Повестка дня — Икар - Роберт Ладлэм

пороге полный блондин, возраст которого приближался к сорока годам. На нем был рыжевато-коричневый летний костюм и темно-красный галстук, широкие плечи, казалось, растягивали материал, из которого был сшит его пиджак.

— Мы готовы вас выслушать, мистер Варак. Пожалуйста, входите.

— Благодарю, сэр.

Милош прикрыл дверь, через которую проникал тусклый свет, и направился в отдаленный конец комнаты. Остановившись перед опущенным серебристым экраном, он вежливо поклонился, приветствуя членов Инвер Брасса. Яркий свет настольных ламп, отразившись от блестящей поверхности стола, освещал его лицо, увеличивая выдающиеся скулы и широкий лоб, над которым свисала копна аккуратно причесанных прямых светлых волос. Разрез глаз был слегка узковатым, что свидетельствовало о славянском происхождении; глаза были спокойными, проницательными, даже холодными.

— Очень рад вас всех снова видеть, — четко произнес он на английском, хотя в голосе чувствовался иностранный акцент.

— Приятно встретиться с вами, Милош, — ответил Джекоб Мендель.

С короткими приветствиями к чеху обратились и другие.

— Салют, Варак! — откинулся на спинку стула Сандстром.

— Вы хорошо выглядите, Милош, — кивнул Гидеон Логан.

— Он похож на футбольного игрока, — улыбнулась Маргарет Лоувел. — Не показывайтесь на глаза «Краснокожим». Им нужны крайние полузащитники.

— Футбол — не моя стихия, мадам.

— Я рассказал всем о ваших успехах, — сказал Уинтерс. — Прежде чем сообщить нам, кто этот человек, не могли бы вы нам рассказать, каковы были директивы.

— Скажу, сэр. — Пока Варак собирался с мыслями, его глаза блуждали вокруг стола. — Прежде всего наш кандидат должен иметь привлекательную внешность, но не быть «хорошеньким» или женственным. Нужен человек, максимально отвечающий запросам ваших создателей имиджей, любое отклонение создаст слишком много преград, а у нас мало времени. С точки зрения мужчин он должен быть мужественным, а с точки зрения женщин — обаятельным. Позже он должен произвести впечатление человека совершенно неподкупного и с происхождением, которое бы подтверждало это мнение. Естественно, у него не должно быть никаких секретов, которые он утаивает. В конце концов, поверхностный аспект — наиболее важный в поиске. «Наш человек» должен обладать такими привлекательными личными качествами, которые позволят поставить его в центр политических событий. Это должна быть фигура с настоящей или кажущейся сердечностью и спокойным юмором, с задокументированным подтверждением проявления мужества в прошлом, но ничего такого, что могло бы затмить президента.

— Его люди это не примут, — сказал Эрик Сандстром.

— В любом случае, сэр, у них не будет выбора, — мягко, но убежденно произнес Варак. — Процедура имеет четыре стадии. Через три месяца наш совершенно анонимный человек станет заметным; через шесть месяцев — хорошо известным, а в конце года он будет иметь коэффициент признания наравне с лидерами сената и парламента; точно так же он будет приобретать популярность в народе. Четвертый этап начнется за несколько месяцев до съездов и завершится появлением его фотографий на обложках «Тайм» и «Ньюсуик», а также хвалебных редакционных статей в основных газетах. При должном финансировании в нужных районах все это можно обеспечить. — Варак сделал паузу, затем продолжил: — Мне кажется, мы нашли подходящего кандидата.

Слегка удивленные члены Инвер Брасса уставились на координатора, затем переглянулись.

— Если мы его нашли, — проворковала Маргарет Лоувел, — и он спустится с гор, я выйду за него замуж.

— Я тоже, — сказал Гидеон Логан. — И наплевать на смешанные браки!

— Простите, — перебил Варак, — я не собирался идеализировать предполагаемого кандидата. Он самый обыкновенный человек, а те качества, которыми я его наделил, в большинстве своем являются результатом уверенности, вызванной его огромным состоянием, которое он сколотил чрезвычайно тяжелым трудом, при этом рискуя там, где необходимо, и в нужное время. Он чувствует себя спокойно, и ему ничего не нужно от других, так как он знает, на что способен сам.

— Кто он? — спросил Мендель.

— Позвольте вам его показать, — не ответив, вежливо промолвил Варак, доставая из кармана устройство дистанционного управления и отступив от экрана. — Возможно, кто-то из вас узнает его, и мне придется забрать обратно слова, касающиеся его анонимности.

На консоли вспыхнул свет, и на экране возникло лицо Эвана Кендрика. Фотография была цветной, и на ней очень хорошо был виден сильный загар, а также борода и пряди светло-каштановых волос, падающие на уши и на затылок. Прищурившись на солнце, Эван смотрел на поверхность воды, лицо его одновременно выражало сосредоточенность и тревогу.

— Он смахивает на хиппи, — недовольно заметила Маргарет Лоувел.

— Позвольте кое-что объяснить, — сказал Варак. — Снимок сделан на прошлой неделе во время путешествия, которое он осуществляет по рекам в районе Скалистых гор. Он путешествует без компании и проводника.

Чех начал переставлять слайды, меняя их каждые несколько секунд. На фотографиях Кендрик был запечатлен в те моменты, когда он преодолевал пороги, энергично балансируя на своем крошечном суденышке и кренгуя между вероломно выступавшими из воды скалами, окруженный брызгами бурной воды и пеной.

— Задержитесь на минутку! — крикнул Сэмюэль Уинтерс, внимательно смотревший через очки в черепаховой оправе. — Остановитесь на этом кадре, — попросил он, изучая фотографию. — Если я не ошибаюсь, он огибает излучину реки, направляясь к основному лагерю ниже Лава Фолз.

— Верно, сэр.

— В таком случае он уже прошел через пороги класса пять, которые находятся выше.

— Да, сэр.

— Без проводника.

— Да.

— Он ненормальный! Несколько десятилетий тому я преодолевал этот участок с двумя проводниками и был напуган до смерти. Зачем ему это нужно?

— Он занимается этим в течение многих лет, как только возвращается в Соединенные Штаты.

— Возвращается? — наклонился вперед Джекоб Мендель.

— Еще пять лет назад он был инженером-строителем и разработчиком. Его работа была сосредоточена в восточной части бассейна Средиземного моря и Персидского залива. Вы не представляете себе, как далеко от гор и рек расположена эта часть мира. Думаю, для него это было чем-то вроде отдыха, когда он менял обстановку. Он занимался делом неделю или около того, а затем направлялся на северо-восток.

— Один? — спросил Эрик Сандстром.

— В эти дни нет, сэр. Он часто привозил с собой спутниц.

— В таком случае он, безусловно, не гомосексуалист, — заметила единственная женщина Инвер Брасса.

— А у меня никогда такого и в мыслях не было.

— Вы также не упоминали ничего о его жене или семье, а это, я считаю, немаловажно. Вы просто сказали, что он сейчас путешествует один и, очевидно, у него отпуск.

— Он холост, мадам.

— Это может создать проблемы, — вставил Сандстром.

— Необязательно, сэр. В нашем распоряжении два года, чтобы исправить ситуацию, а вероятность того, что он может жениться в тот год, когда состоятся выборы, довольно большая.

— Минутку! — Мендель поправил свои очки. — Так вы говорите, он работал в бассейне Средиземного моря пять лет назад?

— Он тогда занимался технологическим проектированием. Затем