Новый Мир ( № 7 2013) - Новый Мир Новый Мир

Получается: Министерство образования сначала раздавало кому допинги, а кому пинки, а потом, пошуровав-помониторив, стало больно сечь "аутсайдеров" свежими рейтингами. Отстающих было решено "лечить" внушениями, "тяжелобольным" — выписать новое руководство или присоединять к "здоровым". (Методы санации довольно сомнительны и несколько отдают шарлатанством: смышленые оппоненты резонно заметили, что после присоединения "больного" к "здоровому" может заболеть "здоровяк", а мающийся неэффективностью институт отнюдь не выздоровеет. К тому же при значительном укрупнении институтов как раз снижается эффективность управления.) Среди полностью или частично "неэффективных" оказались известные институты с заслуженной хорошей или отличной репутацией: МПГУ, МАРХИ, РГГУ, Литинститут. А вот частные институты, имеющие лицензию от Минобраза и выдающие дипломы государственного образца — а нередко именно в них обучение превращается в чистую имитацию, по существу в покупку диплома, — в мониторинге участвовали на добровольной основе, и никаких решений в их отношении принято не было. Выходит — вопреки неоднократным клятвам чиновников из Минобраза — целью мониторинга было не "наведение порядка" в образовании, а экономия бюджетных средств благодаря закрытию "неэффективных" государственных институтов и их филиалов?

Исправлять последствия кривого и подслеповатого мониторинга начали "задним числом": вдруг выяснилось, что будет пересмотрена оценка творческих институтов (не учли специфику!); с некоторыми учебными заведениями стали "договариваться", смягчаясь, где-то пришлось внять губернаторам, настоятельно просившим не трогать подопечный университет. Мониторинг оказался в итоге не столько инструментом оценки ("подлизы" или "крутые" с "авторитетными" заступниками не пострадали), сколько пробным средством воздействия на институты — кнутом и пряником "в одном флаконе": кого побью, кого по головке поглажу…

Даже небесспорные международные рейтинговые критерии выглядят на фоне доморощенных верхом интеллектуализма: уж индекс-то цитирования всегда говорит о научных работах преподавателей больше, чем калькуляция финансов, а число студентов на одного преподавателя — больше, чем количество квадратных метров. Но ведь для увеличения числа преподавателей надо отпускать больше денег и уменьшать педагогическую нагрузку, порой совершенно чудовищную по мировым меркам. А одна из интенций власти в отношении образования — как раз противоположная: "оптимизация" расходов, повышение зарплат преподавателей за счет большого сокращения штатов.  Об этом официально говорилось не раз [23] .

Меня, однако же, интересуют не эти кривые лекала, а процедура их производства и реакция министерства на почти единодушное "фи" со стороны преподавательской среды. Заверения руководителей Минобраза, что критерии прошли серьезную профессиональную экспертизу и были одобрены Российским союзом ректоров и Ассоциацией ведущих университетов России [24] , не вызывают доверия: в преподавательской среде о рейтинге и мониторинге слыхом не слыхивали, Союз же и Ассоциация предлагали список из пятидесяти критериев, а не пятиглавое чудо-юдо. Но эти критерии (преподавателям в большинстве своем, кажется, тоже незнакомые), как оказалось, будут применяться только в отношении ведущих институтов страны. На эти институты, как заверил заместитель министра образования Александр Климов, прольется животворный золотой дождь [25] . Ждем-с. До первой звезды Полынь…

Решение, принятое наверху, без реального учета мнений тех, кому придется ощутить на себе его последствия, не может быть правильным. Но еще страшнее, что именно такая установка уже довольно давно определяет политику Минобраза в целом: сначала продавили ЕГЭ (но здесь по крайней мере значительная часть учительской среды и общества была "за"); потом подстригли высшую школу "под болонку" (против перехода на Болонскую систему были почти все высшие учебные заведения России); теперь — отмониторили по полной, по критериям, кажется, вообще никем не признанным, кроме министерства. Даже думские члены "Единой России" понуждали своего министра-однопартийца к пересмотру результатов и критериев мониторинга, причем Дмитрий Ливанов, по их словам, обещал исправиться [26] . Однако, как официально заявил его заместитель Александр Климов, смело участвующий в острых дебатах и не менее смело именующий преподавателей своими коллегами, итоги мониторинга — по которым уже принимаются решения о судьбе институтов — отменены не будут. Просто через год проведут новый [27] . По каким критериям? В ответ — молчание.

