Ухожу на задание… - Владимир Дмитриевич Успенский

стороне Сулеймана было по крайней мере три преимущества. Неожиданность — раз Отличное знание местности — он помнил в окрестностях поста каждый камень и бугорок — два. И еще — мастерство, которому он обучался в лагере под Пешаваром. Сулейман был благодарен инструктору-рейнджеру как называли их в лагере. Хороший был рейнджер, даже очень хороший — хладнокровный, опытный, терпеливый. Он знал много способов добиться успеха в тайной войне, начиная от рукопашной схватки и кончая минированием дорог. Советовал использовать в борьбе любые средства, чтобы уничтожить противника, и самому остаться живым. Не гнушаться ни клеветой, ни ударом в спину. Драка есть драка, в ней побеждает сильный и ловкий.

У рейнджера был маленький, приплюснутый нос и массивный подбородок. Такой большой, такой тяжелый подбородок, что прежде всего привлекал взгляд — прочие особенности его внешности как-то не воспринимались, не запоминались. Рейнджер разговаривал по-английски, знал французский и немецкий языки, определить его национальность было практически невозможно. Сам он однажды, основательно зарядившись виски, назвал себя профессиональным убийцей высшего класса. Нe приведи аллах столкнуться с таким один на один!

Этот «человек с запада» завораживал слушателей рассказами о войне в Южной Африке, о кровопролитиях в Центральной Америке. Да, он досконально знал свое дело, не зря получал большие деньги. Почтительно внимая ему, Сулейман думал, что со временем наберется опыта и сам станет таким же «господином обучающим», будет готовить новичков, находясь вдали от боев и хорошо зарабатывая. Пока молод, очень важно иметь деньги, много денег, которые обеспечивают все удовольствия в жизни. А денег-то как раз и не хватало Сулейману.

В основе обучения в лагере была программа диверсионно-разведывательных подразделений (от взвода до роты), принятая в армии США и в вооруженных силах стран НАТО. Соответствовало и вооружение: тактика и оружие испытывались здесь в боевых условиях. Диверсионно-разведывательные подразделения имели в своем арсенале ножи, гранаты, пистолеты, пистолеты-пулеметы, автоматические и снайперские винтовки, пулеметы (в том числе крупнокалиберные), гранатометы, ручные противотанковые ружья, противотанковые управляемые ракеты, безоткатные орудия, небольшие 51-миллиметровые минометы. Кроме того, мятежники центральных формирований (в отличие от местных, непосредственно в Афганистане) тренировались в стрельбе из всех других видов оружия, в постановке мин, в подготовке взрывов. Стреляли без ограничений, не жалея боеприпасов. Поставщикам, наверно, это было очень выгодно: чем больше израсходуют патронов и снарядов, тем крупнее будут новые заказы.

Много получил от своего наставника-рейнджера старательный ученик Сулейман. Даже перенял его настороженную, пружинистую походку хищника, в любой момент готового отскочить при опасности или кинуться на жертву. Но главное, что уяснил он за время занятий, — это настоятельнее, многократно повторявшееся требование рейнджера не действовать сегодня как вчера, по шаблону. Конечно, определенные стандарты, предусмотренные для той или иной типичной ситуации, но это лишь примерные схемы. Обстановка никогда не бывает одинаковой даже в двух-трех аналогичных случаях. К тому же она обычно меняется в ходе действия. Инициатива, самостоятельность решений, способность маневрировать — эти качества обязательны для командира диверсионно-разведывательного подразделения.

Сулейман считал, что всем этим он уже обладает. Сейчас он выделил не одну, а две главные группы. Первая группа захвата атакует пост на шоссе. Вторая — постройку, оставшуюся от бывшего караван-сарая, что между постом и казармами. На каком-то из этих объектов наверняка будет находиться начальник поста или его помощник, то есть те, кто знает обстановку на дороге, предупрежден о передвижении колонн. Кроме того, группа из десяти моджахединов интенсивным огнем блокирует казармы на холме, чтобы ни один человек не смог выйти оттуда на помощь атакованным сарбазам. И еще небольшая группа перекроет огнем шоссе севернее поста, откуда может подоспеть подкрепление.

Люди подчинялись ему беспрекословно. Знали: выскажешь какое недовольство или сомнение — из операции не вернешься. Это тоже была школа рейнджера. Да и Гульбеддин говорил: если ишак спотыкается на одну ногу, отруби ему три остальные — больше он не споткнется.

Нарушил сейчас Сулейман лишь одно правило: не создал ячейку управления. Такая ячейка, состоящая из командира, заместителя, наблюдателей и радиста, осуществляет связь со всеми группами в общее руководство. Но средств связи в отряде не было. Да и налет предполагался стремительный: ударить всем одновременно и сразу отойти к месту сбора. Главный объект — пост на дороге. Сулейману надо быть там.

— Вы наш гость, — сказал он Махмату, — вам не обязательно идти дальше.

— Я ночевал в доме, знаю подступы к ному.

— Но будьте осторожны. Центр спросит за вас. — Сулейман беспокоился, конечно, прежде всего о себе.

Моджахедины бесшумно и быстро, будто не ощущая тяжести снаряжения, растворились во тьме. С Махматом осталось пятеро. Сжимая правой ладонью рубчатую рукоять пистолета, он пошел по пологому склону, стараясь, чтобы не хрустели под ногами мелкие камешки, высохшая верблюжья колючка. Это не удавалось: слишком грузен и непривычен к такому ночному передвижению был городской человек.

Махмат торопился, чтобы приблизиться к дому, пока не началась стрельба, не переполошились сарбазы. Внезапно, спящими, хотел захватить их. Может, и удалось бы, но ночную тишину прорезал вдруг страшный, полный ужаса вопль. И сразу же в той стороне, на дороге возле поста, затрещали пулеметные очереди, раздались взрывы гранат.

За возвышенностью, за казармами, открыла огонь группа боевого обеспечения, отвлекая внимание гарнизона. Взлетели, озарив местность, ракеты. Из казарм ударили пулеметы. И, чего никак не ожидал Махмат, из каменного дома караван-сарая навстречу ему тоже хлестнула пулеметная очередь. А он и не знал, что с этой стороны есть амбразура. Наверное, она была заложена, как и окна. Эту маленькую каменную крепость без пушки не взять. Боеприпасов там много — сам видел. Только время потеряешь.

— Следовать за мной! — скомандовал Махмат, отползая к сухому руслу ручья.

Туда, в промытую вешней водой ложбину, не залетали пули, можно было бежать во весь рост. Бой грохотал за спиной, на возвышенности, а впереди, на дороге, потрескивали лишь отдельные выстрелы. Махмат спешил туда, чтобы объединиться с Сулейманом, узнать о пленных.

10

Начальник дорожного поста капитан Фарид Гафур по ночам не спал. Это уже никого не удивляло. На всех постах, расположенных в опасной зоне, офицеры в темное время суток либо не спали вовсе, либо отдыхали по очереди, не разуваясь и не расставаясь с оружием. Ночь — время шакалов и душманов, всех тех, кто нападает исподтишка. Какой уж тут сон! Однако, в отличие от других офицеров, от подчиненных ему бойцов, Фарид Гафур и днем не ложился отдыхать. Он расслаблялся лишь тогда, когда его совершенно одолевала усталость, засыпал мгновенно, присев на ящики с патронами в дорожной будке или свалившись на