Времена года - Арпад Тири

Спокойными, но уверенными движениями зашнуровывает башмаки, вешает на руку автомат и вещмешок. Поглядев на товарищей, стыдливо крестится.

Салаи неподвижно лежит на нарах. Он не боится смерти. Только смотрит, как сыплется между бревен наката песок. Нары под ним ходуном ходят, а он лежит и с улыбкой на губах спокойно ждет смерти.

Корчог встает. Сгорбившись, он качается вместе с блиндажом, нащупывает в кармане прощальное письмо родным.

Телеки, огорошенный и непонимающий, неподвижно сидит на краю нар. Проведя ладонью по одеялу, натыкается на бутылку, видит, что она уже пуста, и сердито бросает ее под стол. Судорога сводит желудок, ноет спина, от боли разламывается голова, а он удивленно смотрит на накат, который все еще ходит над головой, как ходят мехи огромной гармони. Он отрезвел, но страха в нем еще нет.

Петер ждет удобного случая, чтобы сбежать отсюда. Крепко сжав зубы, с оружием, вещмешком, со всей своей несчастной судьбой, он робко подходит к двери. Если накат над головой не выдержит и обрушится, наверное, можно успеть выскочить наружу. Перед глазами пляшут буквы письма, сгибаются, как синие цветки на ветру: «...милый, когда же кончится эта проклятая война?»

Неожиданно блиндаж сотрясает мощный взрыв.

— Спасайся!.. Здесь нам всем крышка!

Первым из блиндажа выбегает Петер. За ним бородатый ефрейтор. Затем кривоногий Телеки. Потом насмерть перепуганный Кантор. И самым последним Корчог.

Выбежав, Корчог сразу же камнем бросается на землю. Совсем рядом вгрызается в землю мина, сотрясая воздух взрывом.

Корчог ждет. Оглядывается.

Только Салаи неподвижно лежит на нарах, словно мраморное изваяние.

Корчог вбегает в блиндаж и стаскивает Салаи с нар.

— Ты! Идиот! Сдохнуть хочешь?! — кричит он.

На лице Салаи толстый слой пыли. Покорно и кротко смотрит он на Корчога, не говорит ни слова, только с трудом шевелит плечами.

Корчог хватает каску, натягивает ее товарищу на голову и тащит к выходу.

— Бежим!

Тот смотрит на него ничего не понимающими глазами.

Земля все еще содрогается от взрывов.

— Дурак! Если мы сейчас же не уберемся отсюда, всем нам конец.

Салаи смотрит на него мутными глазами и закрывает их. Выражение лица кроткое, словно он уже приготовился к смерти.

Корчог с силой бьет Салаи прямо в лицо. Из носа течет кровь. Но тот даже не вздрагивает.

Лицо все такое же спокойное, глаза закрыты.

Корчог задыхается от злости, делает движение, чтобы бежать вслед за остальными, но останавливается, хватает Салаи в охапку, сильным движением выбрасывает его из блиндажа и выскакивает сам.

Несколько секунд они неподвижно лежат на земле, потом Корчог со злостью толкает Салаи в спину:

— Беги!.. Ты что, не понимаешь?.. Беги!

Салаи смотрит на него с укоризной и покорно плетется вслед за остальными.

Земля издает какие-то странные хриплые звуки. Темные облака медленно плывут по небу, поливая землю дождем. Из-за холма сверкают артиллерийские вспышки, осколки мин попадают в деревья и калечат их. Опрокинутые железнодорожные вагоны ржавого цвета задрали к небу свои колеса, словно жуки лапки.

Гаубицу Петера Киша засыпало землей. На краю развороченного блиндажа валяются трупы солдат. Вдалеке между разрывами мин видна цепочка убегающих солдат.

Шестеро солдат бегут, рассыпавшись по полю.

Они и сами не знают, куда бегут. Бегут, лишь бы бежать. Кому посчастливится остаться в живых? И прибежать к какой-то цели?

Нужно во что бы то ни стало добежать до железнодорожного полотна. Оттуда в ста метрах лес, в двухстах метрах скалы, в трехстах — шахта по добыче мрамора, в пятистах метрах — церковь, в которой находится перевязочный пункт. В тысяче километрах оттуда — домик с забором из рейки.

Бородатый ефрейтор и Кантор ползут впереди.

Кантор ползет, крепко стиснув зубы, хватаясь руками за пучки травы. В алтарной части двуглавой церкви он мысленно видит девушку в красном переднике, которая работает на кухне. У нее удивительно легкая поступь.

Бородатый ефрейтор ползет, переваливаясь с боку на бок, с силой отталкиваясь ногами от земли.

Позади, на краю кукурузного поля, готовится к прыжку Петер Киш. Нахмурив брови, он ни на секунду не отрывает взгляда от ползущего впереди ефрейтора.

Телеки ползет, цепляясь за землю, рядом с Петером. Он оглушен и слышит только самые громкие разрывы. Этого вполне достаточно, чтобы было страшно.

Корчог ползет вплотную за приказчиком. Ползет, ни о чем не думая.

Салаи еле тащится, даже стонет, когда Корчог бьет его по спине.

Уже двенадцать минут витает над ними смерть на своих стальных крыльях.

Ефрейтор слегка приподнимается и оглядывается назад. Проползли метров сто, столько же осталось до железнодорожного полотна. Ефрейтор поднимает над головой руку, словно руководит атакой. Взоры пятерых солдат следят за вытянутой вверх рукой ефрейтора. Вот все шестеро вскакивают и, делая длинные перебежки, бегут к железнодорожному полотну.

Вдруг страшный взрыв потрясает воздух.

Шестеро мужчин распластались на земле.

На них обрушивается земляной дождь, в уши бьет плотная волна воздуха, и на миг все на земле как бы замирает.

Петер стряхивает со спины комья земли и поднимает голову. Впереди, раскинув в стороны руки и ноги, распластались ефрейтор и Кантор. Рядом с ними лежит Телеки, он отвернул голову и как-то странно щурится.

Петер оглядывается назад.

На месте, где только что лежали Корчог и Салаи, зияет круглая рваная воронка. И больше ничего.

Петер опускает голову на землю и не шевелится. Его охватывает чувство, что отсюда никому не удастся выбраться живым. Напрасно он напрягает все свои силы, зря цепляется за землю, за траву, за свои надежды — все равно его ждет смерть.

Петер поднимает голову, смотрит на гору. В тех местах, за горой, все время витает его мысль. По вечерам, когда война ненадолго засыпала, он всегда смотрел на эту гору, на двуглавую церковь, словно проткнувшую своими колокольнями небо, а там, за горой, он мысленно видел свой домик, огороженный забором из рейки. Там, за горой, живет его Вероника с легкой походкой, с печалью в синих глазах, в цветном платочке на голове. Стоит она сейчас у окна и смотрит на изгиб тропки. И видит она ее всю-всю, до того самого места, где лежит он, Петер. Он слышит ее голос, слышит, как срывается с губ взволнованные слова: «...милый, когда же кончится эта проклятая война?»

— Петер! — зовет его взволнованный голос.

Петер поворачивается. Неподалеку от него лежит Телеки.

— Петер... Ты думаешь, мы выберемся отсюда? — стонет кривоногий, глядя сухими глазами прямо перед собой.

Петер отворачивается. Он ненавидит Телеки.

Телеки всегда следует за ним, со своей отвратительной