Вариант единорога - Роджер Желязны

Он долгое время молчал. Потом вдруг сдержанно рассмеялся.

– У тебя на все есть ответ, – сказал он. – И я поверил бы тебе, если б ты могла ответить еще на один вопрос: зачем я здесь оказался? По какой причине? С помощью каких сил? Как получилось, что судьба хранила меня тысячу лет христианской эры, тогда как другие вокруг меня старели и умирали? Можешь ты раскрыть мне то, чего не мог раскрыть Калиостро?

– Да, – отвечала она. – Думаю, что могу.

Ланселот встал и принялся ходить по комнате. Испуганная кошка метнулась с дивана в дальнюю комнату. Потом он остановился, схватил свою трость и направился к двери.

– Поистине мне стоило прождать тысячу лет, чтобы наконец увидеть, как ты испугался, – бросила она.

Он резко остановился.

– Это нечестно, – сказал он.

– Знаю. Но сейчас ты вернешься и сядешь на место. Он уже улыбался, когда снова уселся за стол.

– Что ж, говори, – потребовал он. – Как ты себе это представляешь?

– Это чары. Последнее колдовство Мерлина. Вот как я думаю.

– Мерлин? Заколдовал меня? Но зачем?

– Ходили сплетни, что этому старому козлу как-то удалось затащить леди Вивиан в лес, и ей пришлось в качестве самозащиты воспользоваться одним из его же собственных заклятий – тем самым, которое навеки погружает в сон. Если это было то самое заклятье – а я считаю, что это было именно оно, – тогда по крайней мере вторая половина этой сплетни не соответствует истине. От этого заклятья нет защиты, однако действие его не вечно и длится примерно тысячу лет, а затем Мерлин должен проснуться. Думаю, последнее, что он сумел сделать, прежде чем впасть в сон, это опутать тебя чарами, чтобы в момент его пробуждения ты был у него под рукой.

– Что ж, это вполне возможно, только зачем я могу ему здесь понадобиться?

– Если бы мне самой пришлось путешествовать во времени, то я желала бы иметь спутника, союзника в незнакомой эпохе. И если бы у меня был выбор, я бы желала, чтобы им оказался величайший герой моего времени.

– Мерлин… – задумчиво произнес он, – Да, весьма возможно, что все произошло именно так, как ты говоришь. Прости меня, но я сейчас в таком состоянии. Весь мой мир внезапно рухнул. Вся моя долгая жизнь… И если это правда…

– Я уверена, что это правда.

– Если это правда… Ты сказала, тысячу лет?

– Или около того.

– Значит, как раз наступает срок.

– Знаю. И не верю, что наша сегодняшняя встреча – простая случайность. Тебе судьбой предназначено встретиться с ним, когда он проснется, а это очень скоро должно случиться. Однако судьбой же было предопределено, чтобы сперва ты встретился со мной и получил предостережение.

– Предостережение? О чем?

– Он безумен, Ланселот. Многие из нас испытали огромное облегчение, когда он уснул. Если бы Артурово королевство в конечном итоге не распалось в результате раздоров, оно, так или иначе, развалилось бы благодаря его деятельности.

– В это мне трудно поверить. Он всегда был немного странным – разве можно до конца понять волшебника? – а в последние свои годы он действительно казался по меньшей мере слегка чокнутым. Но злонамеренности в нем я не ощущал никогда.

– Да никакой злонамеренности в нем и не было. Просто его представления о нравственности несколько отличались, от общепринятых, казались странными и опасными. Так бывает с запутавшимися идеалистами. В тот примитивный век, да еще имея такой послушный инструмент, как король Артур, он был способен сотворить легенду. Сегодня, в эпоху чудовищных видов оружия, имея в своем распоряжении послушного политического лидера, он мог бы устроить нечто поистине кошмарное. Например, увидел бы какую-то несправедливость и заставил свою марионетку исправить ее. Он сделал бы это во имя тех же высоких идеалов, которым служил всегда. Но результатов своего деяния он бы оценить не успел – было бы слишком поздно.. Где уж ему – даже если бы он сохранил рассудок. Он же понятия не имеет о современных международных отношениях.

– Но что же теперь делать? И какова моя роль во всем этом?

– По-моему, тебе нужно вернуться назад, в Англию, и присутствовать при его пробуждении. Тогда ты узнаешь точно, чего он хочет, и сможешь попытаться договориться с ним.

– Ну, не знаю… Да и как мне его найти?

– Ты же нашел меня. Когда придет время, ты сам окажешься в нужном месте. Уверена. Это предопределено. Видимо, это было частью заклятья. Найди его. Но не доверяй ему.

– Не знаю, Моргана. – Он посмотрел на стену невидящим взором. Просто не знаю…

– Ты ждал так долго, а теперь боишься все узнать до конца?

– Ты права – по крайней мере в этом. – Он сплел пальцы и опустил на них подбородок. – Не знаю, что я буду делать, если он действительно вернется," Попытаться с ним договориться? Да, пожалуй… Еще что-нибудь можешь посоветовать?

– Нет. Ты просто должен быть там.

– Ты же изучала мою руку. Ты владеешь этим искусством… Что ты там увидела? Она отвернулась.

– Там все неясно…

В ту ночь ему снились сны. Ему временами снились такие сны – о давно минувших днях. Вот все они сидят за огромным Круглым Столом, как прежде. И Гавэйн, и Персеваль. Галахад… Он заморгал. Нет, сейчас все было иначе. Чувствовалось какое-то напряжение, как будто перед грозой… Мерлин стоял в дальнем конце зала, руки спрятаны в длинных рукавах, взлохмаченные волосы и борода совершенно седые, выцветшие глаза уставились в пространство – на что, на кого, понять невозможно…

После, казалось, бесконечного ожидания возле двери возникло красноватое сияние. Все взгляды устремились туда. Бесформенное пятно света становилось все ярче и медленно двигалось по залу. Слабо запахло чем-то сладковатым, зазвучали мягкие струнные аккорды… Постепенно пятно начинало обретать форму, сперва центральная его часть, а потом и все остальное все более и более напоминало своими очертаниями чашу…

Он почувствовал, что невольно встает и медленно идет к ней через огромный зал, беззвучно и целенаправленно, словно плывя на большой глубине под водой…

Вот он настигает ее, протягивает руку…

Его рука прошла светящийся круг до самого центра, до сияющей чаши и сквозь нее…

И тут же свет погас. Очертания чаши дрогнули, пошли волнами, она свернулась, словно цветок, угасая, угасая, пока не исчезла совсем…

И тут раздался грохот. Он прогремел по всему залу, эхом отражаясь от стен. То был взрыв смеха.

Ланселот обернулся и посмотрел на них. Они сидели вокруг Стола, наблюдая за ним, смеясь. Даже Мерлин выдавил какой-то смешок.

Внезапно в руке Ланселота оказался его длинный меч, он поднял его и устремился к Столу. Рыцари, сидевшие с его края, бросились врассыпную, когда он обрушил тяжелый клинок на Стол.