Вариант единорога - Роджер Желязны

Я спустил ногу на землю и остановился. Никогда в жизни я не видел столько зажженных свечей сразу.

– Спасибо, Дорел, – прошептал я.

Я откинул упор и поставил Дорела, а сам решил немного прогуляться. Из грота во всех направлениях уходили туннели – повсюду сияли бесчисленные огни. Изредка догоревшие до конца огарки вспыхивали в последний раз и гасли. И тогда, словно черные бабочки, по стенам начинали метаться тени.

Отойдя от грота, я вдруг испугался, что могу заблудиться. И принялся искать Дорела. Как только я сяду на него, мой велосипед легко найдет дорогу назад.

Я оглянулся и заметил темную тень, летящую среди огней и сталактитов. Это был мой велосипед, в седле которого сидел Морри. Дядюшка, не торопясь, крутил педали и улыбался. Мне показалось, что за спиной у моего крестного развевается темный плащ. Он помахал мне и вскоре уже стоял рядом.

– Я рад, что ты приехал навестить меня, – сказал Морри.

– Хотел поблагодарить за подарок. Дорел просто замечательный!

– Рад, что он тебе понравился. – Морри слез с велосипеда и поставил его на упор.

– Никогда не слышал, чтобы у велосипеда было имя, – заметил я.

Морри провел костлявым пальцем по рулю:

– Он в большом долгу передо мной и теперь старается загладить вину. Не хочешь выпить чашку чая или горячего шоколада?

– Люблю горячий шоколад, – признался я.

Дядюшка отвел меня за угол, где в нише лежал плоский камень, накрытый красно-белой ситцевой скатертью. На столике я увидел две чашки с блюдцами, рядом – салфетки и чайные ложечки. Заиграла классическая музыка, но я не мог определить, откуда доносились звуки. Морри взял графин, стоявший на подставке, под которой горела одна из свечей, и наполнил наши чашки.

– Что это за музыка? – спросил я.

– Мой любимый квартет Шуберта в до минор. Хочешь зефира?

– Да, пожалуйста.

Он положил мне на блюдечко зефир. Мне было трудно разглядеть выражение его лица, на котором плясали многочисленные тени.

– Ты здесь работаешь, Морри, или живешь?

Крестный протянул мне чашку, откинулся на спинку стула и принялся трещать суставами пальцев, чему я всегда ужасно завидовал.

– У меня много работы снаружи, – ответил он. – Но можешь считать, что тут находится мой офис и квартира. Да, пожалуй, так оно и есть.

– Понятно, – задумчиво проговорил я. – Здесь хорошее освещение.

Дядюшка засмеялся. А потом сделал широкий жест, и ближайшая свеча ярко вспыхнула.

– Она подумает, что это заклинание, вызывающее обморок, – заметил Морри.

– Кто? – поинтересовался я.

– Леди, которой принадлежит эта свеча. Ее зовут Луиза Трухильо. Ей сорок восемь лет, и она живет в Нью-Йорке. В ее распоряжении еще двадцать восемь лет. Bueno.

Я опустил чашку, медленно повернулся и посмотрел на огромную пещеру и множество туннелей, которые расходились в разные стороны.

– Да, – промолвил Морри через некоторое время. – Все здесь, и у каждого своя.

– Я читал, что в мире живет несколько миллиардов людей.

Он кивнул:

– Много воска.

– Хороший шоколад, – сказал я.

– Спасибо. Для Большой Десятки наступили тяжелые времена.

– Что?

– Все интересное происходит сейчас на Западе.

– Ах вот ты о чем, – сообразил я. – Футбол. Ты говоришь об университетском футболе, не так ли?

– Да, но игры профессиональной лиги я тоже люблю. А ты?

– Я мало что о ней знаю, – ответил я. – Но хотел бы, чтобы ты мне рассказал.

И Морри с удовольствием исполнил мою просьбу.

Прошло много времени, теперь мы просто сидели, созерцая бесконечное мерцание свечей. Наконец крестный снова наполнил наши чашки.

– А ты думал о своем будущем? Чем ты собираешься заняться, когда вырастешь? – поинтересовался он.

– По правде говоря, нет, – ответил я.

– Почему бы тебе не стать врачом? Мне кажется, у тебя есть талант. Я позабочусь о твоем образовании, – сказал Морри. – Ты играешь в шахматы?

– Нет.

– Очень интересная игра. Стоит попробовать. Хочешь, я тебя научу?

– Ага.

Не знаю, как долго мы с ним просидели, используя в качестве доски квадраты скатерти. Фигурки были вырезаны из кости; белые и темные, они показались мне весьма изящными. Довольно быстро я понял, что мне эта игра нравится.

– Значит, врачом, – проговорил я, когда мы закончили очередную партию.

– Да, подумай над этим.

– Обязательно, – кивнул я.

Так я и сделал. Было приятно иметь какую-то цель. Я начал более серьезно заниматься математикой, химией и биологией. Учиться в колледже оказалось совсем нетрудно, а пока я размышлял над тем, где взять деньги на университет, умер дальний родственник и оставил мне в наследство приличную сумму, которой должно было хватить на весь период обучения.

Даже после того как я поступил в колледж, каждый год в день моего рождения я ездил на Дореле – а тот оставался таким же новеньким и блестящим – в офис к Морри, где мы пили горячий шоколад, играли в шахматы и разговаривали о футболе.

– Ты заканчиваешь университет в июне, – сказал Морри. – Потом тебя ждет интернатура и практика.

– Верно.

– Ты знаешь, в какой области будешь специализироваться?

– Я уже почти выбрал дерматологию. Никому не придет в голову вызывать врача-дерматолога среди ночи.

– Хм-м, – проворчал Морри, помешивая шоколад костяной ложечкой. – Когда я предлагал тебе стать врачом, у меня в мыслях было нечто более серьезное… Терапевт, например.

Мимо пролетела летучая мышь, запуталась в складках плаща Морри, перевернулась вниз головой и повисла, зацепившись за шов. Я глотнул шоколада и сделал ход слоном.

– Придется напряженно работать, – наконец ответил я. – А дерматологи получают очень приличные деньги.

– Ба! – воскликнул крестный. И передвинул коня. – Шах. – Он усмехнулся. – Ты станешь самым знаменитым терапевтом в мире.

– В самом деле? – спросил я, изучая позицию.

– Да. На твоем счету будет немало чудесных исцелений.

– А ты уверен, что тебя устроят последствия? Если я буду настолько хорош, то смогу помешать развитию твоего бизнеса?

Морри рассмеялся:

– Существует равновесие между жизнью и смертью, и каждый из нас будет играть свою роль. Моя власть в действительности распространяется только на жизнь, а ты станешь властвовать над смертью. Считай, что у нас будет семейный бизнес.

– Ладно. Попробую, – ответил я. – Кстати, я сдаюсь. Мне грозит мат в четыре хода.

– В три.

– Тем более. И спасибо за подарок. Эти приборы для диагностики просто великолепны, я ничего подобного никогда не видел.

– Уверен, что они тебе пригодятся. С днем рождения, – улыбнулся Морри.

Для прохождения интернатуры я выбрал большой госпиталь в крупном городе на северо-западе. Теперь я встречался с Морри гораздо чаще, чем раньше. Обычно он забегал ко мне во время ночного дежурства.