Чудо - Ирвин Уоллес

— Роза?

— Да, друг нашей семьи в Риме. Она приезжает в Лурд каждое лето, чтобы поработать здесь волонтером. Она заботится обо мне.

Уртадо тут же припомнил, о чем думал, прежде чем его сморил сон.

В самом деле, сначала — главное. У него тоже была своя первоочередная задача, и он вполне представлял себе, как ее можно выполнить.

— Я сам отведу тебя в пещеру,— предложил он.— Давай пойдем вместе.

— Я бы рада, но, Микель, а как же полиция? Может, тебе все-таки лучше держаться от нее подальше, а то и вообще уехать из города?

— Полиция,— хмыкнул Микель.— Они заблуждаются. Я должен рассказать тебе, что происходит на самом деле.

Он не мог сказать ей правду — что находится здесь с целью разрушить то, что так много для нее значит. Тем не менее он рассудил, что для свершения ее надежд не обязательно нужен этот грот. У нее была вера, и этого достаточно. И ей не обязательно знать о его роли в грядущих событиях. Таким образом, он был готов сочинить для нее какую-нибудь историю позанятнее — о том, как его приняли за совершенно другого человека, как враг пустил ищеек по неверному следу, словом, что-нибудь эдакое.

— Позволь все объяснить…

— Ты не должен ничего объяснять,— отрезала она.— Я уже говорила тебе. Мне ничего не надо. Я верю тебе. Ты действительно хочешь отвести меня в пещеру? Думаешь, это безопасно?

— Ну конечно же! Вчера я не хотел, чтобы меня допрашивали в моей комнате. Но сейчас мне ничего не грозит.

Он и сам поверил в это. Он надеялся, что Лопес, хотя и способный на любые фокусы, все же не дал лурдской полиции его описание. Не вызывало сомнений, что Лопес хотел запугать его, но не желал, чтобы его в самом деле поймали.

— Тогда пойдем. Можем оставить Розе записку на двери.

— Давай я напишу.

— Хорошо, пиши: «Дорогая Роза. Я пошла в грот с другом. Сможешь найти меня там. Наталия». А теперь мне нужно в ванную и одеваться.

Она пошла, и он проводил ее взглядом.

«Сначала — главное»,— напомнил он себе.

— Наталия, может, помочь тебе с чем-то еще? У тебя тут на столе сумка из самолета, ручной багаж. Какие-то пластиковые бутылки, свеча. Взять их с собой в грот?

Она остановилась у двери в ванную:

— Да, я собиралась положить все это в сумку. Хочу зажечь свечу, а бутылки наполнить водой — для моей родни.

У него сердце екнуло от радости.

— Тогда я все это упакую.

— Правда?

— В один момент. Итак, написать записку Розе и собрать сумку. Все?

— И еще любить меня,— жизнерадостно засмеялась она и закрылась в ванной.

Им овладело искушение побежать следом за ней, подхватить ее на руки, отнести обратно в постель и любить так, как ему еще не доводилось любить никого другого. Однако он сдержался.

Услышав, как в ванной зашумела вода, он вылез из постели. Нацарапал записку женщине по имени Роза. Опустился на колени, вытащил из-под кровати свой чемодан и открыл его. Бережно вынул динамитные шашки, детонатор, таймер, провод и перенес все это на стол. Все шло по плану, вернее, в соответствии с его надеждами. Он поместил упакованную взрывчатку в сумку Наталии, прикрыл сложенным полиэтиленовым мешком из магазина, а сверху уложил большую свечу и пластиковые бутылки и застегнул молнию.

Микель курил, ожидая, когда она выйдет в лифчике и трусиках. Он перехватил ее на пути к шкафу, сжал в объятиях и осыпал жаркими поцелуями.

— Ах, Микель, я так хочу тебя,— прошептала она, но отстранилась.— Позже. Потом. Мне нужно одеться.

— Хорошо, позже,— согласился он.— Мне тоже надо собраться.

Уртадо нашел в чемодане свои туалетные принадлежности и отправился в ванную. Он почистил зубы, побрился, быстро принял душ, вытерся, причесался и оделся.

— Ты готов, Микель? — услышал он ее голос.

— Один момент!

Через несколько секунд он вышел и увидел, что она шарит руками по столу.

Он подхватил набитую сумку, прежде чем Наталия успела до нее дотянуться.

— Твоя сумка у меня,— сообщил он.— А записку Розе я написал.

Свободной рукой он сжал ее ладонь.

— Ну что ж, в путь. К гроту.

Десять минут спустя они были у пандуса, ведущего на территорию святилища. К этому времени Уртадо уже составил четкий план.

Наверху пандуса, как и раньше, стоял полицейский кордон. Полиция останавливала лишь тех паломников и туристов, которые что-то несли с собой. Она осматривала каждую сумку, каждый пакет, прежде чем пропустить людей дальше.

Переведя Наталию через улицу, Уртадо сообщил ей:

— Здесь мы встанем в очередь на полицейскую проверку.