Концерт дешевых преподов

17 ноября 2012 года министр образования Дмитрий Ливанов в эфире информационной телепередачи "Вести в субботу с Сергеем Брилевым" на канале "Россия 1" разъяснил городу и миру, кто такие, по его мнению, институтские преподаватели, получающие по двадцать — тридцать тысяч рублей в месяц. "Давайте себе представим московский вуз. Средняя зарплата преподавателя — 20 — 30 тысяч рублей. Как это назвать? У меня есть несколько версий того, чем это может объясняться. Версия первая: это просто преподаватели невысокого уровня, готовые работать за эти деньги. Версия вторая: это преподаватели, которые подрабатывают в нескольких вузах, перебегая между ними. Версия третья: они просто перекладывают часть расходов по своему содержанию на студентов. И в том, и в другом, и в третьем случае такой вуз не может называться эффективно работающим...", — заявил главный начальник российского образования [28] .Со стороны преподавателей, скопом причисленных или к бездарям, или к ловчилам-жукам, бегающим из вуза в вуз, или к вымогателям взяток со студентов, естественно, раздались крики обиды, боли и негодования [29] . Оскорбленные педагоги напомнили и о том, что за их грошовое жалованье несет ответственность именно правительство и прежде всего вверенное господину Ливанову ведомство, и о примерах поистине подвижнического отношения к профессии, о замечательных Учителях, невзирая на преклонный возраст и болезни сеющих разумное, доброе, вечное и заслуживающих земного поклона, а не унижающих подозрений в некомпетентности или коррумпированности.  В Интернете даже началась кампания по сбору подписей за отставку министра, чей персональный рейтинг упал "ниже Фурсенко" (хотя ниже, казалось бы, падать было просто некуда) [30] . Эта реакция была единственно возможной. Мало того, даже считаю, что она оказалась слишком слабой: требование об отставке, на мой взгляд, должны были выдвинуть не только отдельные преподаватели, но и вся институтская корпорация в целом — и не только в открытых письмах — челобитных, но и на митингах — оскорбление было нанесено всем педагогам. Меня, однако, оскорбительное высказывание министра заинтересовало совсем в ином отношении, ибо выявило как степень осведомленности министра в подведомственной ему отрасли, так и интенции министерства.

Дмитрий Ливанов, до недавнего времени занимавший должность ректора в московском Институте стали и сплавов, продемонстрировал совершенное незнание реальной ситуации. Стыдно за зарплаты должно быть не педагогам, а тем, кто им такие зарплаты установил, — то есть прежде всего Минобразу. Обычное жалованье институтского преподавателя намного ниже названного министром и никак не зависит от заслуг и компетентности самого преподавателя: так, у доцента осенью 2012 года жалованье составляло примерно двенадцать, а у профессора — восемнадцать тысяч. (Не базовый оклад, а именно зарплата в целом, причем "грязными" [31] ). Неосведомленность министра выразилась и в презумпции, что зарплата вузовского преподавателя зависит от уровня его знаний или от его педагогических талантов и успехов: жалованье определяется вещами довольно-таки формальными: должностью и ученой степенью. Премии и надбавки за успехи в проведении лекций и практических занятий не применяются, поскольку сия тонкая материя не поддается измерению, доплаты за научную работу, за публикации производятся только в весьма ограниченном числе вузов. В гуманитарной сфере они в качестве системы существуют едва ли не в одной Высшей школе экономики — в университете, имеющем эксклюзивное бюджетное финансирование, равно как и особую поддержку со стороны бизнеса.

Непосвященность министра в подлинное положение дел вызывает серьезное беспокойство и тревогу: как при таком уровне информированности он собирается руководить высшим образованием России? Впрочем, поверить в такое незнание очень и очень трудно — скорее, это все-таки сознательное искажение фактов. Но не менее важно другое. С одной стороны, мизерность денежного содержания институтских преподавателей была признана вопиющей, и это вроде бы хорошо.  С другой стороны, хотя Министерство образования декларативно обещало и обещает способствовать увеличению зарплат педагогов, подспудно в реплике Дмитрия Ливанова содержится мысль: преподаватели сами ответственны за собственную бедность; была бы выше квалификация или были бы они половчее — заработали бы больше. Государство как бы снимает с себя ответственность.