Ночные крылья. Человек в лабиринте. Полет лошади - Роберт Силверберг

Бордман шевельнулся.

— Мюллер… — пробормотал он.

И открыл глаза. С минуту он ничего не видел. Но процесс пробуждения уже начался, а система жизнеобеспечения уже достаточно укрепила его организм.

— Нед? — сорвался с его губ хриплый вопрос. — Что ты здесь делаешь? Это мне снилось, что…

— Это не был сон, Чарльз. Я запрограммировал его для тебя. Мы добрались до зоны «А». Нашли Мюллера.

Бордман отключил систему жизнеобеспечения.

— Который час?

— Уже светает.

— Давно ты его нашел?

— Минут пятнадцать. Я отключил робота и сразу примчался к тебе. Но не хотел вырывать тебя из сна…

— Ладно.

Бордман уже вылез из кровати. Он слегка качнулся, вставая.

— Пойдем, — сказал Бордман. — Надо задействовать этого робота. Я хочу поглядеть на Мюллера немедленно.

Пользуясь пультиком у входа в палатку, Раулинс привел робота в действие. Они увидели на экране зону «А» лабиринта, выглядевшую более пустынной, чем окружающие ее зоны. А вот Мюллера видно не было.

— Включи звук, — посоветовал Бордман.

— Уже включен.

— Куда он делся?

— Наверное, вышел за пределы видимости, — сказал Раулинс.

Робот совершил полный оборот, демонстрируя изображения низких кубических домов, стрельчатых арок и многоэтажных стен вокруг. Они заметили пробегающего маленького зверька, похожего на кота, но от Мюллера не осталось и следа.

— Он стоял вон там, — оправдывался Раулинс.

— Отлично. Ведь не будет же он стоять на месте в ожидании, пока ты меня разбудишь. Пусть робот обследует район.

Раулинс подчинился. Опасаясь новых опасностей, он управлял роботом очень осторожно. Неожиданно из-за одного из домов без окон вышел Мюллер и остановился перед роботом.

— Снова? — спросил он. — Воскрес, да? Ты почему ничего не говоришь? Ты с какого корабля? Кто тебя прислал?

— Может быть, нам следует ответить? — спросил Раулинс.

Бордман приблизился прямо к экрану.

— Поразительно, — тихо произнес он. — Это выражение лица Мюллера.

— На меня он производит впечатление совершенно спокойного, — сказал Раулинс.

— Что ты знаешь? Я-то помню этого человека, Нед. Теперь его лицо точно только что из ада. Лицевые кости выступают несравнимо больше. Глаза жуткие. И видишь эти искривленные губы… левый уголок опущен. Может быть, он даже перенес некоторое потрясение. Но держится он неплохо.

Раулинс взволнованно отыскивал следы переживаний на лице Мюллера. Раньше он не мог их заметить и почему-то не мог обнаружить и теперь.

— Нелегко будет выманить его оттуда, — заметил Бордман. — Он не хочет выбираться. Но он нам необходим.

Мюллер, присматриваясь к движениям робота, произнес:

— У тебя тридцать секунд на объяснение, с какой целью ты меня преследуешь. А потом для тебя же лучше будет, если ты вернешься туда, откуда пришел.

— Ты не поговоришь с ним? — спросил Раулинс. — Он уничтожит робота!

— Пусть крошит. — Бордман пожал плечами. — Первый, кто заговорит с ним, должен быть человеком во плоти и крови и стоять с ним лицом к лицу. Только так можно убедить его. Надо завоевать его симпатию, Нед.

— Десять секунд, — произнес Мюллер.

Он извлек из кармана черный металлический шар размером не больше яблока, снабженный небольшим прямоугольным окошком. Мюллер мгновенным движением поднял руку со своим таинственным шаром, направляя окошко прямо в лицо робота.

Экран заволокла тьма.

— Почему-то мне кажется, что мы потеряли еще одного робота.

Бордман поддакнул:

— Именно. Последнего робота, которого нам предстояло потерять. Теперь начинаются потери в людях.

2

Пришло время рисковать людьми. Это было неизбежно, и Бордман не особенно переживал из-за этого. Ведь они в должной мере использовали сперва роботов-разведчиков и спасли этими действиями, по всей вероятности, несколько десятков людей. Но теперь людям наверняка придется гибнуть. Вот уже не один десяток лет он требовал от своих подчиненных готовности именно к такому риску, и смерть не миновала многих. Но и сам он готов был пожертвовать жизнью в соответствующий момент и для соответствующей цели.

Лабиринт был точно обозначен на картах. Бордман, высылая туда роботов, мог рассчитывать до девяносто девяти процентов вероятность того, что они доберутся до зоны «А» в сохранности. И все же, может ли человек пройти по этой трассе с тем же шансом на успех? Лишь это оставалось под вопросом. Даже если компьютер будет давать человеку указания на каждом шагу пути.

И желающие нашлись.

Они знали, что им грозит смерть. Никто не пытался обмануть их, уверяя, что дело обстоит не так. Бордман им сообщил, что для блага человечества надо добиться того, чтобы Мюллер покинул лабиринт по собственному желанию, и наибольший шанс на то, чтобы достичь этого — это лично переговорить с ним, причем это должны сделать лишь определенные люди: Чарльз Бордман и Нед Раулинс, и, значит, они являются личностями незаменимыми. Пусть другие расчистят дорогу Бордману и Раулинсу. Неудача означает новую информацию, а вот удачное достижение центра лабиринта на этом этапе не принесет никакой информации.

Кинули жребий, кому идти первым.

Он выпал на одного из лейтенантов по фамилии Барке, который выглядел достаточно молодо и, скорее всего, был молодым. Невысокий, плотный, темноволосый смельчак вел себя так, словно его можно было заменить не только любым из людей, но даже типовым роботом.

— Когда я отыщу Мюллера, — заявил он, — я скажу ему, что я археолог. И спрошу, не имеет ли он ничего против того, чтобы туда пришли несколько моих коллег.

— Хорошо, — сказал Бордман, — но только помни, что чем меньше ты будешь говорить с ним по специальности, тем меньше это может вызвать подозрений.

Барке не должен был дожить до беседы с Мюллером. Но на прощанье он помахал рукой и исчез в лабиринте. Аппаратура в ранце соединила его с мозгом корабля.

Уверенно и спокойно он преодолел страшные ловушки в зоне «Z». Он не нес с собой аппаратуры, которая помогла роботам обнаружить всякие скрытые ловушки. Однако он обладал кое-чем иным, чего недоставало роботам, а именно — полным знанием о ловушках, собранным ценой гибели множества механизмов. Бордман на экране уже видел пилоны, проходы и переходы, мосты, груды костей и обломки роботов.

На путь от зоны «X» до зоны «G» потребовалось около сорока минут. Преодолев эту трассу, Барке не проявил никакой радости. Зона «G» грозила опасностями. Он отсчитывал шаги, сворачивал и напрягался. Держался браво. Но что поделаешь, если компьютер не смог предостеречь его о небольшом, невероятно зубастом звере, который притаился на золотистых поручнях на расстоянии сорока метров от ворот зоны «G».