Сергий Радонежский. Личность и эпоха - Константин Александрович Аверьянов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Третья редакция труда Пахомия в целом содержит тот же рассказ, но имеет определенные уточнения и дополнения. В частности, сообщается, что еще до основания Симоновской обители Феодор принял («сподобившюся», по выражению агиографа) священство. Эпизод выбора места для будущего монастыря изложен несколько иначе. Сергий, благословив племянника, отпустил с ним одного из своих учеников, прося: «Обретъ место, възвестите ми». Только после того как Сергий побывал на предполагаемом месте новой обители, Феодор получил благословение от митрополита Алексея. Дополнительно сообщается, что Феодор позднее побывал в Царьграде и «от патриарха кир Нила велми почтен бысть и възвеличенъ», а сам монастырь строился «в патриаршее имя». Также указано, что «въ время строениа основана бысть церковь на другом месте камена» во имя Успения Богородицы. Уточняется, что Феодор умер 28 ноября 1395 г.[668]
Когда был основан Симонов монастырь? Вопрос этот представляет определенную сложность. Дело в том, что русские летописи XV–XVI вв. не указывают времени его возникновения. Только в Пискаревском летописце – источнике очень позднем и сложном по составу, под 6871 (1363) г. встречается известие о благословении Сергием Феодора на поставление Симонова монастыря: «Того же лета благословляет преподобный отец наш игумен Сергей ученика своего Феодора поставити монастырь на Москве, зовомое от древних Симоново на реке Москве, от града пять поприщь до него».[669] Но эту дату следует сразу отвергнуть. В литературе традиционно считалось, что Симонов монастырь возник в 1370 г. или время, близкое к нему.[670] Именно этой даты придерживаются Н. С. Борисов и Р. Г. Скрынников, считающие, что Сергий благословил своего племянника на основание новой обители «около 1370 г.».[671]
Б. М. Клосс дает иную датировку этого события – «между 1375 и 1377 гг.». Основанием для выбора нижней даты послужили для историка два наблюдения.
Еще до рассказа об основании Симонова монастыря Пахомий описывает чудо с видением ангела. «Некогда бо, рече, въ единъ от днии служащу святому Сергию с Стефаном братом своим и с Феодором, сыном брата его, боже-ственую службу». Священнодействие проходило в алтаре, и троицкий монах Исаакий, решив узнать, кто служит там, «приник малыми дверьци» и увидел вместе со знакомыми лицами неизвестного ему священника. Обратившись к другому насельнику обители – Макарию, он задал ему недоуменный вопрос: «не трие ли их служят въ олтари и от-куду четверътыи обретеся?» Макарий, убедившись, что в алтаре действительно служат не трое, а четверо, высказал предположение, что это, вероятно, священник, приехавший в монастырь вместе с князем Владимиром Серпуховским. Исаакий захотел познакомиться с незнакомцем, дождался окончания службы, но из алтаря вышли только Сергий с братом и племянником. Более там никого не было. Озадаченный Исаакий пошел искать его, но был еще больше поражен, когда на вопрос, обращенный к одному из княжеских бояр: «Имат ли попа князь с нимъ приехавша?», тот ответил отрицательно: «ни, но въ граде (то есть в Москве. – Авт.) остася некоего ради исправления». Изумленный инок решился узнать истину у самого Сергия, но тот настаивал, что «Стефанъ и Феодоръ служишя съ мною, иного же азъ не знаю служаща с нами». Тем не менее Исаакий, а вслед за ним и Макарий твердо были убеждены, что видели с ними и четвертого монаха. По общему признанию братии, им довелось увидеть в алтаре вместе с Сергием ангела Господня.[672]
Для Б. М. Клосса этот эпизод важен тем упоминанием, что Сергий священнодействовал вместе с Феодором в тот момент, когда в обители находился князь Владимир Андреевич. Отсюда он делает вывод, что Феодор еще не покинул Троицкой обители, а само чудо произошло позже 1374 г., когда монастырь перешел под патронат князя Владимира Серпуховского. Однако еще в первой главе нами было выяснено, что Радонеж достался князю Владимиру не после смерти вдовы Калиты княгини Ульяны (как полагает Б. М. Клосс), а принадлежал еще его отцу. Тем самым этот аргумент исследователя должен быть отвергнут.
Другой довод историка заключается в том, что по каноническим правилам Феодор не мог стать игуменом ранее достижения 33-летнего возраста. Поскольку, по расчету Б. М. Клосса, Феодор родился около 1342 г., речь должна идти о 1375 г., а следовательно, Симонов монастырь не мог быть основан ранее этой даты.
В то же время это событие произошло не позднее 1377 г., поскольку оно связано с именем митрополита Алексея (он скончался 12 февраля 1378 г.), но в середине зимы вряд ли уместно было заниматься выбором места для строительства будущего монастыря.[673]
В. А. Кучкин согласился с Б. М. Клоссом, что верхней датой основания монастыря следует признать смерть митрополита Алексея, ибо выбор места для обители был санкционирован именно им. Во всяком случае, послание Киприана от 3 июня 1378 г. к Сергию Радонежскому и Феодору именует последнего уже игуменом.[674] Но при этом он поправляет Б. М. Клосса в той части, что настоятелем монастыря мог быть человек, достигший 33-летнего возраста. Согласно В. А. Кучкину, Феодор мог стать руководителем обители, только будучи иеромонахом, то есть схимником-священником. Согласно 14-му правилу VI (Трулльского) Вселенского собора, священниками могли становиться служители церкви лишь по достижении 30 лет. Так как Феодор, по его расчету, родился в 1341 г., реально претендовать на настоятельство он мог только после 1371 г. Отсюда исследователь делает вывод, что «время строительства Феодором Симонова монастыря ограничивается хронологическими рамками 1371 г. – 12 февраля 1378 г.».
Поскольку рассказ об основании Симонова монастыря Пахомий Логофет помещает в «Житии» Сергия после известия о патриаршем посольстве в Радонеж, которое прибыло, по расчету В. А. Кучкина, в начале 1377 г., эта обитель могла быть основана, по мнению исследователя, только после этого времени. На взгляд В. А. Кучкина, получение грамоты патриарха Филофея с рекомендацией Сергию ввести в своей обители общежительный устав «вызвало сильные волнения и раскол среди братии Троицкого монастыря: одни роптали на Сергия, другие предлагали сместить игумена, третьи уходили из монастыря; из Троицы на Киржач ушел сам Сергий. Уход Феодора, сына поссорившегося с Сергием Стефана,
