История Византии. Том 2. 518-602 годы - Юлиан Андреевич Кулаковский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Епископы и члены клира могут принимать на себя опеку частных лиц, но им воспрещается занимать должности сборщиков податей, брать на откуп денежные сборы, аренды общественных и казенных имуществ.
Монашество, в ту пору привлекавшее очень многих, было при Юстиниане окончательно введено в состав духовного класса. Оно было подчинено епископу. Без разрешения епископа никто не мог открывать монастыря. Никаких предварительных условий для поступления в монахи не требовалось, но пострижению предшествовал трехлетний срок испытания, который мог быть и сокращен. Рабы могли поступать в монастырь только с согласия своих господ. Родители не имели права препятствовать своим детям в их желании принять ангельский чин и лишать их за это наследства. Семейные люди могли принимать монашество по взаимному соглашению. Миряне допускались в монастырь только с особого разрешения, и притом мужчины — только в мужской монастырь, а женщины — в женский. Монастыри окружались стенами, и их внутренний обиход был определен точными и строгими правилами. Оставление своего монастыря рассматривалось как проступок, подлежавший каре.
В эдикте 545 года (Nov. 131) Юстиниан коснулся вопроса о ранговом отношении между патриархами и признал первенство за представителем трона апостола Петра, а вторым в ранге патриарха Константинополя и тем порешил вопрос, который был предметом, спора сто лет тому назад после окончания Халкидонского собора.[599] Порядок чести остальных трех патриархов был давно установлен жизнью: Александрия, Антиохия, Элия, как назывался тогда Иерусалим. В том же эдикте Юстиниан подтвердил права митрополита за епископом Первой Юстинианы, точно определив территорию, на которую простиралась его духовная юрисдикция, а также и верховные права епископа Карфагена в латинской Африке (с. 3 и 4).
Обширное и разнообразное законодательство Юстиниана по церковным вопросам было приведено в систему патриархом Иоанном Схоластиком, занявшим трон в последний год жизни Юстиниана. Практический юрист в молодые годы (отсюда прозвище схоластик), Иоанн принял духовный сан и был пресвитером в Антиохии. На нем остановил свой выбор Юстиниан, когда решил низложить патриарха Евтихия за его протест против эдикта о нетленности тела Христова. Заняв патриарший престол в апреле 565 года, Иоанн остался на нем до смерти, последовавшей в 578 году. Еще будучи пресвитером в Антиохии, он составил сборник узаконений, относящихся к организации церкви, в 50 главах. Позднее, вероятно уже по смерти Юстиниана, он извлек из его новелл узаконения церковного характера, привел их в более или менее систематический порядок и составил цельный сборник. Это произведение Иоанна вошло впоследствии в нашу Кормчую, как заключительная ее часть, с заголовком: «От книг божественных повелений божественной кончины Юстиниана».[600]
ФИНАНСЫ И ФИНАНСОВОЕ УПРАВЛЕНИЕ ПРИ ЮСТИНИАНЕ
Состояние казны в начале правления Юстиниана. Иоанн Каппадокиец. Отрешение и восстановление его во власти. Способы обеспечения поступления налогов. Монополии. Откуп таможенных сборов. Падение Иоанна. Его преемник Феодот. Чума и ее последствия. Петр Варсима, его мероприятия и монополия на шелк. Сокращение расходов. Расстройство финансов в конце правления Юстиниана.
Имп. Анастасий, опытный администратор, водворивший строгую отчетность в расходовании государственных средств, оставил своему преемнику огромный по тому времени фонд в 320 тысяч фунтов золота (ок. 140 миллионов золотых рублей). Блестящее состояние финансов позволило Юстиниану, когда он встал у кормила правления при своем немощном дяде, дать государственной политике более широкий полет и, по свидетельству Прокопия, средства, скопленные Анастасием, были израсходованы еще в правление Юстина.[601] В первые годы своего единовластия Юстиниан поддерживал традиции старого доброго времени Анастасия, и Малала занес в свою хронику сведение об отмене одного налога, носившего имя: «готское дерево-масло», Ξυλέλαιον Γοτδκόν.[602] По всему вероятию, то был местный налог, взимавшийся в Сирии, и восходил он к тому времени, когда Феодосий I, изыскивая способы устроить готов в империи, увеличил обложение в восточных областях.[603] Когда в том же году тяжкое землетрясение вновь посетило Антиохию, причем погибло пять тысяч человек, а также Лаодикею, где было семь тысяч жертв, и Селевкию, Юстиниан освободил пострадавшую область от всех налогов и податей на три года, как то делалось обыкновенно при Анастасии, и отпустил 200 фунтов золота на отстройку пострадавших городов. Одновременно с тем он возводил общественные сооружения в столице и простер свою щедрость на Александрию, которая получила новый водопровод.[604] Когда в 529 году страшное восстание самаритян и кровавое его подавление принесло Палестине неисчислимые бедствия и страна потеряла, по приблизительному счету Прокопия, до ста тысяч из числа своего населения, иерусалимский патриарх снарядил послом к императору знаменитого главу палестинского монашества, Савву. Император дал согласие на сбавку 13 кентенариев золота (ок. 600 тыс. золотых руб.) с разделением этой суммы на два года, девятый и десятый индикт (т. е. с 1 сентября 530 по 1 сентября 532 г.), поручив епископам Аскалона и Пеллы объехать пострадавшие местности и определить, где именно должно быть оказано снисхождение и допущена сбавка с податного оклада. Епископы исполнили возложенное на них поручение и Первой Палестине, в пределах которой лежала вся Самария, отвели 12 кентенариев, а округу города Скифополя и окрестным местностям, как менее пострадавшим, дали льготу в один кентенарий.[605] Прокопий, писавший свою «Тайную историю» в 550 году, утверждает, будто Юстиниан не сделал никакой сбавки с податного оклада Палестины после постигшего страну тяжкого внутреннего кровопролития и что положение землевладельцев-христиан стало еще тяжелее, когда им пришлось вносить полностью оклад за запустевшие земли.[606] Очевидно, он перенес и на эти годы правления Юстиниана то отношение правительства к бедствиям провинциального населения, какое проявлялось позднее, когда нужда в деньгах стала хроническим недугом государственной жизни. Это бедствие Юстинианова режима лишь начиналось в то время. Шли переговоры о мире с персами, который нужно было купить за большие деньги, предстояла экспедиция в Африку, пугавшая ближайших советников императора необходимостью колоссальных расходов, как было выяснено по архивным справкам из времени Льва.[607] Префектура претория, превратившаяся к концу правления Анастасия в высшую апелляционную инстанцию и замещавшаяся выдающимися юристами,[608] должна была изменить свой характер и стать по-прежнему ближайшим органом государя для извлечения доходов из провинций.[609] Ведомство по взысканию налогов, занявшее полусамостоятельное положение под начальством главного логофета (rationalis), как стал в ту пору называться этот сановник, вошло опять непосредственно в сферу ведения префекта претория. В 531 году пост префекта занял человек весьма невысокого образования,