— Думаешь, все обойдется? — обеспокоенно прошептала она.

— Без проблем,— ответил он.

Ему очень хотелось надеяться на это.

Очередь двигалась черепашьими темпами. Они постепенно приближались к двум полицейским. Наступало время для решительного шага в соответствии с разработанным планом.

Он снова сжал руку Наталии:

— Querida[27], не возражаешь, если я отлучусь на пару секунд? Забыл, знаешь ли, сигареты. Здесь, конечно, курить не принято. Но мне как-то спокойнее, когда пачка сигарет под рукой. Вот сумка, подержи ее чуть-чуть. А я сбегаю в кафе — через улицу и обратно. Догоню тебя позже.— Он сунул ей сумку.— Тут до полиции всего десять шагов осталось.

— Ладно,— согласилась она, беря сумку за ручки.

Он быстро отошел и встал в хвост очереди, причем так, чтобы хорошо видеть, как протекает досмотр вещей. У него не было уверенности, что он сможет как-то помочь Наталии, если у нее что-то вдруг не заладится. Но ему почему-то казалось, что все должно получиться. Полиция хоть и власть, но и ей не чуждо ничто человеческое, в том числе сочувствие к увечным.

Микель вытянул шею, чтобы не упускать Наталию из виду. И он прекрасно видел, как она стоит со своей сумкой перед двумя полицейскими. Видел, как она водит рукой перед собой, пытаясь понять, дошла ли уже до пункта контроля. Видел, как эти двое полицейских осмотрели ее, устремив взгляд сначала на сумку, а затем на лицо. Один показал на собственные глаза, явно давая понять сослуживцу, что девушка слепая. Другой полицейский понимающе кивнул и легонько подтолкнул Наталию в плечо, позволив ей идти дальше без проверки.

Уртадо с облегчением выдохнул. Жить снова стало веселее.

Несколько минут спустя он уже сам стоял перед двумя полицейскими, и обе руки его были пусты. Полицейские внимательно посмотрели на него, и один небрежно махнул рукой, пропуская. Камешек в ботинке немилосердно тер ступню, но Уртадо был благодарен ему за это. Заметно прихрамывая, он пошел дальше по пандусу, в самом конце которого догнал Наталию.

— А вот и я,— объявил он, взяв у нее сумку.— Все в порядке?

— Спасибо за помощь, — сказала она. — Никогда бы не подумала, что сумка будет такой тяжелой.

— Виноват,— веселым тоном извинился он.— Под твои вещи я пихнул фотоаппарат и огромный бинокль. Хотел сделать несколько снимков и получше осмотреть святые места издали. Когда-нибудь и ты, Наталия, сможешь полюбоваться здешними святынями через бинокль.

— Если моя молитва дойдет до Пречистой Девы,— неуверенно произнесла она.— Но ты в любом случае расскажешь мне о том, что увидишь.

— Непременно расскажу,— пообещал он.

Теперь, когда взрывчатка была незаметно пронесена, им овладела эйфория. Цель была уже близка, и в успехе не приходилось сомневаться. Ведя Наталию к пещере, он увидел, что это место просто кишит молящимися. Кое-где можно было видеть и полицию. Взойти на холм над пещерой и незаметно заложить там взрывчатку — дело несложное. В этом Уртадо не сомневался. А вот установить взрывное устройство позади статуи Девы Марии и присоединить к нему детонатор, да еще среди бела дня, абсолютно невозможно. Придется прийти сюда еще раз под покровом темноты, примерно в полночь. Тогда и паломники улягутся спать, и полицейская охрана сдаст дежурство.

Впереди, с одного из последних рядов лавок, во множестве стоящих перед гротом, поднялась и ушла пожилая женщина. Он быстро подвел Наталию к лавке и усадил на освободившееся место.

— Ну вот, сиди тут и молись,— наказал он.— Асумку я заберу с собой. Позабочусь о том, чтобы свечу твою обязательно зажгли, и наберу воды в бутылки.

— Господи, Микель, до чего же ты мил.

— Я всегда такой, со всеми своими любовницами,— пошутил он и наклонился, чтобы поцеловать ее в улыбающиеся губы.— Скоро вернусь.

Неспешно и уверенно Микель прокладывал путь сквозь толпу у края пещеры. Окружающие были к нему совершенно равнодушны — их внимание было приковано к гроту. Задача казалась легкой до неприличия: отойти потихоньку в сторону, под сень деревьев на горном склоне, неторопливо отправиться вверх, будто любуясь травкой и цветочками, а потом окончательно скрыться в роще.

Подниматься пришлось недолго — пещера вскоре исчезла из виду. Уртадо поискал ямку за большим дубом, которую приметил раньше, и нашел ее, засыпанную сухими листьями, обломками ветвей и прочим растительным мусором. Поставив сумку Наталии на землю, он опустился на колени и принялся разгребать углубление обеими руками. Закончив работу, остался доволен: ямка была достаточно глубока, чтобы вместить и надежно скрыть все целиком.