Сердце бури (СИ) - "Раэлана"

Рей подошла к нему, предупредив о своем приближении деликатным покашливанием. Бен повернулся к ней.

— Раньше здесь этого не было, — сказал он, кивнув на портрет.

Девушка спокойно встретила вопросительный взгляд его бархатных глаз. Она и не думала отрицать того, что сама приложила тут руку.

— Я бы просто не простила себе, если бы оставила такую красоту и дальше гнить в грузовом отсеке, — робкая улыбка осветила ее лицо. — И раз уж эта каюта стала как бы памятником Бену Соло, мне показалось, что портрет Леи Органы и ее сына будет здесь весьма к месту.

Юноша тяжело вздохнул и вновь принялся изучать собственное детское лицо на холсте.

Рей осторожно коснулась его руки.

— Скучаешь по нему? — спросила она, указав глазами на изображение малыша-Бенни.

Немного подумав, Бен с уверенностью покачал головой.

— Нет. Наверное, его и не существовало никогда…

Этого счастливого и беззаботного ребенка. Этого мальчишки, поцелованного весенним набуанским солнцем.

Мама прислала ему эту картину через год, или, может быть, чуть больше, после того, как отправила его в Академию. Вероятно, с точки зрения сенатора Органы это был некий жест примирения. Символ того, что они даже вдали друг от друга остаются семьей.

Дурацкой истеричной семейкой.

Даже его тогдашних неполных десяти лет хватило, чтобы верно истолковать намек. Материнский подарок вызвал в душе мальчика лишь дикое, до слез, раздражение. Бен забросил картину подальше, даже не помышляя о том, чтобы повесить ее на стену — так, как сейчас. Ведь это означало бы принять ее, мамины, правила игры. Смириться с отчуждением, и всякий раз, глядя на этот портрет, заставлять себя верить, что между ним и родителями все замечательно, просто лучше не бывает…

Нет, он уже тогда ненавидел ложь.

За размышлениями Бен не сразу заметил, что маленькая ручка Рей скользнула к его локтю, а стриженная головка мягко опустилась на широкое его плечо, до которого, если бы юноша по привычке не сгорбил спину, ей было бы не достать.

Стоило Бену повернуться к ней, как девушка встрепенулась, ее щеки самым откровенным образом зарделись. Казалось, она и сама не заметила, как инстинктивно прильнула к нему. К «монстру в маске».

«Точно так же, как тогда… с Дэмероном», — внезапно подумал он с каким-то почти детским ликованием, вспомнив образ, когда-то подмеченный в голове у По: Рей, дремлющая на плече этого выскочки, этот смазливого недотепы…

Несчастное существо. Полуребенок, который одновременно ищет близости с другими людьми и боится ее. Сколько теплоты и доверчивости было в глазах этой девушки! Столь искренние чувства поразили Бена, разом обезоружив его, заставив позабыть прежние упрямство и грубость. На губах Рей отчетливо виднелась легкая улыбка, загадочная и очаровательная. Во всей галактике улыбаться так трогательно и непринужденно умеют лишь диатимы с лун Иего и дети. А еще влюбленные женщины.

Насчет последнего Бен, впрочем, не был уверен. Однако во взгляде девушки определенно присутствовало что-то отдаленно знакомое. Так Лея Органа смотрела на Хана Соло; даже когда она злилась, ее глаза сверкали.

Смешно. Сейчас он сам себе казался подростком. Нелепым, влюбленным подростком, для которого даже слабое прикосновение, даже простой ласковый взгляд кажутся настоящими подарками судьбы. Но кто не знает ценности этого трепетного, нежного чувства — когда ты осторожно, неуверенно спрашиваешь и получаешь столь же робкий ответ?

О Сила! Этот живой отклик, это боязливое, счастливо-вымученное согласие само по себе стоит гораздо больше, чем любое насилие или полунасилие. Кайло Рен может взять все, что он захочет. Но как знать, возможно, Бену Соло дано снискать удачу, куда большую? Настоящая удача — вовсе не брать самому, а получить то, что желаешь, по доброй воле другой стороны. Странно, что он пришел к пониманию этой незамысловатой истины только сейчас.

Проклятье! Интересно, что хуже — то, что он ощущает себя, словно сопливый юнец, или то, что совсем не удивляется этому?

