Последний рейс «Лузитании» - Адольф Хоулинг

похожи друг на друга как по внешнему виду, так и по отпечатку, накладываемому их профессиями. Фроман, короткий, приземистый, смахивающий на лягушку, одетый как всегда в темный двубортный костюм с жестким воротничком и в темной же войлочной шляпе. Вандербилт высокий, атлетически сложенный, с выражением самоуверенности, которую часто принимали за надменность, одетый в угольно-серый однобортный костюм с фуляровым галстуком-бабочкой в крапинку и в твидовой кепке. В петлице его красовалась алая гвоздика. Тёрнёр, низкий и неуклюжий. Козырек его фуражки украшал золотой шнур, четыре золотые нашивки блестели на рукавах. Он выглядел лет на восемь моложе своих 59.

В ответ на вопрос об угрозе подводных лодок Вандербилт ответил с усмешкой:

- Почему мы должны бояться германских подводных лодок? Ведь в море мы можем обставить любую из них.

Тогда репортеры спросили его, не рассчитывает ли он на удачу, которая однажды уже улыбнулась ему, когда он в ночь перед отплытием «Титаника» три года тому назад вдруг отказался от поездки. Вандербилт лишь робко улыбнулся.

- Вы думаете, - спросил капитан Тернер, кладя руку на плечо Вандербилта, - что все эти люди взяли бы билеты на «Лузитанию», если бы они полагали, что ее сможет догнать немецкая субмарина? Эти разговоры о торпедировании едва ли не лучшая шутка из всех, что мне приходилось когда-либо слышать! - И он, и миллионер расплылись в улыбке.

- Германия может собрать на нашем пути все свои подводные лодки, - пророкотал Тернер в сторону репортеров, - но мы все равно уйдем от них. Я никогда не слышал хотя бы об одной субмарине, которая могла бы давать 27 уз хода. Мы можем, даже хотим это показать, если представится случай.

Он напомнил, что еще зимой, будучи капитаном «Трансцльвании», успешно обставил подводные лодки у Куинстауна. Один из репортеров поинтересовался, нельзя ли для обмана вражеских субмарин поднять американский флаг, но Тернер оставил этот вопрос без ответа.

Подобная «увертка» была использована несколькими рейсами раньше, когда судном командовал «гениальный ирландец» Доу, которого из-за болезни заменил в этом рейсе Тернер. Однако этот шаг вызвал официальный протест Белого дома. В объяснении, правда, прозвучало, что вся идея принадлежала находившимся на борту «нервозным» американцам.

Будучи капитан-коммодором компании «Кунард» и капитаном «номер два» в английском торговом флоте, Тернер имел право командовать новыми лайнерами компании в их первых после постройки рейсах. Вот и «Лузитания» после своего спуска на воду в первых рейсах через Атлантику в 1908 - 1909 гг. нуждалась в твердой руке Тернера. Он понял судно и приручил, подчинив себе его гигантскую силу и сделав самым быстроходным в Атлантике. В 1910 г. он ступил на мостик «Мавритании» и побил свой собственный рекорд. Триумфом его 0ыло командование «Аквитанией» в первом рейсе в прошлом году.

Фроман стоял, опираясь на трость. В Англии он намеревался просмотреть постановку своей пьесы «Розовый восторг» в театре герцога Йоркского в переулке Св. Мартина и заключить договор на осень. Это был его ежегодный визит, один из тех, которые он обычно наносил в конце зимы. Фроман занял на «Лузитании» те же апартаменты, что обычно занимал на однотипном лайнере «Мавритания».

Тернер заметил, обращаясь к Фроману, что Элен Тэрри этим утром отправилась в Англию на американском судне «Нью-Йорк», и тут же добавил, что другая актриса - Рита Джоливе - находится на борту «Лузитании». Мисс Джоливе только что закончила играть ведущую роль в пьесе «Что значит быть женщиной», которую получила, обратив на себя внимание игрой с Отисом Скиннером в пьесе «Рок».

Интервью завершилось. Фроман захромал вдоль поручней, тяжело опираясь на свою трость. Он выглядел очень усталым и, может быть, поэтому не сказал репортерам, бравшим у него интервью, что Элен-Тэрри заказывала билет на «Лузитанию», но ее друзья настояли на том, чтобы она отказалась от него. Айседора Дункан [23] со своей труппой танцовщиц также были на борту «Нью-Йорка».

Снующие по причалу, подобно уличным разносчикам, хроникеры отщелкали сотни футов пленки. Многие фото- и кинорепортеры улыбались, представляя себе, какая отличная шутка получится, если они сопроводят снимки пояснительными надписями типа «Последний рейс „Лузитании"».

Они засняли Плэмандонов, выходящих из такси, израсходовав при этом больше пленки, чем намеревались, так как мистер Плэмандон беспокойно копался в кармане, отсчитывая мелочь водителю. Миссис Плэмандон выглядела очень изящно в своей украшенной цветами шляпке. Молодой Эм, который решил проводить родителей, предстал исключительно опрятным в своем длинном приталенном пальто.

Как только старший Плэмандон ступил на палубу судна, рассыльный вручил ему телеграмму. Он полагал, что это какое-то сообщение, поступившее в последнюю минуту из его конторы, но, вскрыв ее, нахмурился и передал телеграмму сыну.

Это было самое странное послание из всех, какие им когда-либо приходилось читать. Оно предостерегало родителей Эма, если тем дорога жизнь, от поездки на «Лузитании» и было подписано словом «Смерть». Пока они обсуждали, не отменить ли поездку, на борт, чтобы повидаться с ними, поднялся их друг Дэвид Форган - президент первого национального банка Чикаго. Теперь телеграмму читал он, почесывая при этом затылок и обсуждая ее с Плэмандоном. Затем Форган пожал плечами:

- Это работа какого-нибудь помешанного, Чарли, - наконец сказал он, - забудь об этом!

Плэмандоны прошли в отведенную для них каюту, а рассыльный продолжал сновать между пассажирами, раздавая еще десятки телеграмм, часть из которых была также подписана страшным словом

«Смерть», а иные - «Джон Смит», «Джордж Джонс» и тому подобными распространенными именами.

Одну из них получил Вандербилт. Она гласила: «Из достоверных источников известно, что «Лузитания» подлежит торпедированию. Вы поступите лучше, если немедленно отмените поездку». Но и он игнорировал ее.

Семья Кромптонов - мистер Кромптон, высокий нескладный британец, живущий в Филадельфии, миссис Кромптон и шестеро их детей - возвращались в Англию на «неопределенное время». Четверо сыновей и две дочери сильно различались по возрасту: старшему Стефану было 17 лет и младшему Питеру - 9 месяцев от роду. Международные поездки для детей не были внове, так как деловые интересы их отца - директора судоходного предприятия «Бут стимшип компани лтд» требовали его присутствия в различных частях мира. Стефан, например, родился во Владивостоке, а тринадцатилетняя Альберта в Южной Африке. Они не получили подобной телеграммы.

Всего на борту «Лузитании» находилось 129 детей, включая 39 младенцев, лепечущих, хныкающих и орущих, чьи родители часто слышали от официальных лиц, представляющих компанию «Кунард», что поездка на «Лузитании» является наиболее быстрым и безопасным средством пересечения Атлантики, особенно для матерей и их детей, которые хотят побыстрее попасть туда, куда они спешат.

Любой посетивший «Лузитанию» мог заметить,