Блудный муж - Александр Николаевич Петрин

За соседний столик сел суровый гражданин с полосатой палкой. Я нахально отпил пива и пренебрежительно повернулся к нему спиной.

А когда вспомнил, что мне не нужно звать к себе в гости красноносого Мустафаева, то и вовсе почувствовал себя сверхчеловеком!

Над моей головой запели птицы, сбежавшие сюда из лесов…

ИНДУСТРИЯ ТУРИЗМА

«…Не престаю любоваться сим восхитительным ландшафтом величественной натуры, достойной удивления и восторгов! Имея при себе незабвенного Карамзина, предаваясь меланхолической задумчивости, взираю на приятные пленительные виды мирных дерев и тихих источников, составляющих прекрасную перспективу, и блуждающее воображение увлекает меня к позднему потомству; необычайный трепет возбуждается в сердце, и вздохи теснят грудь мою…»

(Из письма писателя XVIII века.)

«…Чудесный старинный парк зарос кустарником, в нем пасется стадо соседнего колхоза, приходит в ветхость дом, являющийся шедевром русского ампира. Однако потребуются совсем небольшие затраты для приведения в порядок усадьбы нашего знаменитого земляка, чтобы многочисленные посетители, гуляя под сводами столетних деревьев, вдыхая аромат цветущих лип, могли представить условия, в которых творил выдающийся представитель гуманной мысли XVIII века…»

(Из письма краеведов в местную газету.)

— Включившись во всесоюзную кампанию по развитию индустрии туризма, мы наметили ряд мероприятий по преобразованию усадьбы нашего знаменитого земляка путем создания мемориального комплекса и своевременной сдачи его в эксплуатацию. Мы не намерены пускать это дело на самотек и будем добиваться того, чтобы данный объект был полностью рентабелен и соответствовал возросшим потребностям трудящихся. И хотя предстоит еще большая работа, но можно отметить, что взятые обязательства успешно выполняются на участках усадьбы, выделенных под застройку, уже заасфальтированы большие площади, в стадии завершения автозаправочная станция, гостиница с баром, ресторан на 100 посадочных мест. Для большего удобства туристов в парке будет построен кемпинг. За счет сокращения той части парка, где лес достиг промышленного качества, в результате чего вовлечен в хозяйственный оборот, силами пионеров будет высажен плодовый сад. На берегу пруда разместятся лодочная станция и аттракцион.

Чтобы увековечить память нашего знаменитого земляка и превратить усадьбу в подлинный комбинат отдыха, в дальнейшем мы планируем…

(Из выступления ответственного товарища.)

«…Обслуга здесь на высоте: есть, где помыть, заправить и поставить машину, а также заправиться и переночевать самому.

Однако никаких ароматов лип, которыми ты восторгался, я не видел по той причине, что самих лип уже нету: преобразованные в так называемую деловую древесину, они пошли на строительство летнего кемпинга на месте старого парка.

Соловьи твои, возможно, где-то и пели, но их заглушил сверхмощный динамик, по которому до полуночи проигрывали пластинки Сличенко и Муслима Магомаева.

И ампирами не любовался, так как в целях экономии средств их преобразовали в гостиницу, оформленную снаружи стеклом и бетоном, дабы выглядело согласно мировым стандартам. Остальное преобразовано соответствующим образом.

Зато дуб, под которым, по преданию, писатель любил обдумывать свои произведения, цел, но под ним устроено заведение, именуемое в других местах «гадючником» или «Голубым Дунаем», а тут оно носит наименование кафе «Вдохновение». Выписываю из меню: салат «Бедная Лиза» (из свеклы), котлеты «Пушкинские» (треска мороженая), борщ «Тарас Бульба» (из кислой капусты).

Купил единственный сувенир, который здесь продавался. В целлофановый мешочек с наклеенным портретом знаменитого земляка вложены: 1) парфюмерный набор, 2) банка неходовой морской капусты, 3) книжка местного доцента о переходе ударных гласных в безударные. Набор подарил массовичке, капусту и доцента выкинул, а мешочек с портретом везу тебе…»

(Из письма автотуриста.)

РАЗВЕРНУТАЯ АВТОБИОГРАФИЯ

Прокурору тов. Махееву П. К. от гр. Чурилина П. С.

Ввиду реальности новых акций против моей личности со стороны так называемой родной сестры гр. Поповой А. С., моей мнимой жены гр. Махоркиной К. И. и начальника СМУ гр. Новикова А. И. вынужден обратиться к Вам с просьбой взять меня под свою юрисдикцию.

Для ясности моего внутреннего мира прилагаю развернутую автобиографию, составной частью которой является моя активная оборона.

Я, гражданин Чурилин Петр Степанович, по профессии пенсионер, родился в двадцатом году, в семье одинокой женщины. По окончании неполной средней школы я вступил в результате кончины матери в законное владение 1/2 дома с приусадебным участком по улице Полевая, 6, где состою по сей день.

В революционной борьбе участия не принимал по малолетству, в Отечественной войне тоже прямо не участвовал, с юности страдая плоскостопием и облысением и будучи эвакуирован вместе с предприятием в ближнюю Азию, а дом оставался без надлежащего надзора в период с ноября 1941 года по май 1943 года.

К суду привлекался один раз — своей сестрой, которая, не произведя никакого значительного капиталовложения в докармливание родительницы, претендовала на часть домовладения, где я за свой личный счет поменял нижние венцы, перекрыл крышу, возвел новые ворота на дубовых стояках и реставрировал забор, что было доказано документально, как дважды два. Поэтому ей удалось погреть руки только об комод, стеклянную горку и картину устарелого содержания — преподобный Серафим Саратовский кормит из рук дикого медведя. Но добро, приобретенное через чужие слезы, впрок не идет, и если комод и прочее не пустит в трубу муженек, то изломают и замажут детишки, расположенные ею в неимоверном количестве. Они так и шныряют везде, как преисподние чертенята.

Права мои на звание косвенного инвалида Отечественной войны были не признаны, будучи носителем деревянной ноги, взамен отмороженной при поездке в чучмецкие кишлаки для натурообмена мыла на урюк.

Я также являюсь жертвой фашизма, раскопавшего в мое отсутствие зарытый в огороде сундук с фамильными ведрами, тазами и другими предметами домашнего обихода, растащившего курятник с частью забора на дрова. Кроме того, провалили крышу, по свидетельству очевидцев, грохая по ней в сапогах, а какого шута им там понадобилось, выяснить не удалось.

Однако, несмотря на сильную разруху страны в целом, мой дом пострадал не сильно, благодаря тому, что военизированные объекты, подлежащие разбомблению, были отдалены от него на почтительное расстояние.

В 1946 году, завершив этап послевоенного строительства путем прируба трехстенка и двухслойной окраски всего дома снутри и снаружи желтой масляной краской в желтый цвет, я подвергся законному браку с гражданкой Махоркиной, пришедшей в мой дом по любви, т. е. голяком, ничего не внеся в общее хозяйство, кроме личных вещичек женского пользования и патефона. При этом мною была совершена большая политическая ошибка, допустив прописку гр. Махоркиной на своей жилплощади, отчего возникла опасность раздела в случае чего домовладения по закону о супружеских правах на две равные части. Вдобавок, оказавшись курящей, она