чтобы поцеловать. Его губы отдавали прохладой льда, а хвойный запах, собравший в себе весь лесной дух, вскружил голову. Пальцы Джонатана на шее заставили Алису вздрогнуть, и она на какую-то секунду прервала поцелуй. Вильцгейм воспользовался моментом замешательства и сел на кровать, притянув Алису к себе и усадив на колени.
Его ладони опустились на бедра, а губы нежно коснулись шеи. Алиса запрокинула голову назад, стыдливо прикрыв глаза. Она наслаждалась его ласками и упивалась тем, что он принадлежал только ей. Алиса не знала, тянуло ли их к друг другу из-за связи, что возникла в результате сделки на крови, или весь тот каскад чувств и фейерверк восторга были настоящими. Но Алиса отбросила все лишние размышления, что только мешали сосредоточиться на присутствии Джонатана.
Алиса зарылась пальчиками в его влажных волосах, а второй рукой продолжила то, что он не закончил: расстегивать пуговицы на его кафтане, что казался непреодолимой преградой между ними.
Однако это оказалось не таким легким делом, потому что Алиса вся дрожала и смогла справиться лишь с одной пуговицей. Поэтому Джонатан опрокинул ее на спину и навис сверху. Алиса впервые видела его таким открытым, беззащитным. Крепость, за которой он прятался ото всех, пала. Всегда уложенные волосы находились в полнейшем беспорядке, а нос и скулы заалели вовсе не из-за плохой погоды.
От него пахло еловыми ветками, влажной землей, свободой. И они позабыли о похлебке и удачной охоте на куропаток.
* * *
Тянущая и легкая боль в мышцах вырвала Алису из склизких лап сновидений. Веки, казалось, склеились. Разлепить их не получилось с первого раза, и Алиса позволила себе еще несколько минут понежиться в постели. Под звериной шкурой еще хранилось тепло прошедшей ночи. Прикосновения разгоряченных губ еще обжигали ключицы, скулы, костяшки пальцев.
Алиса перевернулась набок, вытянув руку вперед.
— Ну да, — не удивилась Алиса, приоткрыв один глаз. След Вильцгейма простыл. — Чего ты ожидала? Что он останется с тобой до утра? Вот идиотка!
И все же как бы Алиса себя не ругала, она верила, что проснется в его крепких, как стальная клетка, объятьях. Однако то было не самое главное разочарование в ее жизни. Алиса откинула звериную шкуру, что служила одеялом этой ночью. Присев, Алиса потянулась и свесила ноги на прохладный пол. Не раздумывая, Алиса нашарила высокие сапоги и натянула их, не зашнуровывая. Алисе еще предстояло одеться, а со шнурками она и без того не дружила.
— Генерал! — Раздался зычный голос за полами ее полушатра, как Алиса сама его нарекла в то мгновенье. — Через пятнадцать минут мы начинаем собирать палатки, а после — в путь.
— Принято! — Крикнула Алиса, чтобы солдат расслышал в том шуме и гаме, что начинали подниматься перед отбытием.
Алиса подскочила со своеобразной постели и подбежала к столу, у которого стоял стул с аккуратно сложенной на нем одеждой. Сверху этой стопки, что порадовала бы самого изощренного перфекциониста, красовался револьвер в новенькой кобуре с тонким ремешком, в который были вшиты маленькие изумруды.
— Идеальная приманка для вора, — Алиса закатила глаза от такой неразумной траты драгоценных камней. Оружие предназначается для битвы.
Соответственно и его «жилище» должно быть не шикарным, практичным. Изумруды могут достаточно быстро растеряться в дороге.
Но Алиса никогда не воспринимала револьвер Джонатана, как орудие убийства. Лишь блестящая игрушка, фарс.
Часть сделки и связи.
Казалось, стоило подумать о сделке, как у Алисы разболелась голова. Она отогнала эти думы. Ей совершенно не хотелось беспокоиться о том, что в этой тяги к друг другу повинна общая кровь, что текла в их венах, пока действует договор.
Интересно, когда все закончится, почувствует ли Джонатан горечь?
— Ладно, не время размышлять, Алиса. Хочешь, чтобы солдаты увидели тебя почти нагишом? — Алиса удивительным образом удалось повторить саркастический тон Блэкроу, что она сама испугалась, и поторопилась натянуть на себя вчерашнюю одежду.
Только теперь Алиса закрепила кобуру на бедре. У Агаты украшением служили жемчуга на шее, а у Алисы — фамильный револьвер Джонатан. Усмешка непроизвольно заиграла на устах.
В последний момент, перед тем, как Айзек забежал в полу-шатер, отдав честь, и объявил, что палатки начали собирать, голодный взор Алисы наткнулся на оловянную чашку с остывшей похлебкой. Она схватила ее с ложкой и помчалась прочь, пробурчав Айзеку, что может быть свободен.
На улице ей пришлось запахнуть тулуп одной рукой, а другой держать тарелку с желанной едой. Алиса чувствовала себя циркачкой, что шла по канату с грузом, — до того боялась расплескать хоть каплю похлебки.
— А ты все никак не научилась распоряжаться временем.
— Да ну тебя, Себастьян!
Принц обвил ее талию одной рукой и отодвинул с пути. Парни выносили скромное убранство временного пристанища Алисы и загружали в без того нагруженную тележку.
— Генералу пристало просыпаться раньше своих людей, — Себастьян заботливо застегнул пуговицы малахитово тулупа на Алисе по самое горло. Она предпочла оставить мундир на встречу с кхинами. И как только его длинные пальцы закончили свое дело, Алиса упрямо расстегнула верхнюю пуговицу.
— А принцу не пристало поучать генерала. Тем более душить его собственным тулупом! — Алиса отправила первую ложку похлебки в рот и скривилась. Спору нет, у Айзека точно присутствовал талант готовки, но, похоже, это блюдо съедобно лишь теплым.
Холод от еды растекся внутри, но и это было лучше, чем ничего.
— Айзек никому спокойно вздохнуть не дал. Все причитал, что их ненаглядный генерал улеглась спать на пустой желудок. — Алиса хлебала холодную жижу, пока Себастьян вел ее к лошадям. — Он ни свет, ни заря разжег небольшой костер и нагрел тебе порцию. Участь кормить тебя выпала мне.
— Прям такая тяжелая ноша? Ты всегда пытался откормить меня, — вступила Алиса с ним в спор, в
