Незавидный холостяк - Ашира Хаан
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Так отлично, что скоро вместо танца мы уже бешено целуемся – он вжимает меня в шершавый теплый камень скалы, а я бесстыдно обхватываю ладонью его член под плавками. А потом до ссадин стираю свои колени и расцарапываю его грудь, опрокинув его в теплый песок и оседлав.
Он стаскивает с меня верх купальника и накрывает грудь ладонями, зажимая соски между пальцами. Почему с ним всегда так – остро, но сладко, больно, но так хорошо?
Еще на Кипре можно отправиться в горы на открытом джипе. По узким горным дорогам, усыпанным каменной крошкой – с одной стороны разноцветные слоистые скалы, с другой – пропасть, и где-то далеко внизу синее озеро. Захватывает дух – особенно, когда Кирилл прямо на узком повороте задумчиво бормочет: «Разучился я что-то на механике ездить…»
Прохладный ветер раздувает волосы, солнце ласкает кожу, оглушительно пахнут горные травы и можжевельник, а с крутых скал задумчиво смотрят своими странными глазами с горизонтальным зрачком пугливые козы. И все хорошо.
Маленький водопад спрятан так надежно, что кроме нас там в этот тягучий послеполуденный час никого не оказывается, и Кир лезет в него, раздевшись донага. Струи воды разбиваются о его широкие плечи бриллиантовыми осколками, и выглядит он как настоящий греческий бог. Если греческие боги были бы рыжими.
В изумительно ярких горных деревушках Кир общается с местными на смеси английского, греческого и языка жестов, торгуясь за оливки, молодой сыр и сладости из кэроба – сладкого бобового растения, похожего на какао, только сладковатого. Торговцы смотрят на нас и спрашивают: «Молодожены?»
Кир внаглую кивает, а я прячу глаза, будто смущаюсь как настоящая молодая жена. Самое смешное, что это правда! Но не вся…
Еще на Кипре можно приехать в бухту Афродиты, где одни просят у богини любви найти свою вторую половинку и для этого подбирают камушек в виде сердца, а другие – ребенка, и завязывают бантик на одном из чахлых кустов.
Любовь для всех своя.
И долго, долго, долго искать там на пляже свой камушек. Так долго, что не замечаешь, что Кир куда-то делся.
Найти, сжать в ладони и загадать…
А потом обернуться и попасть в сильные объятия, а заодно получить ананасовый фреш с двумя трубочками – оранжевой и лиловой.
У меня обветренные от поцелуев губы, ноющие соски, засосы по всему телу, и я даже не скрываю их под платьями, бесполезно. А тональник скатывается слишком быстро.
Но все понимают. Остров любви.
У него исцарапанная спина, следы от моих укусов на руках – я все еще не могу кричать, если нас могут услышать и бешеный, бешеный аппетит.
– Кирилл, – спрашиваю я. – Ты в курсе, что морепродукты – афродизиак?
– В курсе, – говорит он, вылавливая из соуса ракушку с мидией.
– Так может тебе притормозить?
– Варвара… – вздыхает он. – Ты такая наивная и невинная фиалка. Ты ведь в курсе, что я могу обойтись только руками и языком и все равно довести тебя до того, что ты на следующий день не сможешь встать с постели?
Вторая спальня нам так и не пригодилась, мы так и остались в его. Я сделала разок попытку уйти, но дошла только до гостиной. Диван послужил нам и в этот раз.
Чем еще можно заниматься на Кипре?
– Знаешь, – говорит как-то с утра Кир, дождавшись меня из ванной, но не набрасываясь, как я привыкла, чтобы из чистой опять сделать очень, очень грязной… – Сегодня мне придется немного поработать. Ты же не против?
Я моргаю, пытаясь сообразить, что в представлении Кира значит «немного поработать». Съемка шоу? Деловая встреча? Целый день в обнимку с ноутбуком с графиками котировок акций на экране?
– Нет, не против… – осторожно говорю я. – А…
– Сегодня на закате у двух хороших людей свадьба в Пафосе, – поясняет он. – И ее провожу я.
– А можно мне посмотреть? – заранее готовясь к отказу, спрашиваю его.
Наверняка это закрытое мероприятие и все такое…
– Не просто можно… – он медленно крадется ко мне по белым простыням, как большой кот, бросается и ловит меня, опрокидывая в подушки. Выдыхает в губы: – Нужно. А то ты так и не выгуляешь красное платье, чулки и туфли.
– Туфли? На свадьбу? Ты же обещал, что я в них буду только лежать! – я паникую, потому что в этих туфлях я даже стояла, слегка покачиваясь.
– Из отеля в машину, из машины на место… ну, хочешь, я тебя на руках отнесу? – провокационно предлагает Кирилл.
Его голодный взгляд нагло скользит по моему телу, хотя мы занимались любовью всего полчаса назад. А вслед за взглядом скользят и руки, и тема туфель так и остается нераскрытой… пока не становится слишком поздно.
Чужая свадьба
Наверное, в тот день я впервые по-настоящему поняла Кирилла…
– I, David, ask you, Irene, to be my wife as my friend and my love…
Бирюзовое море бьется в камни под ногами, за спиной горит оранжевый закат, белые полотнища занавесей, прикрепленные к высоким рамам, развеваются по ветру, белые, оранжевые, лиловые, голубые, розовые, алые, желтые цветы окружают маленькую площадку, которую охраняет статуя Афродиты.
– I promise to give you the best of myself and to ask of you no more than you can give.
И за эту статую Афродиты цепляюсь я. Фривольно обнимая богиню любви за бедро. Но иначе никак – высокие и тонкие каблуки роскошных туфель протыкают ярко-зеленый газон, вонзаясь в землю сантиметра на два. Даже стоять нереально. А лежать вроде как не ко времени, у людей тут торжество.
– I promise to accept you the way you are. I fell in love with you for the qualities, abilities, and outlook on life that you have, and won’t try to reshape you in a
