Тайна Белого дома - Издательство «Развлечение»

Вместе с тем вошли и телохранители и встали у стены полукругом.

— Не угодно ли присесть, сенатор? — спросил барон, указывая на одно из удобных кресел.

— Я предпочитаю стоять, по крайней мере, до тех пор, пока вы не дадите мне объяснений, — холодно ответил мнимый Марк Галлан.

Барон пожал плечами, сел и заговорил:

— Считаю вас, сенатор, настолько рассудительным, что вы поймете, что наши с вами дела дошли до такой точки, когда мы уже больше ждать не можем, а должны знать, как вы намерены держать себя дальше. Так как я должен во чтобы то ни стало прийти с вами к какому-нибудь соглашению, то я и привез вас сюда, правда, несколько необычным образом.

— Почему вы не просили меня заехать к вам?

— Потому что я не знал, исполните ли вы мою просьбу, а я люблю идти наверняка. В качестве государственного деятеля вам надлежало бы знать, сенатор, что японцы довольно неразборчивы в выборе средств для достижения своих целей. Для нас на первом плане стоит цель. Я должен был поговорить с вами, и вы находитесь здесь, вот и все.

— Быть может, подобный образ действий весьма обыкновенен в вашем отечестве, — ответил мнимый сенатор, — здесь же у нас это может весьма быстро привести к нежелательным для вас последствиям. Впрочем, перейдем к делу: что вам нужно от меня?

— Я должен знать, будете ли вы нашим союзником в великом, святом деле, осуществление которого положит основание развитию, могуществу и славе моего дорогого отечества?

— Как можете вы требовать от меня решения, когда я не знаю, о каком именно великом и святом деле вы говорите?

— Казалось бы, сенатор, вы достаточно осведомлены.

— Я не желаю разгадывать загадок, а тем более в столь важных делах. Вам придется выражаться точнее и определеннее, если вам угодно получить от меня ответ.

Мутушими задумался, но потом вдруг ответил:

— Мы решили завязать с вами отношения, сенатор, так как нам было известно, что вы человек небогатый, но вместе с тем вы государственный деятель с весьма выдающимися способностями и постоянно возрастающим влиянием. Занимая выдающееся положение и движимый честолюбием, вы, несомненно, стремитесь к богатству, а ведь американцы берут деньги везде, где можно брать. Надеюсь, я вас не оскорбил этим замечанием?

— Нисколько. Вы вообще не можете меня оскорбить.

— Вы состоите председателем сенатской комиссии по иностранным делам, — продолжал японец, — и, как таковому, вам принадлежит решающее слово по некоторым делам, которые нашим послом будут представлены вашему правительству по поручению нашего императора. Речь идет об уступке нескольких островов, а также о союзе Японии с Соединенными Штатами, направленном против Европы. Мы намерены купить ваше влияние, сенатор, и я предлагаю вам за вашу услугу два миллиона долларов. Из этой суммы я выплачиваю вам сегодня четверть миллиона, а остальное будет выплачено вам по равным частям каждые три месяца, если, конечно, ваше влияние окажется достаточно сильным, чтобы обеспечить успех наших домогательств.

— Другими словами, — возразил Ник Картер, — вы требуете от меня, чтобы я стал изменником?

Барон Мутушими пожал плечами и ответил:

— К чему эти громкие слова? Впрочем, мне до них и дела нет. Для меня достаточно заручиться вашей подписью на обязательстве, которым вы удостоверите вашу готовность служить нам. Обязательство это будет храниться в секретном архиве императорского дворца в Токио и будет уничтожено в тот самый момент, когда вы исполните задачу, за которую мы готовы вознаградить вас столь щедрым образом.

— Как это все просто и ясно, — насмешливо заметил сыщик, — а что будет, если я отвечу вам отказом?

Барон Мутушими медленно поднялся, сложил руки за спиной, подошел вплотную к мнимому сенатору и произнес все тем же спокойным и бесстрастным тоном, каким говорил все время:

— На случай вашего отказа уже приготовлена могила, куда будет положен ваш труп. Либо вы подпишете обязательство, либо вы не доживете до завтрашнего утра.

Ник Картер отлично знал, что барон Мутушими не ограничится пустой угрозой и что он не задумается применить крайние меры, чтобы оградить себя от всяких случайностей.

Барон поставил на карту все и теперь зашел уже настолько далеко, что возврата не было.

— Вы затеяли опасную игру, барон, — холодно ответил сыщик, сохраняя полное спокойствие.

— Смелость города берет, — так же спокойно заметил Мутушими.

