Сердце бури (СИ) - "Раэлана"

Какому же ужасному насилию подвергся этот великолепный мерцающий Свет еще совсем недавно! Каким кощунством было пытаться заглушить его!..

Огромное металлическое брюхо укрывало девушку достаточно надежно, так что Бен едва ли мог заметить, куда она смотрит — и все же в какой-то момент он словно почувствовал на себе ее взгляд и сам поднял глаза. Рей слегка вздрогнула и поспешно отвернулась. Кровь застучала у нее в висках от внезапного прилива адреналина. Щеки предательски вспыхнули.

Проклятье! Откуда вдруг такая удушливая стыдливость? Откуда эта волна жара, накрывшая ее в одно мгновение — стоило только поймать его взгляд? Ведь еще недавно все было совсем не так между ними… все было проще и понятнее.

Наверное, если бы он попытался нарушить некогда данное ей слово, если бы продолжил домогаться ее, Рей было бы даже легче. Во всяком случае, у нее был бы повод и дальше думать о нем, как о противнике. Хоть какой-то призрачный стимул сопротивляться его натиску.

Но не же, нет! Бен Соло, будь он неладен, словно нарочно вел себя с образцовой сдержанностью. Как и обещал, он не пытался похитить у нее даже поцелуя. Даже лишнего прикосновения.

Разум бесстрастно подсказывал Рей, что парню теперь должно быть не до того. После событий на Корусанте двухдневной давности, о которой обитателям «Сабли» стало известно благодаря Маз: столица Республики пала перед войсками новой Империи под началом героического генерала Армитиджа Хакса, Сопротивление уничтожено, галактический сенат повержен, а Верховный канцлер подался в бега. Это — информация, которую распространял Первый Орден, но другой просто не было. Никто не мог опровергнуть страшные слухи.

И о судьбе генерала Органы не было известно ничего.

Кайло Рен обрадовался бы подобным новостям. Но не Бен Соло.

Бен Соло сказал лишь две вещи — сказал глухо, с пустотой в голосе. Во-первых, что он уверен: его мать жива, и во-вторых, что он прикончит ублюдка Хакса, если хотя бы волос упадет с ее головы.

Рей явственно ощущала его тревогу. Бен был подавлен, судьба матери и вправду занимала сейчас большую часть его мыслей. Хотя в остальном юноша нисколько не сочувствовал ни Республике, ни Сопротивлению — в этом смысле девушка не могла его осудить. Как ни крути, трудно было ожидать от него жалости к тем людям, которые еще совсем недавно не пожалели его самого.

На фоне всего этого говорить о тех робких чувствах, которые успели — или все же так и не успели? — зародиться между ними, было глупо и неуместно. Вероятно, это даже хорошо. Не того ли хотела она, Рей, с самого начала?

Вот только ей вовсе не становилось лучше от его бездействия, от постоянного неловкого молчания. От его проклятого напускного равнодушия. Напротив, ей было тошно.

Должно быть, в ее непоследовательности проявилась вся суть женского характера, который мужская прямолинейность так часто осуждает. К чему вообще нужны стены целомудрия, если никто не пытается взять их штурмом?

Все говорило о том, что она…

Влюблена в него? С ума сходит? Нет, не так…

Эта влюбленность — если то и вправду она — не более чем легкое головокружение, которое все равно не могло бы возыметь никаких последствий. Наверняка Бен и сам прекрасно это понимает. Рей по-прежнему твердила себе, что теперь она — последний джедай, как бы нелепо это ни звучало. А значит, она не вправе позволить, себе зайти дальше вот такой вот внезапной привязанности, невинной и смешной. Не говоря уж о том, что влюбиться в Бена Соло — все равно, что окончательно распрощаться с последними крохами здравого смысла в своей жизни.

Просто она с каждым днем все явственнее ощущала то, что Бен почувствовал уже давно. Что он — это как бы недостающая часть ее самой, и наоборот. Ни с кем еще Рей не испытывала такого невероятного напряжения и одновременно такого сверхъестественного душевного родства. Две разбитые, разорванные напополам, отчаянно одинокие души. Им вовсе не обязательно становиться любовниками или супругами. Но только вдвоем у них есть шанс обрести целостность и, быть может, некое подобие счастья.

