Education of Sebastian - Jane Harvey-Berrick
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
― Прости, что?
Я была так шокирована, что подпрыгнула, из-за чего немного воды перелилось за край ванны. Себастьян не двигался, он просто снова поцеловал мои волосы.
― Если это будет мальчик, мы можем назвать его Честер ― Чес был бы на седьмом небе от этого. Или, может, Чесни, если это будет девочка.
Я пыталась сесть, но он не дал.
― О чем ты говоришь? ― сказала я, мой голос поднялся на пару октав. ― Мы не можем завести детей!
― Почему нет? ― сказал он с вызовом. ― Ты сказала, что хочешь детей, так давай заведем их. Мы найдем способ.
Моя голова была готова взорваться от невозможности того, что он только что сказал. Нам было негде жить, не было работы и денег, он только получил свой диплом об окончании старшей школы и думал о том, чтобы начать обучение в колледже, и ему было всего семнадцать! И затем, подлый тихий голосок в задней части моей головы сказал: почему нет? Чего ты ждешь? У него есть все время мира, но у тебя нет. Ты хочешь дождаться «бальзаковского возраста», чтобы забеременеть?
Его тело напряглось, и я могла сказать, что он ждал моей реакции. Я попыталась сгладить ситуацию.
― Ладно. Но давай поговорим об этом, когда ты получишь степень. Я не собираюсь лишать тебя шанса идти в колледж. Мы можем подождать три года, нам не к чему так спешить. Кроме того, сначала мы хотели побывать в Италии.
Я почувствовала, как его тело снова расслабилось, и он поцеловал меня в плечо.
― Да, я не хочу пропустить это. Ладно, когда мне будет двадцать один. Это будет круто. Эй, тебе нравится имя Орландо? Я ходил в школу с парнишкой, которого звали так, он сказал, его назвали в честь какого-то персонажа из пьесы.
Я улыбнулась.
― Что смешного?
― Ты. Имя Орландо ― итальянская форма имени Роланд. Оно используется в пьесе Шекспира «Как вам это нравится», но я всегда думаю о книге Вирджинии Вульф.
― О чем она?
― О путешественнике во времени, который становится женщиной.
Себастьян молчал точно секунды три ― затем начал смеяться.
― Ты издеваешься надо мной! Серьезно?
Небольшие волны начали переливаться за бортик ванны, когда его прорвало на смех.
― Себастьян! Сейчас будет потоп!
Но он не мог перестать смеяться. Я повернулась, чтобы посмотреть на него, из-за чего вода опять начала переливаться через край.
Слезы скопились в уголках его глаз, и мне казалось, что не было шанса, что он скоро возьмет себя в руки. Я покачала головой, улыбка приклеилась к моему лицу. Безнадежный!
Я неловко выбралась из ванны. Себастьян сделал попытку схватить меня, но был слишком слаб от смеха, и я выскользнула из его хватки.
Я схватила одно из полотенец, которое он отложил в сторону, и начала вытираться, пока он беспомощно лежал в уже прохладной воде.
― Ты закончил? ― сказала я, приподнимая бровь, когда его смех превратился в хрипы.
Он ухмыльнулся мне, затем почти опустился под воду и быстро встал, вода стекала с его лица.
Он выскочил из ванны и попытался снова меня схватить.
― О, нет! Вы мокрый, мистер, а я только вытерлась!
Я бросила ему полотенце, которое он поймал прежде, чем оно ударило его в грудь.
Он несколько раз быстро провел полотенцем по телу, а затем бросил его на пол, где оно начало впитывать пролитую воду.
Взгляд на его лице заставил меня пятиться в комнату.
― Себастьян! Почти два часа ночи. Мы должны встать меньше чем через 6 часов.
― Куча времени, ― сказал он хриплым голосом.
Невероятно!
Когда я, наконец, проснулась, тяжелая рука Себастьяна прижимала меня к кровати, а дневной свет просачивался в комнату. Я разлепила глаза, чтобы увидеть время на своих наручных часах. Было почти десять утра: время выселяться.
― Черт!
Я вырвалась из его рук и села встревоженно.
― Каро! Что не так?
Он немедленно проснулся.
Я беспомощно шлепнулась назад на кровать, злясь на себя, что было уже так поздно. Нет, я была зла на него. Если бы он не держал меня бодрствующей полночи ― если бы он не бодрствовал полночи ― я бы не проспала: не сегодня.
― Каро!
― Я хотела попасть домой пораньше, ― ворчала я.
Он повернул меня лицом к себе.
― Зачем? К чему такая спешка?
― Я просто хотела застать... Дэвида... прежде чем он уйдет на работу. Предполагаю, что он вернулся домой прошлой ночью. Теперь мне придется вновь отложить разговор с ним... хотя, я поеду в госпиталь. Я полагаю, что могу это сделать.
Себастьян нахмурился.
