Вариант единорога - Роджер Желязны

– Кто это?

– Никто, – отвечал Мерлин, протягивая руку к шлему рыцаря и поднимая забрало. Под шлемом была пустота. – Это просто волшебные латы, их приводит в движение некий дух. Довольно неуклюжий, надо признать, поэтому я и не доверил ему дать мне эликсир при моем пробуждении. Однако слуга он великолепный – в отличие от некоторых. Необыкновенно сильный и быстрый. Даже будучи на вершине своей рыцарской славы, ты не сумел бы одолеть его. Мне ничто не страшно, когда он со мной. Идем, я хочу кое-что тебе показать.

– Хорошо.

Ланселот вышел из пещеры и последовал за Мерлином и полым рыцарем. Дождь уже прекратился, ветер тоже стих. Они оказались на освещенной лунным светом поляне, над которой бродили клочья тумана; вокруг сверкала мокрая трава. Вдали возвышались какие-то смутные силуэты.

– Ох, извини, – сказал Ланселот. – Я забыл в пещере свою трость.

Он повернулся и пошел обратно.

– Да-да, прихвати свою трость, старичок, – откликнулся Мерлин, – Ведь силы твои уже на исходе.

Когда Ланселот вернулся, Мерлин стоял, опершись на посох, и смотрел вдаль.

– Теперь пойдем вон туда, – сказал он. – Там ты найдешь ответы на все свои вопросы. Я постараюсь идти не очень быстро, чтобы не утомлять тебя.

– Утомлять меня?

Волшебник захихикал и двинулся вперед. Ланселот последовал за ним.

– Разве ты не чувствуешь легкой усталости? – спросил Мерлин.

– Да, признаться, чувствую. А ты знаешь, что это со мною?

– Разумеется. Я снял чары, которые защищали тебя все эти годы. И сейчас ты ощущаешь первые проявления своего истинного возраста. Этот процесс займет еще некоторое время, пока старость не преодолеет естественное сопротивление твоего тела. Но она тебя уже нагоняет,

– Зачем ты это со мною сделал?

– А я поверил твоим заявлениям о том, что ты не пацифист. Ты говорил достаточно страстно, чтобы догадаться: ты можешь дать мне отпор, противостоять мне. Этого я допустить не мог, поскольку прекрасно знал, что ты силен по-прежнему и способен воспользоваться своей силой, которой стоит опасаться даже волшебнику. Так что я сделал то, что и следовало сделать. Благодаря моему волшебному могуществу ты сохранил свою силу; без моих чар сила твоя скоро иссякнет. Мы могли бы снова стать неплохими союзниками, однако я понимаю; теперь это невозможно.

Ланселот споткнулся, с трудом удержался на ногах и дальше пошел прихрамывая. Полый рыцарь неотступно следовал по правую руку от Мерлина.

– Ты говоришь, что цели твои благородны, – сказал Ланселот. – Но я тебе не верю. Может, в былые времена так оно и было. Но теперь не только времена изменились. Ты и сам стал другим. Разве ты этого не чувствуешь?

Мерлин глубоко вздохнул и выдохнул облако тумана.

– Вероятно, это у меня наследственное, – произнес он задумчиво. И тут же добавил: – Шучу, шучу. Конечно, я тоже изменился. Все меняется. Ты и сам тому прекрасный пример. Но то, что ты считаешь во мне переменой к худшему, лишь слабый отголосок неразрешимого конфликта, возникшего меж нами из-за происшедших в нас обоих перемен. Но я по-прежнему придерживаюсь благородных идеалов Камелота.

Плечи Ланселота теперь согнулись, обвисли, дыхание участилось. Неясные силуэты вокруг устрашающе нависали над ними.

– Да я же знаю это место! – воскликнул он внезапно. – И в то же время не узнаю его… Стоунхендж ныне выглядит совсем иначе! Даже в Артуровы времена он вовсе не был таким великолепным! Как мы сюда попали? Что произошло?

Он остановился передохнуть, и Мерлин тоже встал, чтобы дать ему такую возможность.

– Нынче ночью мы с тобой прошли путь, разделяющий два мира, – сказал он. – И сейчас находимся в Царстве фей, а это настоящий Стоунхендж, святилище. Я специально растянул границы миров, чтобы он здесь оказался. Желай я тебе зла, я бы мог отправить тебя туда и запереть там навеки. Однако лучше все же тебе обрести наконец хоть какой-то покой. Идем.

Ланселот, спотыкаясь, последовал за ним к огромному кругу из поставленных торчмя гигантских камней. С запада прилетел, разгоняя туман, легкий ветерок.

– Что ты хотел сказать этими словами – "хоть какой-то покой"?

– Чтобы полностью восстановить и преумножить свое могущество, мне необходимо принести здесь жертву.

– Значит, ты с самого начала уготовил мне такую участь!

– Нет. Этой жертвой не обязательно должен был стать ты, Ланс. Вполне подошел бы любой, хотя ты подойдешь значительно лучше. Все было бы иначе, если бы ты предпочел помогать мне. И у тебя еще есть время, чтобы передумать.

– И ты бы хотел, чтобы человек, способный так быстро передумать, был твоим союзником?

– Да, для тебя вопросы чести всегда имели чересчур большое значение.

– Тогда зачем спрашивать? Просто из мелкой жестокости?

– Именно. К тому же ты мне надоел. Когда они достигли внешней границы каменного круга, Ланселот снова остановился и стал разглядывать огромные глыбы.

– Если ты не войдешь туда добровольно, – заявил Мерлин, – мой слуга будет рад помочь тебе.

Ланселот сплюнул, выпрямился и с яростью посмотрел на него,

– Полагаешь ли ты, что я убоюсь пустых лат, ведомых неким адским духом? Даже теперь, Мерлин, без помощи и содействия волшебных чар, я способен разнести его на куски!

Волшебник рассмеялся:

– Хорошо, что ты хоть рыцарской похвальбы не забыл, коли уж всего остального лишился. Я подумываю о том, чтобы предоставить тебе такую возможность, ведь мне все равно, каким именно образом ты здесь умрешь. Самое главное – это наши предварительные переговоры.

– Но ты все-таки боишься рисковать своим слугой?

– Тебе так кажется, старичок? А я сомневаюсь, что ты вообще не рухнешь под тяжестью латного убора, не говоря уж о том, чтобы поднять боевое копье. Но коли желаешь попытаться, пусть будет так!

И он трижды ударил о землю своим посохом.

– Входи же! – воскликнул он. – Там ты найдешь все, что тебе нужно. Я рад, что ты сделал такой выбор. Ты был невыносим, знаешь ли. И вот теперь, впервые, я возжелал, чтобы ты потерпел поражение, чтобы тебя унизили до уровня простого смертного. Мне бы только хотелось, чтобы королева тоже была сейчас здесь и видела последний бой своего героя.

– Мне бы тоже этого хотелось, – сказал Ланселот. Он прошел между монолитными глыбами и вступил в круг.

Там его ждал черный жеребец; поводья были опущены на землю и придавлены камнем. Полный латный убор, копье, меч и щит были прислонены к дольмену. А по другую сторону круга белый конь ожидал полого рыцаря.

– Прости, я не позаботился о паже или оруженосце, которые помогли бы тебе одеться, – сказал Мерлин, выходя из-за каменной глыбы. – Однако буду счастлив сам услужить тебе.