Безумие.Боль (СИ) - Ирина Разумова

- Мы продолжим, после того как ты приведешь себя в порядок. Нам надо поговорить, теперь, когда мы на равных и в одинаковом состояние.

НИКОЛЬ

У человека есть множество страхов. Каждый борется с ними по-разному: кто – то встречаясь со своим кошмаром, превращается в изваяние, не способное ни на какое действие. Для других, каждое столкновение – это попытка перебороть себя, достичь и открыть в себе нечто новое. Долгое время, я не могла понять, к какому типу людей отношусь я, ровно до сегодняшнего вечера, пока сама не превратила свой самый жуткий ужас, не в грезу, а в реальность. После стольких лет, когда меня охватывало дичайшее состояние паники, при мысли, что Лукас может во мне разочароваться, увидеть измену, предательство, там, где этого нет и в помине, я своими собственными руками подвела его к этому. Зачем? Сейчас не могла и сама себе ответить, возможно просто из желания привлечь внимания, причинить боль, такую же, какую испытывала и я, каждый раз, когда видела его в обществе Каролины. Стоило ли это того? Разочарования в его глазах, слов о том, что теперь мы в равном положение, чтобы это не значило. Возможно, тем самым он хотел сказать, что теперь, более отчетливо, чем когда – либо прежде, понимает мое состояние. А возможно... да черт его знает, что он держит в голове, этот самоуверенный, столь любимый мной мужчина, который теперь даже не давал себе труда оглянуться, проверить, иду ли я за ним, пребывая в полной уверенности, что не смею ослушаться, а уподобляясь животному идущему на скотобойню, вяло следую своему пути, не пытаясь найти иного выхода.Вот оно, кем я в действительности являлась все это время – овцой, коровой, пригодной только для мяса, слепо следующей указаниям своего пастуха, не имеющая собственной воли и мыслей, только лишь изредка взбрыкивающая. И и в последний раз – мой поводырь решил отпустить меня на волю, не протестовал, когда я ее потребовала, как будто знал, что долго не смогу продержаться в одиночестве, все равно вернусь к стаду, состоящему из меня одной, а он успеет отдохнуть. Глупости конечно, но сейчас мне представлялось это именно так. Впрочем, появлялась и другая аналогия, о всей это ситуации, какое – то предвиденье, основанное на прошлом опыте, на том, как бывало раньше, каждый раз, стоило нам поссорится: он будет жестким, неумолимым, а я буду просить прощения, умолять, объясняться. Или же есть еще один сценарий – тот по которому развивались наши отношение в последние разы: когда я требовала свободы и в итоге действительно выпорхнула из клетки, сотканной моими и его чувствами, да только вкус оказался горьким, не было в этом воздухе сладости и радости свободы.

Той свободы, о которых писали в умных книжках, что поселились среди моей личной библиотеке, по психологии, по " как найти свое счастье", "стать сильнее" и так далее. В каждой из этих книг, говорилось, что женщина может быть счастлива, только если обладает полной свободой своего выбора, не испывает болезненного чувства любви, ненависти, чего угодно. Женщина должна быть сильной и гордой, независимой от мужчин, самодостаточной личностью, которое относится к противоположному полу, лишь как к возможному отцу детей, а так же "денежному мешку, оплачивающему все прихоти". Нет, конечно там не было написано именно так, но суть была примерно такая. Первый раз читая подобные советы и инструкции, о том как стать именно такой "женщиной", я невереще хихикала, считая это бредом воспаленного воображения автора и толком не веря, что кто - нибудь действительно может повестись на подобную перспективу. Но после первой, отброшенной за ненадобностью, было еще несколько и в каждой из них говорилось одно и тоже: женщина должна быть сильной, не зависить от мужчин, идти по жизни отбрасывая их легким движением руки и обращая свой взор, только когда это нужно именно ей. Как оказалось, неоднократно прочитанное, это все же оказало на меня свое действие. Естественное, мне было далеко до того "идеала", который столь четко прорисовывали авторы, но в какой - то момент, самой стало казаться, что я меняюсь, становлюсь более увереной, циничной, что вырвалась наконец - то на волю, порвав все отношения с Лукой. Даже вот попыталась отомстить ему... и все эти мысли, тут же вылетили из моей головы, как только я увидела его взгляд, все разбилось о его разочарование и презрение. Нет, не обрела я никакой силы, не было ничего хорошего, в скотском отношение к мужчине, или в показном безразличие, к нему же, хотя разве это ни одно и тоже? Но это я понимала только теперь, когда шла вслед за ним, имея возможность изучить его спину и одновременно пытаясь собраться с мыслями, чтобы понять, что же именно хочу получить в итоге, для чего затеяла этот спектакль? Какой истинной была цель моих поступков, сегодняшней выходки, возможно стоявшей мне как минимум уважения Лукаса.

Это движение, без восприятия окружающей среды, только ведущего, окончилось в кабинете, когда он замер, а я наконец - то дала себе труд поднять глаза, так и не придя ни к какому твердому решению, и не зная, что ему говорить, как отвечать на вопросы, если они возникнут.

ЛУКАС

Мне самому казалось, что я изнеженный юнец, чьи прекрасные идеалы, были разрушены женским коварством и только спустя мгновения пришло воспоминание, о том, что нечто похожее я уже видел. Пока шел, в голове вертелась только одна мысль - дойти, не сорваться перед гостями. Но как только мы оказались в уединение кабинета, все это спокойствие тут же исчезло и внутрь хлынули те самые мысли "оскорбленного достоинства", более присущие несмышленному парню или женщине. Основной вопрос - за что? Почему именно сейчас, почему именно так? Чего она добивалась своим поступком и сколько было в этом рассчета? Хотелось трясти ее, выбивая правду, бить, уничтожить. Тот акт, что произошел между нами в беседке, сейчас я отчетливо мог сказать, что это было лишь желание утвердить самого себя - никакого остаточного чувства удовлетворения, только глухое чувство разочарования. Да, все было так же хорошо как и раньше, но оказывается, без тех эмоций, чувств, которые обычно, как я знал были у Николь, все стало совсем иным. Теперь, у меня действительно были сомнения в ее любви, на данный момент. Раньше, она возможно действительно любила, теперь же... что осталось у нее в душе? Тот же самый пожар чувств, что и раньше или только угли, давным давно остывшее, те, что при легком нажатие руки, превратяться в пепел, развеянный ветром.

Мы стояли, не смотря друг на друга, сохраняя молчание, как чужие люди, между которыми казалось ничего и не было, а я даже не знал как начать разговор. Излить свою ярость, потребовать ответов, оправданий ее поступка или просто спросить как дела? Что хотел делать, когда вел ее сюда - это уже испарилось из памяти, была только глухая стена молчания, в моей голове, так же как и между нами.