Это — любовь безысходности. Но кто знает, может, даже такой путь способен вывести к Свету?

Бен верит, что судьба и Сила не напрасно свели их; кажется, Люк тоже в это верил. Рей и сама готова была поверить. Но действительно ли Сила хотела именно этого?

Крифф!

Да уж, раньше определенно было проще.

Впрочем, разве у нее вообще был выбор? Этот парень ворвался в ее жизнь смертоносным вихрем и враз вытеснил всех и вся. Он не спрашивал ее согласия, просто вторгся, ломая все замки, сметая любые преграды. Этот вихрь и вправду брал, что хотел. Как любая стихия в своем необузданном натиске берет, что хочет, ни у кого не спрашивая разрешения.

«В конце концов, — подумала Рей со смехом, — разве не я дважды спасла ему жизнь? И не я ли когда-то окрестила его принцем?»

Да, ее поступками руководил безотчетный порыв. Но даже в этом порыве была своя особая логика. И согласно этой логике Рей с Джакку не только имела основание, но даже обязана была влюбиться?..

***

Они с Беном оба знали, что времени на раздумья больше нет. Им необходимо было убираться с Такоданы как можно скорее. Маз предупредила их: «Вам, детки, пора отыскать убежище понадежнее. Ведь теперь, когда Первый Орден никто больше не сдерживает, Сноук не остановится ни перед чем, чтобы заполучить себе вас двоих, последних джедаев…»

И хотя такое словоупотребление — «последние джедаи»? это они-то с Рей? отступник и недоучка? «убийца джедаев» и девочка с помойки? что тут сказать, славная парочка! прекрасное наследие великого ордена! — немало смутило Бена, в целом, даже он был согласен с предостережением хозяйки кантины и поэтому, не став тратить время на споры, сделал все, что было ему по силам, чтобы поскорее собраться в дорогу.

Жизнь вновь брала разбег. Прошедшие несколько месяцев теперь казались лишь минутной остановкой, чтобы перевести дух. Такодана — планета, о которой Рей некогда вспомнила случайно, просто от безысходности — внезапно стала для них колыбелью счастья и спокойствия. Но счастье, увы, продлилось недолго. Настала пора выбираться из колыбели, к чему они оба отнеслись с опаской, что естественно для людей, отвыкших от суеты и шума.

Еще Маз сказала Бену, сурово погрозив пальцем:

— Все это не только ради вашей безопасности, парень. Запомни: тебе теперь необходимо находиться среди людей. Только тогда у тебя, глядишь, еще получится возвратиться к нормальной жизни.

Юноша промолчал. Однако по его лицу Рей, слыхавшая этот разговор, поняла, что он согласен с Маз, хотя ему и нелегко было признать ее правоту.

Они намеревались лететь на Татуин. Пока весточка от Лэндо была для них единственной открывшейся дверцей во внешний мир. Надо же было с чего-то начать. Иметь хоть какое-то представление, куда направиться. А уж потом станет ясно, что делать дальше.

Чтобы не рисковать и не брать с собой «Саблю», которая в бедном порту Мос-Эйсли тут же привлечет внимание, решено было оставить шаттл Скайуокера в джунглях Такоданы. Маз обещала, что приглядит за этим ценным кораблем, а взамен предложила «Джампмастер», который давненько пылился у нее в ангаре. По признанию Маз, в свое время она выменяла этот фрахтовик у пиратской банды Хондо Онаки* еще во времена Войн Клонов. Надо было всего-навсего подлатать некоторые системы. И Рей вынужденно принялась за работу.

Она сказала себе: «Подумаешь, еще один корабль!» В последние месяцы ей довелось летать на стольких звездолетах, начиная от древних развалюх и заканчивая командирским «Ипсилоном» Первого Ордена, и почти в каждом из них пришлось так или иначе покопаться, — что теперь ей было, по большому счету, все равно. Главное, чтобы это ведро с болтами дотянуло до Татуина, а там придется продать «Джампмастер», чтобы купить приличный байк или свуп, на котором можно пересечь пустыню. На большее Рей не рассчитывала, зная, насколько хитры и упрямы бывают провинциальные торговцы барахлом. Вряд ли кто-то из них согласится обменять разнесчастный драндулет даже на спидер.