Американские трагедии. Хроники подлинных уголовных расследований XIX–XX столетий. Книга II - Алексей Ракитин

самые несхожие. О содержании криптограммы нам ещё придется говорить в своём месте в связи с историей одного из главных подозреваемых — Лоуренса Кейна.

Ни конверт, ни само письмо от 20 апреля 1970 г. не имели отпечатков пальцев, пригодных для идентификации.

И уже 28 апреля 1970 г. редакция газеты «Кроникл» получила новое послание преступника. В конверте находилась забавная открытка, изображавшая двух человек, один из которых сидел верхом на драконе. Второй обращался к нему со словами: «С сожалением услышал, что Ваш осел — дракон».

Открытка, полученная редакцией газеты «Кроникл» (г. Сан-Франциско) 28 апреля 1970 г.

Текст послания гласил: «[На лицевой стороне открытки] „Я полагаю, Вы насладитесь собою, когда я произведу взрыв.“

[На обратной стороне открытки] „PS: Если вы не хотите, чтобы я произвел взрыв, Вы должны сделать две вещи:

1) Сообщить каждому о заминированном автобусе со всеми деталями;

2) Я хотел бы видеть хорошо выполненную эмблему Зодиака на улицах города. Чтобы каждый имел эти эмблемы черной мощи, Мэлвин и пр. Меня бы очень порадовало, если бы я увидел много людей, носящих мой знак. Пожалуйста, не возражайте.

Спасибо Мэлвину.

Благодарю.“»

В тексте послания ZODIAC снова сформулировал довольно странное требование: «Я хотел бы видеть хорошо выполненные эмблемы Зодиака на улицах города. Чтобы каждый имел эти эмблемы черной мощи (…)». Болезненная жажда самоутверждения преступника получила в этом письме свое недвусмысленное выражение.

На конверте и письме полиция смогла найти четыре качественных отпечатка пальцев. Эксперты не сомневались, что все они оставлены автором. Анализ содержания посланий от 20 и 28 апреля 1970 г. наводил на мысль о возбуждении и росте неадекватности преступника. В ближайшее время он мог перейти от угроз к новым убийствам, а значит, опасность для школьников Сан-Франциско возрастала. В связи с этим Департамент полиции города 29 апреля 1970 г. сделал официальное заявление о том, что располагает информацией об угрозе терактов против школьников. Сообщение было выдержано в довольно общих формулировках, о «Зодиаке» в связи возникшей угрозой не упоминалось.

Впрочем, криминалисты из ФБР и полиции не переоценивали возможностей преступника. Практически никто не верил в то, что «Зодиак» сможет создать действующую мину — все сходились в том, что преступник некомпетентен во взрывном деле. Но это не означало, что потерпев неудачу в конструировании устройства, описанного в письме от 9 ноября 1969 г., он не решится на массовое убийство в другой форме.

Несмотря на пугающие заявления преступника весна 1970 г. прошла в Сан-Франциско без каких-либо драматических эпизодов, связанных с детьми. Полицейские в меру своих сил повысили бдительность, но даже пристальный контроль не выявил какой-либо подозрительной деятельности, направленной против школ или школьных автобусов. Угрозы ZODIAC’а так и остались угрозами.

В своем очередном письме, полученном редакцией газеты «Кроникл» (г. Сан-Франциско) 26 июня 1970 г., ZODIAC упоминал об убийстве, якобы, недавно совершенном им («я застрелил человека, сидевшего в припаркованном автомобиле»). Подобное преступление действительно произошло в Сан-Франциско 20 июня 1970 г., но вот только ZODIAC не имел к нему ни малейшего отношения. В тот день ранним утром сержант полиции Ричард Родетич, находившийся за рулем стоявшего у тротуара автомобиля, был застрелен из пистолета 38-го калибра и местные газеты написали о преступлении. Они не написали лишь о том, что через четыре дня убийца был опознан и пойман — им оказался рецидивист Джозеф Уэсли Джонсон. Он никак не мог быть ZODIAC’ом потому хотя бы, что являлся чернокожим. Полиция получила признательные показания Джонсона, отыскала орудие преступления и к 26 июня с абсолютной надежностью доказала его вину. ZODIAC ничего об этом не знал и потому опрометчиво приписал себе то, что к чему отношения не имел.

Письмо от 26 июня состояло из 2-х частей — листа с рукописным текстом и карты области залива Сан-Франциско.

Текст рукописного послания на 1-м листе гласил: «Это говорит Зодиак. Я очень рассержен на людей из области залива Сан-Франциско. Они не выполнили мои пожелания и не стали носить хорошие символы (речь о знаке ZODIAC’а — перечеркнутом круге — прим. murder’s site). Я обещал наказать их, если они не подчинятся, уничтожая полные школьные автобусы. Но теперь школа в течение лета (на каникулах), так что я наказал людей другим способом. Я застрелил человека, сидевшего в припаркованном автомобиле из 38-го калибра.

[Рядом с перечёркнутым кругом, знаком Зодиака] — 12

Полиция Сан-Франциско — 0

Карта вместе с этим кодом сообщит вам, где установлена бомба. Вы имеете несколько попыток, чтобы откопать это.»

В самом низу листа автор разместил зашифрованное послание, состоявшее из 32 знаков. Эта шифровка получила условное обозначение z32. Сразу скажем, дабы не возвращаться к этому вопросу, что расшифровать это сообщение не получилось.

На карте, присланной «Зодиаком», от руки было написано: «Ноль должен быть установлен на маг [нитный]. N»

Письмо от 26 июня 1970 г. Внизу первого листа можно видеть шифровку z32, вторым листом послания являлась карта района залива Сан-Франциско.

Своим письмом преступник с очевидностью доказал то, что о нём уже знали полицейские психологи — ZODIAC лжив, склонен к мистификациям, приписывает себе то, чего не совершал и идёт на это в целях самоутверждения. Кроме того, преступник явно рассчитывал загрузить полицию работой по поиску бомбы. Свою импровизированную розу ветров преступник разместил на карте таким образом, что её центр совпал с горой Дьябло, расположенной на удалении 45 км. от Сан-Франциско. Полиции, очевидно, следовало «взломать» z32 и выяснить координаты точки заложения взрывного устройства, фраза про совмещение начала отсчёта от направления на северный магнитный полюс была призвана ориентировать поиск в полярной системе отсчёта, привязанной к горе Дьябло. Правда, шифровку z32 «расколоть» не получилось — «Зодиак» явно перестарался в своих криптографических экзерсисах — потому координаты заложения бомбы установить не удалось и никто ничего искать не стал.

Как догадается проницательный читатель, бомба возле горы Дьябло так никогда и не взорвалась. А ответить на вопрос «существовала ли эта бомба вообще?» автор предлагает читателю самостоятельно.

Психологи, привлекавшиеся для консультирования следователей, предложили использовать потребность преступника в самоутверждении в интересах расследования. Предполагалось дать понять преступнику через прессу, что его ложь, связанная с припиской себе убийства сержанта Радетича, раскрыта. Это должно было спровоцировать со стороны ZODIAC’а спонтанный и эмоциональный ответ, который (как и всякое необдуманное действие) мог способствовать его «расшифровке». Однако инициатива эта была