Детективная Игра. Сборник детективов - Елена Руденко

— Это вы о его любовнице, с которой он ехал на свою «холостяцкую» квартиру?

Аристарх запнулся.

— Любовнице? — глупо переспросил он.

Антонина Ивановна заговорила неожиданно мягко:

— Сядьте, Аристарх Викентьевич. Что это вы так разволновались? Вы славно потрудились, копаясь в прошлом. Но того, что вам удалось узнать, недостаточно, чтобы до конца понять произошедшее. Думаю, вы заслуживаете некоторых разъяснений.

Аристарх сел. Антонина Ивановна закурила новую сигарету, выпустила в форточку добрую струю дыма и продолжила:

— Был в старину такой философ — Монтень. Он сказал: «Каждый человек в своей жизни хоть раз да заслуживает быть повешенным». Может быть, он выразился несколько иначе, но суть фразы именно такова. Звучит парадоксально, конечно, но очень верно.

Покойный Богатырев был блестящим журналистом, талантливым публицистом, честным и неподкупным борцом против пороков общества. Он очень любил свою семью, но работа отнимала у него всё свободное время. Приблизительно так писали в газетах после его гибели. Дома он появлялся редко, это точно. Обычно он только приезжал, чтобы подкрепиться обедом, который готовила теща — женщина, по его мнению, недалекая и неопасная. Даже ночевал дома он редко: любовницы разрывали его на части. Жене он рассказывал сказки о постоянных командировках в другие города, и эта бедная овечка всему верила. В сущности, он и не любил ее вовсе. Женился, чтобы прописаться в городе и переехать в благоустроенную квартиру. Он действительно был по-своему талантлив: с началом перестройки он очень верно угадал дух времени и за какой-то год или даже меньше сумел вырасти из заштатного репортеришки в одного из ведущих журналистов страны. Его статьи с разоблачениями всевозможных мафий печатались в центральных газетах, газеты раскупались мгновенно, люди жадно читали очередные новости Богатырева о расхитителях, коррупционерах и других врагах народа. Мне прекрасно известно, как он стряпал свои статейки. Заполучив на руки пару малозначительных фактов, он надстраивал сверху пирамиду из фальшивых связей, выдуманных причин и следствий, мотивов и прочих домыслов. И нити всегда вели «наверх»! Обязательно нужно было сделать намек на участие руководящих органов в неблаговидных делах! А как же иначе, ведь интерес читателей можно подогреть только высокой степенью скандальности. Здесь он, между прочим, проявлял благоразумие, ни разу не обвинив по-настоящему сильного человека. Он никогда не упоминал фамилии тех, кто мог с ним расправиться. Зато тем, кого он считал уязвимыми, доставалось от неподкупного борца по полной программе.

Голос Антонины Ивановны постепенно повышался, сигарета между пальцами дрожала, пепел сыпался на стол.

— Он сидел в этой кухне, уплетал тещины котлеты и хвастал своими газетными подвигами. Он говорил с гордостью: «Я ломаю систему». Что верно, то верно — систему он ломал. При этом его не волновала судьба людей, попавших под его нож. Не имея сколько-нибудь серьезных оснований, он объявил взяточником генерала милиции. Генерал застрелился. Ну и что? Богатырева это не заботило. Плевать он хотел на министра, которого выгнали с работы после его статьи. А когда от сердечного приступа умер старый контрразведчик, которого он обвинил чуть ли не в связях с абвером…

— Это был дед Кирилла?

Аристарх не понял, почему так спросил. Как-то само вырвалось.

Антонина Ивановна замолчала и посмотрела на сигарету в своей руке так, словно впервые ее увидела.

— Что-то я разнервничалась. Сама себя не узнаю.

Она выбросила сигарету в форточку, сгребла на ладонь пепел со стола и отправила его туда же, затем вновь спрятала сигареты в глубину буфета.

— Видите ли, Аристарх Викентьевич, очень трудно судить объективно, глядя на вещи со стороны, да еще и много лет спустя. И уж совсем наивно думать, что можно прожить жизнь, не снимая белых перчаток. Я тут упоминала Монтеня. Так вот, другой мыслитель — очень известный — сказал: «Не судите, да не судимы будете. Ибо каким судом судите других, так же будут судить и вас». Впрочем, зачем я это говорю?

— Вы это говорите затем, что убивать нельзя. Так сказал тот самый мыслитель.

