За точкой невозврата - Александр Борисович Михайловский

рост, при этом европейская промышленность, конкурирующая с американской, должна будет прекратить свое существование. И лучшим способом для этого является общеевропейская война – такая, чтобы в ней не применялось ядерное оружие, а американская армия не участвовала в боях. Еще не хватало, чтобы американские парни гибли ради каких-то украинцев, поляков, литовцев и эстонцев. Жизни американцев священны, и забирать их могут только другие американцы…

20 сентября 1942 года, полдень. Москва, внутренний двор посольства Российской Федерации (усадьба Казакова).

Чуть больше года назад из этого комплекса неприметных двух-трехэтажных зданий, расположенных на пересечении Большого и Малого Златоустинского переулков, в начале тридцатых годов отданных под коммунальные квартиры, торопливо расселили жильцов и начали ремонт. Тихий квартал, куда почти не забредают посторонние, расположенный поблизости от НКИДа, здания НКВД на Лубянке и Кремля, идеально подошел для размещения посольства страны, которой как бы и нет в этом мире. И в тоже время в последний год именно сюда стягиваются нити и приводные ремни Большой Политики, запутывающиеся в этом здании сложным, почти Гордиевым узлом. Второй такой же узел причинно-следственных связей закручен вокруг Кремля – и всё, других таких же мест, где принимались бы переломные решения, больше нет не только в Советском Союзе, но и во всем мире.

Ближние и дальние подступы к посольству буквально утыканы незаметными для постороннего глаза камерами наблюдения, а у мониторов бдят совместные наряды сотрудников ФСО и ГУГБ НКВД. Любого праздношатающегося незнакомца, проявившего ненужное любопытство к этому зданию, задержат при отходе и доставят в здание на Лубянской площади, где их со всем тщанием допросят мастера своего дела. По большей части это был пустой след, но несколько агентов иностранных держав глубокого залегания таким образом раскрыть удалось. А нечего шляться где не надо, господа глубоко законспирированные шпионы.

Собственно, к Стаффорду Криппсу, с которым и должна была состояться встреча, это не относилось. И он не пришел пешком, а подъехал на машине с дипломатическими номерами и британским флажком на капоте. Посол Российской Федерации лично вышел на крыльцо встречать знатного фабианца, пожал ему руку и поприветствовал на неплохом английском языке с немецким акцентом:

– Добрый день, мистер Криппс. Очень рад вас видеть.

– Добрый день, мистер Иванофф, – ответил британец, – я тоже рад встретиться с вами и обсудить животрепещущие вопросы наших отношений.

– А какие отношения могут быть между Британией середины двадцатого века и Российской Федерацией начала века двадцать первого? – удивился российский посол. – В этом мире мы общаемся только со своей ближайшей родней, и ни с кем более, ибо не ищем тут себе удела и не ведем самостоятельной политики, отличной от политики Союза Советских Социалистических Республик.

– Нашей разведке достоверно известно, – сказал Стаффорд Криппс, – что вы приняли немалое участие в обращении Болгарии на сторону Вашей Второй Антигитлеровской коалиции.

– Что касается Болгарии, – ответил Сергей Иванов, – то это тоже наши родственники, только дальние и немного беспутные. Принять участие в их судьбе нам велел сам Господь.

– Но такую же операцию вы провернули и с Венгрией, которая вам никакая не родня! – в запале воскликнул британский посол. – И после этого вы будете говорить о том, что не имеете в этом мире каких-нибудь особенных интересов? Кстати, с этой самой Второй Антигитлеровской Коалицией вы очень хитро придумали, ведь таким образом вы показали, что ваша и британская борьба с Германией каждая сама по себе.

– Принять участие в судьбе местной Венгрии нас просил венгерский премьер-министр из нашего мира Виктор Орбан, – ответил посол Российской Федерации, – так что это была операция по доверенности. Спасли от ненужной смерти восемьсот тысяч гражданских и военных венгров, и испытали чувство глубокого морального удовлетворения – и не более того. Что касается Первой Антигитлеровской Коалиции в составе Великобритании и Североамериканских Соединенных Штатов, то изначально в борьбе против Гитлера де-факто мы были не союзниками, а всего лишь попутчиками. Там, в нашем прошлом, едва только стих гром пушек Второй Мировой Войны, как объединенный Запад стал готовить третью, уничтожающую и самую окончательную мировую войну против Советского Союза. Так что творящееся между нашими странами сейчас – это еще цветочки. Стоит Британии взяться за старое и в союзе с США начать готовить новую мировую войну – и судьба ее решится окончательно и бесповоротно, а на месте Лондона даже трава не будет расти еще лет триста. Надеюсь, я достаточно внятно объяснил наши цели и задачи в местной политике, а также военную диспозицию?

– Да, – вздохнул Стаффорд Криппс, – вы все объяснили достаточно внятно. Как маленькому ребенку. Веди себя прилично, засранец, а то будет больно…

– Вот именно, – широко улыбнулся Сергей Иванов. – А теперь, если у вас еще не пропало желание разговаривать, я прошу вас пройти внутрь здания, где в специально защищенной от прослушивания переговорной комнате в полном комфорте и уюте вы передадите мне на ознакомление послание мистера Черчилля, и мы с вами обсудим его содержимое.

– Нет, – подавив удивление от того, что русский визави знает цель его визита, ответил британский посол, – желание разговаривать у меня не пропало. Ведите же меня, мой дорогой Вергилий.

– В таком случае, мистер Криппс, прошу следовать за мной, – кивнул Сергей Иванов. – Летс гоу.

Пятнадцать минут спустя, переговорная комната в Российском посольстве.

Прочитав «пункты» Черчилля, Сергей Иванов отодвинул бумагу в сторону и на некоторое время задумался.

– Вы знаете, что мы и в самом деле не испытываем никакой ненависти к английскому народу и Британии как к таковой, – сказал он наконец. – А зачем? Ненависть – очень непродуктивное чувство, особенно если она проявляется в отношении большой группы людей. Мы только предотвращаем угрозы для своей страны, и покончив с этим делом, перестаем испытывать к этой стране какой-нибудь негатив. Враг поверженный сегодня-завтра – то есть лет через двадцать – может стать нам надежнейшим союзником и преданным другом. Главное только – не жадничать сверх меры при определении наказания и не совершать глупостей прямо противоположного толка, ибо дураков не любят нигде.

– Так вы поэтому устроили Германии такую странно-гуманную капитуляцию? – спросил Стаффорд Криппс. – Наверное, планируете вырастить из нее для себя очередного союзника?

– А почему бы и нет? – пожал плечами Сергей Иванов. – После глубокой перестройки сознания, денацификации и позитивной реморализации союзник из немцев выйдет хоть куда. Стойкий на поле боя и верный своему слову. Собственно, подобные процедуры следовало бы прописать и британской элите, которая испытывает лютую ненависть в отношении России, не подразделяя ее