Криминальная игра - Валерий Николаевич Копейченко

забыли. Не удивляйтесь моему звонку, подробности при встрече. Я сейчас в нашем главном соборе, хочу вручить вам «золотую лестницу без перил». Помните, у Антонова есть такая песня.

Скорее всего, майор Никифоров сразу все не осознал и был в растерянности, так как пауза после слов «такая песня» затянулась.

– Николай Игнатьевич, что вы там делаете? Какая песня, то есть лестница? – выдавил Никифоров, на ходу начиная понимать, о чем идет речь. И когда Руденко добавил еще пару слов про лестницу, Никифорова прорвало:

– Николай Игнатьевич, дорогой, без вас не управимся. Очень ценная помощь, но будем через час. Если сможете – подождите.

– Вот так! – произнес вслух сыщик, пряча свою старенькую NOKIA в карман, – можем и подождать.

– А поскольку есть время, поищем бородатых батюшек, – решил Николай Игнатьевич, шагая снова к боковому выходу…

Проезжая и пешеходная части улиц были вокруг всего собора. Можно было уходить с украденной иконой в любом направлении. Но надо было выбрать самый безопасный путь. Еще надо было выбрать удачное место для автомобиля. В том, что преступники были на авто, Руденко был уверен. Фасад храма выходил на улицу Гончарную, которая справа упиралась в Центральный рынок города. Там-то воры стали бы иголкой в стоге сена. Но! Автомобиль для побега лучше оставить где-нибудь ближе. Путь бегства сокращался бы. Как раз для этих целей подходил небольшой переулок, начало которого в двадцати метрах от центрального входа во двор собора. По нему и решил пройтись Руденко, внимательно рассматривая все вокруг. Магазинов в переулке почти не было. Дома преимущественно были жилые двух-, трех-, четырехэтажные. Попадались административные здания и небольшие производственные. Движение автомобилей в переулке было односторонним и неинтенсивным. Справа, да и слева, можно было остановиться в любом месте, но метрах в сорока от Гончарной Николай Игнатьевич заприметил небольшую, машин на пять, автостоянку. Она вклинивалась в тротуар, не ограничивая в проходе пешеходов.

– Хорошее место, – подумал Николай Игнатьевич.

Напротив этой ниши в проезжей части на противоположной стороне улицы теснилось между похожими строениями производственное трехэтажное здание. Справа от входа висела табличка с названием предприятия «ПромСнабПрыгСкокТяпЛяп».

В окошке дежурного помещения выглядывала, изнывая, видимо, от тоски и безделия, тусклая из-за грязного стекла физиономия дежурного. Глядя на это замученное лицо, посочувствовав и немного подумав, Руденко зашагал к проходной и, постучав в окошко, зашел в помещение.

– Прошу извинить за вторжение, нужна ваша помощь. Естественно, отблагодарю, – начал Николай Игнатьевич. – Не вы ли дежурили позавчера. Вон там на стоянке стоял мой автомобиль, и кто-то немного повредил боковую дверь. Сразу про вас не подумал, да и не обратил внимания. А сегодня решил активнее еще раз разобраться. Вдруг повезет.

– К сожалению, помочь не смогу,– сонно ответил охранник, – в среду дежурил Черпаков. Его смена завтра. Если хотите, подъезжайте. Может он что-то вспомнит.

– Спасибо. Еще раз извините за нарушенный покой, – произнес гость и вышел из помещения.

Когда Руденко вернулся к собору, там возле крылечка уже суетились никифоровцы, прибывшие раньше намеченного. В присутствии священника они изымали лестницу, что-то писали и фотографировали.

– Николай Игнатьевич, добрый день, – улыбаясь, поприветствовал судью Никифоров, – сделаем фотографии лестницы, внизу подпишу – «На добрую память операм от пенсионера Руденко». А если серьезно, очень вам благодарны. Как вы тут оказались?

Минут десять длилась их беседа. Затем все попрощались и разъехались по своим делам.

… На второй день Николай Игнатьевич в десять утра снова посетил знакомую проходную. Представившись новому дежурному, Руденко повторил вчерашнюю версию, но добавил:

– Я уже кое-что выяснил. Видели здесь двух бородатых возле моей машины. Они могли повредить мой автомобиль.

Охранник некоторое время напрягался, вспоминая прошлую смену, а затем сообщил:

– Вы знаете, кое-что вспомнил. Из-за бороды и запомнились. Лиц практически не видел, наблюдал со спины. Их автомобиль стоял вон там слева, где сейчас «Рено». Сели с большими сумками в свое авто и уехали. Наезда на соседний автомобиль не заметил. Такое бы врезалось в память.

– А что за авто было у бородатых, вы не запомнили? Модель? Цвет? Номер? – волнуясь, переспросил сыщик и после небольшой паузы услышал:

– Нет. Ничего не помню. Вроде бы цвет серый, как у самолетов. Да, еще вспомнил. Сзади не было одного катафота. Блеснул левый, а справа –пусто. Все. Больше точно ничего.

– Спасибо, дорогой. Очень помогли. Теперь найдем то, что ищем, – с этими словами Руденко вытащил из своей сумки бутылку водки, поставил на стол перед растерянным дежурным и откланялся.

8 октября

На день работника юстиции, который отмечали во Дворце культуры милиции, Николай Игнатьевич пришел один. Еще неделю назад его с женой пригласили в качестве почетного гостя на торжественное собрание, посвященное празднику. Но буквально за день до торжества Ирина Сергеевна приболела, и семья решила побыть в этот вечер в разлуке.

Сколько знакомых лиц, сколько интересных новостей… Руденко сидел во втором ряду и радовался происходящему.

– Николай Игнатьевич, добрый день! С праздником! – услышал судья за спиной чей-то знакомый голос. Обернувшись, он увидел улыбающееся лицо майора Никифорова.

– Не стал вас раньше тревожить. Вы так были увлечены, да и паломничество к вам не давало возможности напомнить о себе, – добавил майор.

– Рад вас видеть, Александр Петрович. И вас с праздником! После выступлений будет перерыв перед концертом. А давайте-ка по сигаретке, к спиртному в буфет не прорвемся, – предложил Руденко.

… Выбрав свободный уголок в дворовой курилке, Руденко с Никифоровым проговорили весь перерыв и две песни начала концерта. Основной темой беседы стали последние нашумевшие криминальные события, а конкретно – три кражи, к которым так или иначе прикоснулся Николай Игнатьевич.

В конце разговора оперативник произнес:

– Николай Игнатьевич, никогда никому не жаловался, но вам доверюсь. Какой-то неуловимый иностранный легион в нашем городе. В каждом нападении два-три мужика и особа женского пола. Атаманша, что ли. Улик и следов, практически, не оставляют. Как, кстати, и на вашей лестнице. Некоторые эпизоды и почерк повторяются, но люди разные. Знаем двоих по именам и, с вашей помощью, серую иномарку без правого катафота. Все. Спектакль в трех актах! Искусствовед Никитина Е.Л. оказалась липовой, такой не существует. Кто писал, узнать не удалось.

В завершение майор все-таки попытался пошутить:

– В соборе поменяли лестницу на бесценную икону, в магазине до сих пор ждут даму за товаром, а в музее на месте, где висели украденные картины, повесили плакат – «В розыске».

Коротко, но емко Никифоров донес Руденко некоторые доселе неизвестные тому детали всех трех краж.

… Когда Николай Игнатьевич вкратце рассказал обо всем этом Ирине Сергеевне, та