― Почему ты просто не оставишь ему записку? Ты ничего не должна этому придурку.
Я была не согласна, но не хотела спорить и из-за этого тоже.
― Я полагаю, что найду его позже, ― сказала я почти сама себе.
― Можем мы поговорить о чем-то другом? ― сказал Себастьян, отражая мои мысли.
Я вынужденно улыбнулась.
― Конечно. О чем ты хочешь поговорить?
― Ну, ― сказал он, с намеком сгибая бедро. ― Я проснулся возбужденным, а в моей кровати лежит эта прекрасная женщина...
― Себастьян! ― захныкала я.
Но он уже зарылся лицом в мою грудь.
― Я хочу в туалет! ― простонала я.
― Позже.
Я полагаю, что это был ответ на мой вопрос, просыпается ли он каждое утро с эрекцией. Было, безусловно, опасно иметь пытливый ум.
Десять минут спустя моя голова была откинута назад, пока Себастьян кончал в меня.
― Черт! ― зашипел он, рухнув назад на кровать. ― Это было так впечатляюще! Иисус, Каро! Ты просто выжала меня как лимон! Что это было?
― Я сказала тебе, что хочу в туалет!
Он посмотрел на меня совершенно ошеломленный.
― Да, и?
― Ну, ― сказала я, немного покраснев, ― от этого... эм... оргазм немного интенсивнее, ты понимаешь... не смотри на меня так, я прочитала это в «Космо».
― Ничего себе! Правда? У тебя есть еще какие-то секреты?
Я шлепнула его по груди и рванула в ванную, слушая, как он хохотал мне в спину.
Черт бы его побрал!
Я настояла на том, чтобы мы оделись, боясь, что персонал отеля зайдет в любой момент, чтобы попросить нас выселиться. Так что я наложила запрет на секс в душе, потому что: а) я бы, вероятно, поскользнулась и сломала себе что-то или разрушила что-то вокруг, особенно когда полиэтиленовый пакет был обмотан вокруг моей повязки на правой ноге; б) я просто не выдержала бы еще больше секса.
Себастьян надулся, что заставило меня смеяться, а еще у него была полноценная эрекция, от которой я уже не смеялась. Но мы нашли подходящий компромисс, который устраивал нас обоих, хотя мои колени были красные и саднили после этого.
Я вернула ключ от номера администратору, когда мы выселялись, стыдясь думать о состоянии номера и с благодарностью думая, что мне не нужно будет встречаться лицом к лицу с тем, кто будет наводить там порядок.
Я пыталась стянуть постельное белье и вытереть пролитую воду в ванной, но все еще было впечатление, что дикие животные резвились в комнате, и чем больше я думала об этом, тем больше убеждалась, что именно таким было поведение Себастьяна всю ночь.
Я улыбнулась, вспоминая, как наши тела двигались вместе, как его глаза говорили мне, что я его, а он мой; любовь, которую мое голодное сердце жаждало так долго. То, как его любовь превращалась в похоть, а похоть в потребность ― неукротимую и дикую, иногда нежную, иногда жесткую, иногда ласковую, иногда грубую. Соединяясь вместе, наши тела становились одним целым, два кусочка одного пазла, которые идеально подходили друг другу.
Я вспомнила.
Это был прекрасный день, когда мы прогуливались из отеля, уже давно не было темноты раннего утра, и теплота июля начала нарастать. Как обычно Себастьян был голоден, и хотя он съел холодную карбонару и остатки моего кус-куса где-то между моим четвертым и пятым оргазмами, он все еще был готов съесть что-нибудь еще.
Мы взяли кофе и рулетики с собой и побрели к моей машине, чувствуя расслабленность и небольшую усталость. Может, последнее относилось только ко мне, потому что Себастьян гудел от энергии, счастливо рассказывая о вещах, которые он планировал для нас в Нью-Йорке (чтобы пойти на бейсбол, казалось, надо было разбираться в нем больше, чем я ожидала), также прогулки по центральному парку, и, конечно же, проверить все пляжи восточного побережья.
Здесь, на западном побережье, серфинг, казалось, наполнял воздух, и Себастьян с тоской смотрел на доски для серфинга, когда мы ехали по дороге вдоль океана.
― Почему бы тебе не позвонить Чесу и не позвать его немного позаниматься серфингом? ― предложила я.
Лицо Себастьяна оживилось.
― Правда? Ты не возражаешь?
― Нет, иди, конечно. Я встречусь с тобой позже. Во сколько ты должен быть на работе?
― Сегодня я снова с четырех до десяти.
― Ладно, ну, я смогу забрать тебя позже? Мы можем поехать в мою новую квартиру, и ты сможешь познакомиться с моими соседками.
― Конечно. Это будет здорово. Ты, правда, не возражаешь?
― Конечно, нет! Иди, повеселись.
И у меня есть кое-какие дела, о которых надо позаботиться.