За точкой невозврата - Александр Борисович Михайловский

передохнуть некогда, а вы о войне». Но, по счастью, никаких вопросов белорусскому президенту никто не задавал, а вместо того на польско-белорусской границе начали концентрироваться армейские части НАТО – в первую очередь, сами поляки, за ними американцы, французы и британцы, и даже немножко датчан, а в Литве заговорили о том, что надо бы перекрыть русским Калининградский транзит.

Впрочем, эти разговоры пока оставались только разговорами, ибо в Брюсселе опасались перехода конфликта с Россией в фазу открытого вооруженного столкновения. И дело тут было не в возможной ядерной войне, что нежелательна для всех сторон сразу, а в том, что Россия не собиралась начинать такую войну первой, но исключала для себя возможность ограниченного ядерного конфликта. Если уж в Европе или где-нибудь еще начнут рваться ядерные заряды, то свою долю «сладкого» получат все союзники по НАТО, и не только они. С какой стати, например, в стороне от общего «веселья» должна остаться недружественная к России Япония, и почему бы не оказать помощь товарищу Киму в ликвидации незаконного южнокорейского режима? Такой подход остужает горячие головы в Брюсселе и Вашингтоне даже лучше ведра ледяной воды: только успевай фыркать и отплевываться.

Речь товарища Сталина на параде в честь Дня Победы слышали все – и не только слышали, но и намотали на ус. И в Вашингтоне и в Брюсселе понимали, что Красная Армия далеко уже не та, какой была 22 июня 1941 года, и даже не та, что была в 1945 году нашей истории. Слишком много стреляющей обновки натащила ей через Врата со складов длительного хранения Российская Федерация двадцать первого века, слишком велик кураж победителей Гитлера, отвоевавших всю Европу. Сказал Сталин: «Долг платежом красен» – и теперь миллионы советских бойцов, причем вполне прилично вооруженных, злых и с боевым опытом, появятся на европейском театре военных действий. Остановить это было можно ядерным оружием, но, по изложенным ранее причинам, для коллективного Запада такой выход неприемлем. Не ради всеобщего уничтожения затевался майдан на Украине, а только ради всемерного ослабления России и обогащения США.

Итак, пока хохлы и их покровители ждали удара на севере, перекапывали дороги и создавали завалы на лесных дорогах, настоящая гроза назревала на юге, где надувной техники было минимум, а настоящей максимум. Ну и, соответственно, разведка. В местности, где пророссийские настроения испытывают от пятидесяти до семидесяти процентов населения, а проукраинские – от пяти до десяти, – части недобитого укровермахта чувствуют себя как голые педики на Красной площади. Со всех сторон на них смотрят, показывают пальцами, откровенно ненавидят и только ждут момента освобождения. И не просто ждут, а сообщают обо всех передислокациях националистических формирований по специальным адресам в интернете. По этому поводу в украинских тылах как раз сейчас отдельная истерика. Там проукраинские активисты на дорогах, крышах и стенах домов массово ищут метки, видимые только при ультрафиолетовом облучении. Мол, такую разметку наносят русские диверсанты, чтобы корректировать артиллерийские и ракетные обстрелы. Чушь, конечно, но психически незрелым личностям такая игра в казаки-разбойники нравится.

Ровно в четыре часа тридцать минут утра русская артиллерия взревела на Одесском, Херсонско-Николаевском и Запорожском направлении. Через светлеющее предутреннее небо косо полетели огненные стрелы «Солнцепеков», не оставляя украинским боевикам, засевшим в наскоро вырытых окопах, ни одного шанса выжить. Одновременно с этим началось наступление в районе Очакова, поддержанное артиллерийским огнем с российского берега Днепро-Бугского лимана, а с катеров и судов на воздушной подушке высадился еще один тактический десант в районе Парутино.

Едва отгрохотала артподготовка и вперед пошли штурмовые группы, в воздух над полем боя поднялись беспилотники-корректировщики и носители установок лазерной подсветки, а артиллерия и РСЗО вместо шквальной стрельбы «чугунием» перешли к точечной работе «Китоловами», «Краснополями» и реактивными снарядами, оборудованными системой лазерного наведения «Угроза». Впрочем, иногда, когда цель была очень «жирна», по ней отрабатывали полными пакетами некорректируемых РСЗО или гаубицами. Команда: «Дивизион! НЗО „Ольха“ („Дуб“, „Береза“, „Ясень“, „Осина“)! Взрыватель осколочный! Пять (десять) снарядов, беглый огонь!» – и сотня или две ОФС (классической, так сказать, конструкции) лавиной обрушиваются на отступающую колонну укровермахта, выявленные позиции артиллерии или дивизионного комплекса ПВО.

К полудню на Херсонском участке фронта наметились быстро разрастающиеся разрывы фронта под Посад-Покровским, Снегиревкой, Архангельским, Высокопольем и Осокоровкой, и в них тут же стали втискиваться танки и мотопехота. На Одесском участке фронта такие же разрывы случились под Дачным и Александровкой, а на Запорожском плацдарме – в районе Солнечного и Новослободки. Только в направлениях вспомогательных ударов масштабы боевых действий были гораздо скромнее, чем на направления Херсон-Николаев и Новая-Каховка – Кривой Рог. Отразить это решительный натиск Южному фронту ВСУ оказалось нечем, а отдельные попытки нанести контрудары немногочисленными резервами неизменно срываются сверхметким огнем артиллерии и РСЗО.

Вообще-то эту систему огневого воздействия на сильного, упорного и хорошо вооруженного врага (всю в сборе) готовили для широкомасштабных войсковых испытаний за Вратами, когда на завершающем этапе войны с нацизмом-гитлеризмом на территории самой Германии вермахт будет сопротивляться с отчаяньем загнанной в угол крысы. Решение прихлопнуть Гитлера, как муху газеткой, было не военным, а политическим, и не афишировалось, а потому военные готовились к грядущей кровавой мясорубке со всей надлежащей серьезностью, не расслабляясь. Но случились Вторые (Донецкие) Врата; приоритеты у политического руководства поменялись, так что с Гитлером и его миньонами покончили «по-быстрому», обратив все накопленное богатство против небратьев по разуму с Украины.

При этом, одновременно с началом наступления под Запорожьем, Херсоном и Одессой, для предотвращения маневра резервами со стороны остатков ВСУ ударами крылатых ракет воздушного и морского базирования российская армия уничтожила семьдесят процентов всех тяговых электроподстанций на железной дороге, контролируемой националистическим режимом. Имея развитую атомную и гидроэнергетику, а также недостаточное количество нефтяных месторождений, всю свою историю Украина делала ставку на электрификацию своих железных дорог и укомплектовывала локомотивный парк почти одними электровозами. И вот после удара по тяговым электроподстанциям все движение по Укрозализнице встало раз и навсегда, ибо ремонтных комплектов хватает только на восстановление двадцати процентов поврежденных трансформаторов.

Резервы у ВСУ на севере ждали наступления со стороны Бреста и Киева, а настоящее русское наступление случилось на юге, и чтобы перебросить войска и технику оттуда-сюда, требовалось преодолеть почти восемьсот километров, что при бездействующей железной дороге означало необходимость почти неделю гнать войска в колоннах, расходуя драгоценный соляр и моторесурс. Миляга Гудериан сказал бы, что это невозможно: половина танков от повышенных нагрузок просто поломается, но, к счастью для укровояк, техника позднесоветскогого изготовления способна выдержать и не такие нагрузки.

Впрочем, и в штаб-квартире НАТО, и в Ровно среди украинских вояк с АТОшным опытом