Бабушка усмехнулась:

— Ну конечно, постулаты либерального воспитания. «Человеческая жизнь неприкосновенна, и никто не имеет права ее отнять». Прекрасно сказано, но в любом правиле есть исключения, а уж в этом-то…

Про Штирлица читали? Конечно, читали. А вам не приходило в голову, что он не мог дослужиться до полковника СД, ни разу при этом не доказав на деле свою преданность рейху? Да бог с ним, со Штирлицем. У меня был один хороший знакомый. Во время войны он работал в немецком штабе на оккупированной территории. Несколько раз ему удалось передать нашим очень ценную информацию. Немцы начали его подозревать и решили устроить проверку. Однажды его отправили вместе с батальоном карателей в партизанскую деревню. В одном из домов солдаты нашли раненого партизана и притащили его к командиру батальона. Тот вынул из кобуры пистолет и протянул моему знакомому, предложив казнить на месте «лесного бандита». Как, по-вашему, поступил наш разведчик?

— Не знаю, — честно ответил Аристарх. — Мне трудно представить себя на его месте. Да и не хотелось бы.

— И мне бы не хотелось.

Антонина Ивановна неожиданно улыбнулась:

— Хотите кофе?

Аристарх отрицательно покачал головой.

— Что ж, как хотите. Вообще, нам пора заканчивать беседу. Скоро вернется Галя, а мы тут с вами всё спорим, как братья Карамазовы.

Перейдем к существу дела. Никто Богатырева не пытался убить. Я давала ему препарат метилтриптофановой кислоты с другими целями. Если Богатырев не планировал уйти сразу после обеда, то он засыпал, еще будучи здесь, в квартире. Тогда я получала возможность порыться в его бумагах. Благодаря этому было предотвращено несколько так называемых «разоблачений». Но в тот день, уже во время обеда, ему позвонила любовница, и он поспешил на встречу. Препарат сработал, когда он ехал с ней в машине. Да, он погиб случайно, но если вам интересно мое отношение, то я не жалею о том, что произошло. Богатырев заслужил свою виселицу.

Теперь, когда вы всё знаете, вы можете попытаться разоблачить меня. Следствие не возобновят, это я вам гарантирую. Дело Богатырева было утеряно при переезде архива прокуратуры в новое здание. Прокурор уже несколько лет на пенсии и старательно позабыл обо всех обстоятельствах. Вы можете обратиться в газеты. Серьезные издания вашу голословную информацию не опубликуют. Бульварные газетенки — пожалуйста, они будут только рады потрепать языком. Но их публикациям грош цена в базарный день. Представляю себе ваш портрет между фотографиями НЛО и какой-нибудь эстрадной звезды. На этом ваши возможности исчерпываются. У вас есть вопросы?

Аристарх молча встал и направился в прихожую.

Он уже полностью оделся, когда за спиной раздался голос Антонины Ивановны:

— Знаете, я передумала. Я не против вашего общения с Галиной. Она взрослая девушка и способна сама разобраться в своих связях.

Аристарх не ответил. Ничего не хотелось говорить.

При выходе из дома его ждала еще одна встреча. Кирилл снова появился неожиданно и непонятно откуда.

— Надо поговорить, — буркнул он, подойдя к Аристарху вплотную. Аристарх молча смотрел на него сверху вниз.

— Слушай, мужик, — забормотал Кирилл. — Отстань от Галки. Ты ее совершенно не интересуешь, можешь быть уверен. У нас с ней серьезные отношения, и когда у нее пройдет этот заскок, она ко мне вернется. У нас с ней уже всё было. Всё. И не встревай, тебе ничего не светит. Ты понял меня?

Тут Аристарх повел себя не совсем обычно.

— Оставьте вы все меня в покое, — процедил он сквозь зубы и повернулся к собеседнику спиной.

Вот, собственно, и весь рассказ.

Валерий МИХАЙЛОВ. ДЕТЕКТИВНАЯ ИГРА. Рассказ

Мы познакомились в отеле Раксис — драгоценной жемчужине острова Толеро. Только представьте себе живописный уголок, омываемый со всех сторон водами теплого Карибского моря. XXI век на острове заканчивается сразу же за зданием фешенебельного аэровокзала. С моря к острову разрешается подходить только под парусами. Что поделаешь, с целью развития туризма на острове остановили время. Там до сих пор XVIII или XIX век. И глубина веков начинается сразу же за аэровокзалом, покидая который, вы видите утопающие в зелени мощенные камнем улицы, газовые фонари, конные экипажи… На острове нет автомобилей, нет электричества, нет телефонов… Нет ничего того, что появилось в XX веке. Правда, на острове буквально царит магия. Так, например, если вам надоели свечи, вы можете воспользоваться волшебной лампой, а в магической комнате вас ждет аппарат для переговоров на расстоянии и «Око дракона», принимающее все спутниковые каналы. Правда, там не найти вездесущих пепси и коки, зато на каждом углу продается масса натуральных напитков.