Советский Союз. История власти. 1945–1991 - Рудольф Германович Пихоя
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Операция против Жукова была проведена со вполне цековским коварством. Министра обороны отправили с государственным визитом в Албанию и Югославию. В его отсутствие, 19 октября все того же 1957 года, собрался Президиум ЦК КПСС, где было принято решение вывести его из Президиума, из ЦК и снять с должности, обвинив в недостатках партийно-политической работы в армии. После возвращения маршала в СССР состоялся Пленум ЦК, где Суслов, Брежнев, Хрущев обрушились на него с критикой. Вина Жукова, по их мнению, состояла в том, что он пренебрегал политработниками; звучали обвинения его в бонапартизме. Суслов цитировал доносы на министра обороны: «На большом собрании политработников т. Жуков говорил: привыкли за сорок лет болтать (отметим, что это происходило накануне 40-летия Октябрьской революции.—-Авт.), потеряли всякий нюх, как старые коты... В другом месте заявляет: им, политработникам, только наклеить рыжие бороды и дать кинжалы — они перерезали бы командиров»152. В вину ему поставили создание без согласования с ЦК центральной разведшколы — «школы террористов», прообраза будущего спецназа, некоторые приказы, которые он, министр обороны, издал без согласования с ЦК.
Жуков пытался оправдаться, напомнить о своем участии в организации «отпора антипартийной группе в составе семи человек» на недавнем пленуме... В его адрес летели новые обвинения Хрущева в том, что Жуков преувеличивает свою роль в истории Великой Отечественной войны, не понимает роли новых видов вооружения и вообще в 61 год ему следует уступить дорогу другим... Хрущеву вторили маршалы Малиновский, Соколовский; от Жукова отмежевался считавшийся его другом маршал Конев...
При чтении материалов этого пленума трудно отделаться от мысли, что расправа над Жуковым шла по прописям Сталина: на пленуме фактически «озвучивался» секретный сталинский приказ 1946 г. об отстранении маршала Жукова от должности главкома Сухопутных войск. Разница лишь в том, что тогда, в 1946 г., 49-летнего Жукова отправили командовать округом, сейчас же, в 1957 г., ему в возрасте 60 лет была уготована участь опального пенсионера...
С отставкой Жукова из политической жизни был устранен последний государственный институт, пытавшийся претендовать на известную независимость от партаппарата. МВД во главе с Берией, Совет Министров во главе с Маленковым и Булганиным и, наконец, армия с Жуковым были последовательно повержены аппаратом ЦК КПСС.
* * *
Реформы, начавшиеся в СССР после смерти Сталина, были вынужденны и неизбежны. В той или иной форме они были сформулированы еще в послевоенные годы, тогда же были определены и альтернативы их возможного осуществления.
Перечислим их. В промышленности — от дальнейшего развития тяжелой, по преимуществу оборонной промышленности до снижения удельного веса этих отраслей и увеличения инвестиций в легкую промышленность. В области сельского хозяйства — от создания «агрогородов», форсированного развития совхозного производства силами сельских рабочих до снижения уровня государственного вмешательства в деревне, повышения закупочных цен и снижения налогов. Во внешней политике — от усиления геополитической роли СССР, превращения СССР в государство, вооруженное ракетно-ядерным оружием, способное противостоять всему миру, до проведения более осторожной политики, ставящей своей задачей демилитаризацию объединенной Германии, создание пояса нейтральных, не входящих в военные блоки, государств в Центральной Европе и на дальних подступах к СССР.
Необходимы были реформы и в карательной системе страны. Репрессии 30- 40-х гг., являвшиеся, с одной стороны, способом управления государственным и партийным аппаратом, а с другой — средством оказания политического давления на все общество, изжили себя.
В высшем политическом руководстве СССР существовало понимание необходимости как проведения реформ, так и их социалистической направленности. Споры шли о том, какие реформы следует проводить.
Борьба за власть в политическом руководстве СССР шла параллельно и иногда выступала в форме борьбы за тот или иной вариант реформ.
Начало реформ, несомненно, было связано с деятельностью Берии, начавшего процессы политической реабилитации, смягчения карательной системы в СССР, предлагавшего осуществить объединение Германии ценой ее демилитаризации и невхождения в военные блоки, нормализацию отношений с Югославией. Во внутренней политике обращает на себя внимание его попытка разграничить функции государственного и партийного аппарата и повысить роль именно государственного аппарата. Заслуживает быть отмеченным, что Берия отдавал себе отчет в важности национальных проблем для будущего СССР.
Реформы Берии оказывались слишком радикальными, а борьба за власть — слишком острой. С устранением Берии некоторые предложенные им реформы были отложены на 2-3 года (нормализация отношений с Югославией, осуждение культа личности Сталина, массовая реабилитация); другие не будут реализованы никогда или будут реализованы в последние годы существования СССР, при Горбачеве (разделение функций партийного и государственного аппарата), когда «поезд ушел» с социалистического вокзала СССР.
Маленков попытался изменить приоритеты в развитии экономики СССР, увеличить удельный вес производства товаров народного потребления. Связанные с его именем реформы сельского хозяйства способствовали оживлению жизни российской деревни, созданию более благоприятных условий для развития личных подсобных хозяйств. Эти предложения в области экономики вызвали решительный протест со стороны «идеологов-фундаменталистов», настаивавших, в полном согласии с Первым секретарем КПСС Н. С. Хрущевым, на сохранении прежнего, сталинского курса на преимущественное развитие тяжелой, оборонной промышленности. Хрущев противопоставил политике Маленкова в области сельского хозяйства и осуществил программу «освоения целины», предполагавшую громадные инвестиции в неосвоенные районы страны, а затем сформулировал амбициозную задачу «догнать и перегнать Америку» по производству сельскохозяйственной продукции. Эти меры привели к глубочайшему кризису сельского хозяйства, возрастанию продовольственной зависимости СССР от закупок за рубежом.
Зато Хрущеву удалось сохранить и укрепить образ СССР как угрозы для всего капиталистического мира. Брошенная им в запальчивости фраза — «Мы вас (американцев.— Авт.) закопаем» — отражала его глубокое убеждение в исторической неизбежности победы социализма над капитализмом. Форсированное развитие советской ракетно-ядерной программы стало средством держать паритет СССР с США, странами НАТО, со всем миром. СССР уверенно втягивался в гонку вооружений.
Из всех альтернативных реформ, существовавших к началу 50-х гг., Хрущев выбрал наиболее консервативные варианты, сохраненные его последователями до последних лет существования СССР. Его «секретный доклад» на XX съезде был, с одной стороны, продолжением критики Сталина, начавшейся сразу же после его смерти, с другой — оружием в продолжавшейся внутрипартийной борьбе. Другое дело, что советское общество и весь мир увидели в разоблачениях Сталина больше и дальше, чем бы хотелось самому докладчику. Вся дальнейшая деятельность Хрущева — это попытки всеми средствами ограничить широкое толкование