… Внезапно он почувствовал, как что-то вторглось в ее сознание, разрывая их мимолетную идиллию.

«… ты можешь убить его… »

Обжигающий шепот Тьмы в самых глубоких недрах души. В этот момент Рей была расслаблена, и Бен без труда услыхал его — голос ее страха — как если бы тот звучал вживую.

Юноша разом напрягся. Его сутулые плечи настороженно расправились, руки дрогнули. Нет, то, что он слышал, не могло быть ошибкой или иллюзией. Это — тайна, которую ему необходимо разгадать. Это — вызов, который он обязан принять.

Он мялся всего секунду. А затем, закусив губу, выставил вперед раскрытую ладонь и слегка коснулся высокого лба, усыпанного крохотными прядями неровно подстриженной челки цвета золотистого каштана.

Он потянулся к ней. К ее душе, к ее рассудку. Как тогда, на «Старкиллере». Но в этот раз ему хотелось сделать все легче и осторожнее. Тогда, быть может, она откроется и доверится ему сама.

— Бен, что ты делаешь? — выпалила Рей, машинально подавшись назад. Все оттенки чувств — от испуга до гнева и отвращения — промелькнули на ее лице и в ее голосе, поочередно сменяя друг друга. Должно быть, она решила, что он вновь хочет вторгнуться в ее разум. Так же бесцеремонно, как раньше.

— Рей, это не то, что ты думаешь. Пожалуйста, доверься мне…

Он пытался успокоить ее, но вышло как-то неловко.

Совершенно сбитая с толку его действиями, она вскочила на ноги и принялась с затравленной яростью оглядываться по сторонам, ища удобный путь к отступлению. Ее грудь возмущенно вздымалась. Она трепетала так, словно он вдруг попытался ее изнасиловать. Как будто посмел жестоко предать сокровище ее доверия…

— Пожалуйста, Бен, не надо, — не то молила, не то угрожала она. — Ты ведь обещал мне…

— Послушай! — не находя подходящих слов, он просто положил руки на ее худенькие предплечья и слегка встряхнул. — Рей, послушай же! Это совсем другое. Я должен знать, что с тобой происходит. Только так я смогу помочь…

— Помочь? — ее широко распахнутые глаза смотрели на него в упор.

Рей застыла перед ним испуганным зверем. Только сейчас Бен заметил, что ее неподвижное тело мелко дрожит.

Воспользовались паузой, он плавно провел рукой в воздухе.

Он вовсе не был уверен, что уловка разума сработает. Заморочить голову другому чувствительному к Силе куда сложнее, чем недалекой солдатне на «Финализаторе». К тому же, этот прием никогда не удавался Бену так же хорошо, как Люку Скайуокеру. И все же, сейчас в этом ему виделась единственная возможность успокоить девушку и заставить ее открыться.

По своей воле. Или почти по своей…

— Я хочу тебе помочь, — повторил Бен мягче и одновременно настойчивей.

Пару мгновений она недоуменно моргала, глядя на него. А затем вдруг покорилась.

Она сдалась так быстро и неожиданно, что Бен не сразу поверил в свою удачу. Право, он рассчитывал хотя бы на некоторое подобие борьбы, особенно зная потенциал этой девочки и ее пугливость. Однако углубляться в причины столь легкой победы у него не было времени.

— … помочь… — едва слышно повторила Рей. Ее взгляд стал завороженным и таким устрашающе безжизненным, что на миг у юноши защемило сердце.

Он коснулся границы ее сознания. Так бережно и аккуратно, как только мог — казалось, он сам был потрясен, ощутив легкий испуганный трепет ее мыслей, такой теплый, такой живой… как же давно он не проделывал ничего подобного! Но так осторожничать ему и вовсе не доводилось ни с кем и никогда.

«Давай, девочка, покажи мне, что ты скрываешь…»

Она отозвалась. О Сила, ее душа раскрылась перед ним, будто цветок от прикосновения солнечного луча! Столько теплоты, столько бескорыстной детской преданности Бену не встречалось прежде никогда…

Она любит его? Нет, лучше. Она ему доверяет. Быть может, в трезвом состоянии разум иной раз по-прежнему твердит ей быть начеку рядом с «монстром в маске», но сейчас, когда ее дух подчинен ему, когда ее сознание замутнено чарами Силы, Бен все яснее понимал, что она всей душой желает верить ему и почти готова верить…