— Неужели я должен верить вашей угрозе? — продолжал Ник Картер. — Неужели вы дерзнете убить меня, если я откажусь войти с вами в соглашение?

— История должна была бы научить вас, сенатор, — возразил Мутушими, — что японцы ни перед чем не останавливаются. С нашей стороны было бы неразумно даровать вам жизнь после того, как мы открыли вам наши карты. Мы будем спокойны лишь тогда, когда будем иметь в руках подписанное вами обязательство, в противном же случае вам предстоит только одно — смерть.

— Вы дерзнете убить сенатора Соединенных Штатов? Неужели вы воображаете, что обстоятельства, сопровождавшие мою смерть, не будут обнаружены?

— Вряд ли они будут обнаружены, а если и будут, то я всю ответственность за последствия полностью беру на себя. Итак, ваше решение?

— А что вы сделаете, если я подпишу обязательство, возьму деньги и прямо отсюда отправлюсь к президенту, чтобы сообщить ему о случившемся? — спросил Ник Картер.

— Я рискую этим, — с ехидной улыбкой ответил Мутушими, — но я не думаю, что вы измените данному мне слову. А если и измените, то беда невелика. На мое место станет более искусный посредник, а на ваше место в сенате сядет другое лицо, так как можете быть уверены, что не пройдет и трех дней после вашей измены, как вы падете жертвой кинжалов моих соотечественников. А теперь, сенатор, мне больше некогда разговаривать. Я прошу дать мне окончательный ответ.

Ник Картер подошел к камину, оперся на него рукой и спокойно стал разглядывать стоявших перед ним японцев.

Играя роль сенатора, он должен был во что бы то ни стало выдержать эту роль до конца.

— Я опасаюсь, барон, — заговорил он совершенно спокойно, — что вы при оценке моего характера впали в жестокую ошибку. Иначе вы должны были бы знать, что угрозы не могут оказать влияния на мои решения. Если бы вы известили меня о том, что желаете побеседовать со мной здесь, в вашем доме, то я так или иначе приехал бы, и вам не пришлось бы разыгрывать эту комедию, которая вас делает только смешным. Но вы не столько добивались решительного со мной объяснения, сколько хотели поставить меня в безвыходное положение и заставить меня силой сделать то, чего бы я никогда не сделал добровольно. Мне остается только заявить вам, что я с негодованием отказываюсь от всякого общения с вами. Вот вам мое последнее слово!

Барон Мутушими в сопровождении своих сообщников приблизился к мнимому сенатору. Но тот спокойно продолжал:

— Считаю своим долгом обратить ваше внимание на то, что нападение на меня сопряжено с некоторой опасностью для вас. Я человек не слабый, барон Мутушими. Кроме того, в кармане я держу револьвер, дуло которого направлено прямо на ваше сердце. Не знаю, известно ли вам, что я стреляю весьма метко и промаху почти никогда не даю. Вам нечего улыбаться. Теперь я направил дуло револьвера в другое место и прицеливаюсь в ваш лоб. Это будет вернее, так как вы, судя по вашей улыбке, на теле носите панцирь.

Японец остолбенел.

Кратковременного его замешательства было достаточно для Ника Картера, чтобы оценить свойства его характера. Барон Мутушими был столь же труслив, как и коварен, столь же жесток, как и боязлив.

— Вы можете меня застрелить, сенатор, — проговорил барон, — но от этого вам не будет легче, вас изрубят на куски.

— Возможно, — усмехнулся Ник Картер, — но тогда барон Мутушими будет уже мертв, а я постараюсь устроить так, чтобы ему не пришлось отправиться в ад одному без провожатых.

— Японцы тоже умеют обращаться с огнестрельным оружием, — крикнул барон и сделал движение рукой, желая достать револьвер из бокового кармана. Но Ник Картер предвидел это давно.

— Если вы дорожите жизнью, барон, то не шевелите рукой, — грозно воскликнул он, — иначе я пристрелю вас, как бешеную собаку! Мое терпение пришло к концу, и я решил поступить с вами так, как вы того заслуживаете.

Японец моментально присмирел. Он старался скрыть свое смущение, лукаво улыбаясь.

— Неужели мы не обойдемся без кровопролития? — спросил он. — А что будет, если я возьму назад свою угрозу?

— Тогда, быть может, найдется выход, — ответил Ник Картер.

— В таком случае попрошу вас присесть.

— О нет, барон. Я останусь в том же положении, в каком нахожусь, и вы хорошо сделаете, если последуете моему примеру.

— Но каким же образом мы тогда сговоримся?