Смертельно прекрасна - Эшли Дьюал

Я поджимаю губы и смущенно улыбаюсь.

— Приятно с вами познакомиться, миссис Нортон.

— И я рада, наконец, тебя увидеть. А то мы с Рэном гадали: как же ты выглядишь?

Рэн — это, наверно, отец Мэтта. Я растерянно вскидываю брови.

— Правда?

— Конечно! Мы с ним даже поспорили. — Долорес поглаживает меня по спине и ведет в гостиную, где громко работает телевизор. — По словам Хэрри, волосы у тебя огненные, а глаза, как у настоящей ведьмы.

Она смеется, а я пропускаю удар по груди и растягиваю губы в злой ухмылке. Очень смешная шутка, просто адски смешная.

— Но потом в разговор вступил Мэтт, — продолжает женщина, покачивая головой, — и сказал, что ты рыжая и надоедливая. И что поговорить можно о чем-то более интересном.

Слава Богу. Хотя бы кто-то хранит мой секрет.

— Так и есть. — Я серьезно киваю.

— Знаешь, когда Мэтт говорит так, ну, прерывает разговор или что-то в этом духе, это означает, что Хэйдан прав. Но я ничего тебе не говорила.

Она заговорчески кивает, а затем вновь смеется; я понятия не имею, куда мне деться. Не знала, что обо мне в этом доме ведутся дебаты… Но я рада, что миссис Нортон еще не выставила меня за порог. Значит, она и ее муж, так же как и ребята, не верят в чушь про колдовство и не проводят целые выходные в церкви.

— Рэн! — Неожиданно восклицает она, вытянув шею. — Иди сюда, у нас гости!

О, Боже. Уставшая и стеснительная часть меня вспыхивает синим пламенем. Тянусь к Долорес и вымученно улыбаюсь.

— А Хэрри дома? Мне нужно с ним поговорить.

Она собирается ответить, но не успевает.

— Что за гости, Долл? — Спрашивает низкий голос, и в гостиной оказывается мистер Нортон: высокий, черноволосый мужчина с острым подбородком. На нем клетчатая, не по размеру широкая рубашка. И мне почему-то кажется, что я прервала его традиционный, воскресный вечер за просмотром бейсбольного матча.

— Это Ари Монфор, — очень важным и серьезным тоном, протягивает миссис Нортон, а я нелепо помахиваю рукой. Такое чувство, что так просто меня из гостиной не выпустят, ни под каким предлогом. Мужчина меняется в лице. Он усмехается и решительным шагом ко мне идет, вытянув руку.

— Подружка Хэрри?

— Можно и так сказать. — Пожимаю руку и сразу же выпрямляюсь, сгорая от желания провалиться под землю; мистер и миссис Нортон очень гармонично смотрятся вместе, они на меня вполне одинаково глядят, даже с похожей интонацией разговаривают.

Я топчусь возле дивана. Они стоят напротив, и все это походит на кадры из фильмов, где парень знакомится с родителями невесты, но выглядит чертовски глупо.

— Ты вовремя приехала. — Серьезно отрезает мистер Нортон.

— Я, ну, наверно… В смысле?

— Ребята общаются чаще, ходят куда-то. Мы все ломали голову, как их столкнуть, но тут ты появилась, и все само собой вышло.

— Вы и на танцы вместе пойдете? — Не скрывая любопытства, интересуется Долорес.

— На какие еще танцы?

— На осенние, конечно. — Закатив глаза, отрезает она, а я дергаю уголками губ.

Странно… Она ведь не родная мать Мэтта, а мимика у них похожая. Внезапно у меня в груди что-то екает. Я вспоминаю о том, что мой папа, Люк — не мой родной отец. И боль смело прокатывается по спине, заставив ноги подкоситься.

— Не знаю, — хриплым голосом отвечаю я и вымучено улыбаюсь, — я и не слышала о танцах, миссис Нортон. Может, их отменили?

— Это вряд ли. Обязательно заскочите к нам сначала! Я вас сфотографирую.

— Долл, опять ты со своим альбомом.

— А что? У детей должны воспоминания остаться.

— Да, я…, мы заедем. Конечно.

— Надеюсь, ты с Джил уже познакомилась? Мэтт с ума по ней сходит.

Да-да, я в курсе. Мэтт ее любит, пастор ее любит. Бог ее любит, да благословит он ее чудесные, русо-золотистые волосы. Аминь.

— И что тут такое? — Неожиданно отрезает знакомый голос, и я готова разрыдаться от облегчения, свалившегося на мои плечи. Хэрри показывается из-за поворота, а я срываюсь с места и к нему плетусь, старательно изображая спокойствие.

Черт, как же я рада его видеть!

— Ари? — Парень удивленно вскидывает брови и меняется в лице, он хватается за мою руку и сжимает ее так крепко, что сводит пальцы, но мне все равно. — Что ты тут делаешь?

— К тебе пришла.

— К тебе пришла, — эхом повторяет за мной миссис Нортон и гордо улыбается. — Ты и думать не думал, что она придет, а Ари здесь. Может, выпьем чая? Как вы?

— О, нет, нет! — Я сигналю Хэйдану, показывая, что хочу скрыться от пронзительного взгляда его матери и, наконец, вдохнуть полной грудью. — Не стоит.

— Да, мам, мы пойдем на задний двор. — С ходу подыгрывает парень. — Дело есть.

— Что это за дело такое, которое подождать не может? — Спрашивает мистер Нортон и хмурит брови. — Пять минут с нами посидите, а потом…

— Но это важно. Пап, чертовски, важно. Откладывать — ну, никак. Честно.

— Прямо-таки никак?

— Нет, слово даю. Мы, может, попозже подойдем. Договорились?

Хэйдан лыбится, очки поправляет и подталкивает меня к задней двери, а я довольно его родителям киваю. Надеюсь, они не поняли, что их расспросы выбили меня из колеи. Я не привыкла, чтобы кто-то так рьяно интересовался моей жизнью.

Мы выходим на задний двор, и я невольно замираю на ступеньках, распахнув глаза.

Деревья украшены светящимися гирляндами; на ветках огромного, толстенного дуба натянуты самодельные гамаки из простыней, а под ними валяются книги — единственное сухое место после дождя. Сейчас на улице пахнет свежестью. Погода успокоилась, вечер в уголки домов проник и окунул Астерию в темные сумерки.

— Хэрри…

— Да-да, тут очень красиво. Я знаю. — Парень самодовольно тащит меня к гамакам, на которых нет ни единой капельки. Приподнимаю голову и замечаю навес, сооруженный из толстой, металлической пластины. Проследив за моим взглядом, Хэйдан кивает. — Ох, мы с Мэттом целое лето пыхтели. Папа сказал. Я почти уверен, что он специально придумал это чепуху, и поначалу мы ворчали, но теперь…

— Сами здесь торчите, — заканчиваю я и усаживаю на гамак. — Чудесное место.

Мечтательно улыбаюсь и перевожу взгляд на парня. Он выглядит счастливым! Руки на груди сплел и смотрит на меня так, словно сканирует, ожидает моей реакции. А я вдруг забываю про гамак и гирлянды. Забываю обо всем. Я поднимаюсь с натянутой простыни, подхожу к парню и обнимаю его, сипло выдохнув горячий воздух.

— Я очень испугалась, Хэрри.

Парень расслабляется, опустив плечи. Его пальцы поглаживают мои волосы, сильнее к себе прижимают, будто он боится, что я исчезну, а я зажмуриваюсь. Почему он еще ноги не унес? Почему не сбежал? Рядом со мной такая чертовщина творится, а он еще рядом.