Успех или борода - Пенни Рид

– Что ты делаешь?

– Готовлю декорацию.

– Какую?

– Помолчи, дай мне подумать. – Я оглядела обстановку и решила, что сойдет.

Взяв пончики – Джетро купил четыре, все с глазурью, – я выложила по одному на каждую тарелку, а коробку с оставшимися двумя пристроила на кухонную тумбу.

– Хорошо. – Схватив Джетро за руку, я подвела его к круглому столу, жестом предложив сесть на ковер. – Давай есть пончики.

Он сел.

Более того, он прилег.

Поставив кофе на столик, он уперся локтем о ковер и вытянул длинные ноги, скрестив в щиколотках. В животе у меня затрепетало от волнения, когда я опустилась на пол рядом с Джетро и взяла пухлое глазированное колечко, собираясь испачкать уголки рта глазурью.

А потом он ее слижет.

А потом мы будем целоваться.

А потом… будет много чего хорошего. Я очень надеялась, что среди хорошего будут катание по ковру и неистовые поцелуи, как у подростков.

Многозначительно глядя Джетро в глаза, где под полуопущенными веками тлел жгучий интерес, я откусила кусочек, постаравшись испачкать рот глазурью.

И тут произошло нечто неожиданное, вмиг заставившее меня позабыть о сексуальных фантазиях.

Пончик оказался невероятно вкусным.

Нереально, сумасшедше вкусным.

Еще теплый, он таял на языке. Сладкий, но не приторный благодаря начинке – крему идеальной текстуры из высококачественного горького шоколада.

Не удержавшись, я застонала:

– Господи боже!

Джетро, едва удерживая улыбку, глядел на мой рот и, в точном соответствии со сценарием, подался вперед:

– У тебя что-то здесь…

В ответ на эти поползновения я шлепнула его по протянутой руке и откусила еще, проговорив набитым райской вкуснятиной ртом:

– Черт возьми, в жизни такого не ела!

Джетро закусил губу и, блестя глазами от сдерживаемого смеха, наблюдал, как я уписывала пончик.

Я со стонами кусала пухлые бочка, облизывая и обсасывая пальцы, пока не осталось ни крошки. Забыв обо всем, я не сразу обратила внимание на перемену в Джетро и уже хотела слизать последние следы крема, когда он схватил меня за руку. Возражения замерли на моих губах – тяжесть и пристальность взгляда Джетро обрушились на меня одновременно. В этом взгляде читался голод.

А точнее, волчий голод и ненасытность ворона.

Джетро поднес мой палец к своим губам и всосал. Язык заметался, вылизывая место между указательным и средним пальцами. Легкие, скользящие прикосновения вызвали у меня неожиданный трепет внизу живота. Из горла вырвался тихий вздох, похожий на всхлип.

– Как я уже сказал, – потемневший взгляд Джетро опустился к моим губам, и он потянул меня за руку к себе, – у тебя здесь что-то…

Не договорив, Джетро лизнул уголок моего рта и провел языком по моим губам, страстно лаская мой язычок. Рукой он придерживал меня за талию, а я ладонями обхватила его лицо.

Уверенным и ловким движением он уложил меня на спину, нависая сверху, и завладел моими губами. Я почувствовала на бедре его пальцы, сдвигающие подол юбки все выше. Когда кончики пальцев легко скользнули у меня между ног, я инстинктивно выгнулась и напряглась, жаждая прикосновений и требуя их.

– Расстегни блузку, – велел Джетро, отрываясь от моего рта и покрывая поцелуями шею.

– А почему ты сам…

– Потому что я ее порву.

А, ну тогда без проблем.

Я торопливо расстегнула пуговки, чувствуя бедро Джетро, прижатое к ногам. Эффект был дурманящим, но одновременно рождал острую неудовлетворенность. Я чувствовала себя пустой и лишенной гладкости его кожи.

Разобравшись с блузкой, я занялась его рубашкой, но Джетро шлепнул меня по руке, и его рот переключился на мой сосок. Постанывая, Джетро ласкал его через черное кружево бюстгальтера. Мои бедра сами собой начали раскачиваться, стремясь к трению и прикосновениям.

Не знаю, был ли причиной тому местный пончик (пища богов) или же самый сексуальный в мире мужчина, но я почувствовала приближение оргазма.

– Пожалуйста, – задыхаясь, я схватила руку Джетро, извивающуюся на моем бедре, и прижала к своим трусикам.

Обжигающий взгляд, который, казалось, оставлял след на коже, прочертил по моей обнаженной шее линию к губам. Джетро запустил пальцы под кружевную резинку медленными, рассчитанными движениями, поглаживая мой центр (ну, вы поняли) по кругу, а сам нагнулся и лизнул мои губы.

– Пожалуйста, – простонала я, продолжая тянуться к его рту, но Джетро уклонился. Его язык касался моего подбородка, шеи и плеча.

– Ты такая красивая, – утробно прорычал он. – А твои стоны… – он замолчал, будто прислушиваясь.

Только тут я спохватилась, что вместе с вздохами у меня действительно вылетают еле слышные прерывистые звуки.

Наши взгляды встретились. Глаза Джетро казались темнее обычного.

– Эти тихие страстные стоны – я никогда не устану их слушать. И не смогу насытиться тобой.

Я начала извиваться, держа его за запястье и выгибаясь навстречу его умелой ласке, не в силах удержать или приглушить этот экстаз.

Да, вот именно – экстаз.

Чистейшего на миллион процентов, золотого экстаза (С Джетро мне было так хорошо, что я забыла, сколько бывает процентов.)

А Джетро, видимо, знал, что делает, ведь когда отступила первая волна наслаждения, он снова принялся меня поглаживать, попадая в самые нужные точки, быстрее и энергичнее, чем раньше.

От этого я слегка обезумела, почти потеряв контроль над собственной реакцией и окончательно утратив способность регулировать громкость своего энтузиазма.

Я смутно помню, как вцепилась в его рубашку, как снова и снова повторяла его имя, и как его нога в брючине терлась о мои обнаженные бедра, и как в момент наивысшего удовольствия он завладел моими губами и подарил мне страстный, сокрушающий, пожирающий поцелуй.

Я медленно парила на облаке, опускаясь обратно на землю, в кольце его надежных объятий, у его твердой груди. Он нежно прижимался губами к моему лбу, а я цеплялась за него, ощущая, как медлит испытанное наслаждение в каждой клетке моего тела, при том что Джетро даже не разделся.

Объятия с Джетро стали подлинным экстазом.

Да, вы не ошиблись –