Миссис Марч - Вирджиния Фейто

Все это начинало приобретать жуткий, кричащий смысл. Запачканная рубашка Джорджа – не кровью, а помадой. Странные взгляды Джорджа – не угрожающие, а взгляды человека, испытывающего противоречивые чувства.

– Но ты же говорил, что полиция допрашивала тебя об исчезнувшей девушке, – заявила миссис Марч, показывая пальцем на его глупое лицо, на его дурацкие очки в черепаховой оправе. – Ты же рассказывал, что там везде развешаны листовки. Ты говорил, что туда приезжала полиция и допрашивала тебя о ней. О Сильвии.

Джордж покачал головой, глаза у него увлажнились.

– Я даже не помню, что говорил. Я хотел во всем признаться, прямо там, в коридоре. Но я этого не сделал, ну… потому что – и это странно – мне показалось, будто ты знаешь, что я вру, и дело дошло до того, что я почти что почувствовал: ты предпочтешь, чтобы я врал тебе, чем доводить дело до скандала. Я знаю, как для тебя важно сохранять внешнюю пристойность. Но я устал притворяться. А ты?

Когда она это услышала, у нее перехватило дыхание, сердце так сильно колотилось в груди, что она прижала к ней руку, опасаясь, что сердце может выпрыгнуть между ребер.

– Я больше не знал, в какую игру мы играем. Это казалось нечестным, – продолжал Джордж.

– Но, но… – Миссис Марч схватилась за волосы обеими руками и дернула их, потом сжала голову кулаками. – А вырезка из газеты? – спросила она. – У тебя в кабинете… лежала статья. Про Сильвию Гибблер.

– Я собираю материал для своей следующей книги, – пояснил Джордж. Затем, словно о чем-то вспомнив, спросил: – Это ты забрала ее у меня из кабинета?

– О, прекрати притворяться, Джордж. Прекрати притворяться. – Она засмеялась. – Ты был знаком с Сильвией. Ты ей книги подписывал. У нее были подписанные тобой книги, Джордж!

– Что? Но откуда ты… – Он прекратил хмуриться. – Что ты сделала?

Миссис Марч подумала про ночного швейцара, про то, как он был добр к ней и про то, что он, вероятно, знал про любовницу Джорджа, становился свидетелем их поцелуев, когда закрывались двери лифта, или он видел, как Джордж засовывал руку ей под юбку, когда она садилась в такси. Как он, вероятно, ее жалеет! Миссис Марч ходила кругами, от разговора с Джорджем ее отвлекло сильнейшее чувство стыда. Что с ней теперь будет? Миссис Марч представила, как возвращается домой в пустую квартиру. Ей удастся остаться в этой квартире? Или ей придется переехать? Ей придется растить Джонатана в одиночку? Хотя он определенно выберет отца, как и весь их круг общения. Начиная с того, что он по большей части состоит из друзей Джорджа. Она представила себя в супермаркете, как избегает там всех – или все избегают ее, – и чуть не рухнула прямо в эту секунду на пол в спальне.

Но, сказала она сама себе, все еще нельзя исключать возможность его виновности в более серьезном преступлении. Он спрятал газетную вырезку у себя в блокноте – это сможет подтвердить Джонатан, а подписанные им книги выставлены в комнате Сильвии – это подтвердит Эми Брайант. Затем, нельзя забывать про близость охотничьего домика Эдгара к месту нахождения трупа. Это слишком большое совпадение, и его нужно расследовать. Она может отправиться с этой информацией в полицию. Она может уничтожить Джорджа, даже если он не получит срок.

– Я знаю, что ты убил эту девушку, Джордж, – прорычала миссис Марч, тряся пальцем у него перед лицом.

Джордж удивленно приподнял брови.

– Ты о чем, черт побери? – спросил он более тихим и слегка дрожащим голосом. – Ты меня пугаешь.

– Ты убил эту бедную, беззащитную…

– Послушай, я знаю, что принес тебе боль, но я хочу тебе помочь. Ради тебя, ради Джонатана…

Он поднял руку, чтобы прикоснуться к ней, но она отпрянула и оказалась вне пределов досягаемости.

– Меня ты не прикончишь, – выплюнула она, выставив вперед челюсть и обнажив нижние зубы.

Она оттолкнула его и побежала к своей стороне кровати, подумывая, не выброситься ли ей в окно. Джордж опустил руку ей на плечо. Миссис Марч закричала. Он пытался ее урезонить. Она снова его оттолкнула и при этом искала выход – любой выход, – дергала шторы, размышляя, не удавиться ли на них.

– Это не конец света, – снова заговорил Джордж, а у нее из глотки в это время лился пронзительный стон – так плачут над покойниками. – Это может быть новое начало. Мы не были счастливы. Мы заслуживаем счастья. Мы можем иметь все. Только не друг с другом.

Она толкала его снова и снова, царапала ему лицо, срывала очки. Когда он наклонился, чтобы поднять их, она опять его толкнула. Он упал на пол. Она шлепала руками по стенам, завыла, когда он поднялся с пола и стал приближаться к ней, раскинув руки, с кровоточащими щеками. У нее зазвенело в ушах. Джордж опять заговорил, но теперь ему словно отключили звук – она могла только слышать свое прерывистое дыхание, громкое и заглушавшее все.

Миссис Марч посмотрела в угол спальни, где встретилась глазами с собой. Там стояла еще одна миссис Марч, в ее шубе, ее колготках, лоферах, безвольно опустив руки. Рядом с ней стояла обнаженная миссис Марч из ванной, с обвисшей грудью, вода капала на ковер. За ними – миссис Марч в ночной рубашке, в венецианской маске с клювом, плотно надвинутой на лицо, ее глаза моргали в вырезанных для них отверстиях. И еще была миссис Марч, вся запачканная кровью, которую она видела сквозь окно, со слегка приоткрытым ртом, со скрытыми под кровью бровями. Греческий хор из нескольких миссис Марч, которые выстроились перед ней в ровный ряд у нее в спальне. Молча, одновременно они показали указательными пальцами на Джорджа. Миссис Марч посмотрела на него. Он что-то говорил и жестикулировал, при этом посматривал на пол и поправлял очки.

Она снова взглянула на всех собравшихся миссис Марч. Они одновременно подняли правые руки, поднесли их к лицам и прикрыли глаза. Миссис Марч улыбнулась, наслаждаясь игрой, и, последовав их примеру, также подняла правую руку и прикрыла ею глаза.

Глава XL

Когда она опустила руку, в окно спальни ярко светило утреннее солнце. У нее болела голова и болело тело – кроме тупой боли после лечения у стоматолога, болело в самых странных местах: шея, верхняя часть рук, пальцы. Она молча выругала стоматолога и его анестезию.

– Джордж? – позвала она.

Она начала натягивать халат, но вспомнила, что Марта не придет, и вообще ее больше не следует ждать никогда. Она может ходить по квартире хоть голой, и никто ее за это не осудит.

Она позавтракала в столовой холодной кашей и засохшими круассанами, даже не удосужившись расчесать волосы или