Записки Дмитровчанина - Борис Федорович Хазов

Ребята встречались на танцах в эти дни, ходили в кино, а вечером после танцев и кино гуляли по центру города, по шоссе, до шлюза и обратно. У нас это был «Бродвей». Обсуждали и рассказывали друг другу новости, сплетничали. Это сейчас у всех мобильники и можно быть в курсе событий постоянно, а тогда только по вечерам в выходные дни. А потом опять перерыв на неделю. Рассказывая о досуге в выходные дни, хочу сказать, что многие мальчишки и девчонки, в этом возрасте, начинали, как у нас тогда говорили, «дружить». Пятнадцать-шестнадцать лет, все молоденькие, красивые. На танцах была наша главная тусовка. Особенно в прохладное время года. Дворец культуры, где проходили танцы, был просторный, светлый. А в зале, где танцевали, висела громадная хрустальная люстра, освещавшая зал искристым светом. Полы были паркетные, натертые до блеска мастикой. Красивые колонны, балконы второго уровня, зеркала на стенах, все это создавало прекрасный интерьер и атмосферу. С одного края стояла небольшая сцена, на которой играл оркестр и пели певцы. Парни и девушки в красивых одеждах танцевали, знакомились, разучивали новые танцы. Иногда в отдельных закутках Дворца культуры выясняли отношения между собой, как парни, так и девушки. Был там даже буфет, где можно было купить конфет девчонкам и выпить пива. В общем, замечательное место для тусовки молодежи. Там влюблялись и ссорились, среди парней выстраивались иерархии, кто круче и сильнее. Создавались и распадались группы ребят и девчат. И, конечно же, танцевали… Чарлстон, Летку-енку, Рок-эн-рол, Буги-вуги танцевали очень редко, это были запрещенные танцы, но всем очень нравились. И когда дежурный милиционер, проверив порядок, уходил, то мы, конечно, «отрывались».

Так вот, я, лежа в темной палатке и слушая ночные шорохи леса, придумал. А что если на танцы принести змею? И если здесь, в лагере, это было очень эффектно, хотя и ожидаемо – все-таки в лесу живем, то на танцах, где гораздо больше народу, да еще эффект неожиданности присутствует, мне удастся похвастаться и приобрести дополнительный вес в глазах сверстников. Наверное, полночи я и раздумывал, о том, как все надо сделать. Ну и, конечно, в дреме представлял восторженные глаза девчонок и завистливые глаза ребят, смотрящих на меня.

Утром, после всех обязательных дел, подошел к Сереге Шашат-кину и рассказал ему свою идею. Попросил помочь мне поймать змею побольше размером, для большего эффекта, так сказать. Втроем – я, Серега и брат Николай – опять пошли на то же самое место, где ловили ужей. Вооружившись палками и рогатулями, начали поиск. Короче, поймали мы змею. Длинной сантиметров девяносто, вся черная, толстая такая. Это была настоящая гадюка. Сильная, с трудом удерживали ее в руках. И честно говоря не знали, что с ней делать. Посовещались и решили нести ее в лагерь. Опять все, конечно, собрались и стали смотреть на эту черную гадюку. Никто же не видел раньше ядовитых змей. Когда я нажимал ей под челюсть, она открывала пасть со страшными ядовитыми зубами и шипела. Ребята предложили ее убить, не выпустишь же здесь. Еще укусит кого-нибудь. А мне уже было жалко избавляться от такой страшной змеюки. Мне пришла в голову мысль. А что если ее зубы ядовитые вырвать? Придумано – сделано. Кто-то принес, по моей просьбе, пассатижи и я аккуратно, по одному, выдернул зубы, и ядовитые, и не ядовитые в том числе. И все, змея стала не опасна. Все, кто хотел, начали с ней играть, придумывать всякие штуки. Например, привязали хвост гадюки к длиной тонкой палке и стали ходить между палаток, пугая девчонок да и мальчишек тоже. Представляете, сидишь, значит, в палатке, читаешь книжку, а к тебе через открытый полог змея ползет. Если бы рядом кто-то топтался, то сразу было бы понятно, ребята шутят, а мы подкрадывались издалека, и нас не было слышно, тонкая палка позволяла нам не заметно подкрадываться. Ну, конечно, шум, крики, гам. Закончилось все тем, что мы все чуть не подрались. Мне отдали змею и сказали, чтобы убрал эту гадость куда-нибудь. Я нашел банку трехлитровую, засунул туда змею, закрыл дырявой крышкой, поставил к себе в палатку и стал собираться в самоволку, на Яхрому. Была суббота, и вечером в Доме Культуры будут танцы. Туда-то я и хотел попасть. Танцы начинались где-то в девять часов вечера, и мне надо было к этому времени туда подъехать, чтобы не болтаться по городу. Ехать надо было на двух автобусах с пересадкой, и надо было время так подгадать, чтобы и приехать вовремя, и не попасться никому из знакомых на глаза. Да и со змеей вопрос. Как везти? Решил так в банке и везти, замотать в газету и положить в сетку-авоську. Но потом передумал. Где я буду, на Яхроме ее доставать, как тащить на танцы. Там же и билеты надо в кассе покупать, и через контролеров проходить, да милиционер там дежурный. Я решил ее везти за пазухой, как иногда котят маленьких возят. И когда наступило время, вытащил из банки, потуже затянул ремень, и засунул ее за пазуху. Ощущение было, ну сами можете представить. Майки у меня не было, змея холодная. Сначала было очень не уютно. Но потом, все наладилось, змея от меня нагрелась, лежала таким комочком под рубашкой и не подумаешь, что там не котенок, а гадюка. Так и поехал. Приехал с опозданием, далеко все-таки, да и пришлось подождать на пересадке, но зато к самому разгару танцев. Народу было полный зал. Музыка играла, все танцевали, хаотично двигаясь по залу. Время от времени выключали и включали основной свет – это как бы светомузыка была. В общем танцы, танцы, танцы. Танцевали парами, группками, по одному, перемещаясь по залу. Вроде как броуновское движение. Хорошо сразу не встретил своих дружков, а то не знаю, как бы поступил. А так, прошел во время очередного танца, между танцующими, сам вроде бы как танцующий, примерно на середину зала и во время очередного выключения света, выдернул рубашку из под ремня, змея и выпала, я даже не заметил как. А когда танец закончился и все стали как обычно отходить к стенам, включился свет. Кто-то взвизгнул, кто-то закричал. И не удивительно. В центре зала, на блестящем паркетном полу, под ярким светом хрустальной люстры лежала большая змея, свернувшись в клубок и подняв, сантиметров на пятнадцать голову и выпуская время от времени раздвоенный язык. Сказать, что все были в шоке, это еще ничего не сказать. Девчонки в легких платьицах, с голыми ногами,