Энциклопедия творчества Владимира Высоцкого: гражданский аспект - Яков Ильич Корман
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
***
Теперь перейдем к Андрею Вознесенскому, который оценил по достоинству песни Высоцкому еще до знакомства с ним. Обратимся к свидетельству болгарского театроведа Любена Георгиева: «Вспоминается, как летом 1963 года в гостинице “Ис-кыр” на Солнечном берегу, а потом и 1964 году в гостинице “Метрополь” на Золотых песках Вознесенский целыми днями подряд пел мне песни Высоцкого. Зная наизусть, диктовал мне их тексты, давал пластинки и кассеты, чтобы я мог снять с них копию.
Мне доводилось множество раз наблюдать взаимоотношения Андрея и Владимира — они были истинными братьями»[3191] [3192] [3193].
Вот как Вознесенский рассказал об обстоятельствах знакомства с Высоцким: «Я встретил его впервые в 1965 году, когда “Таганка” ставила “Антимиры”. Был он так, один из “таганцев”, в вечно подростковой куртке своей, в арсенале его было пять-шесть песен, но огромная затаившаяся энергия уже угадывалась в нем»88.
Известно, что «в ноябре того же 1965 г. Андрей Вознесенский устраивает в Доме ученых выступление Высоцкого и Беллы Ахмадулиной. Высоцкий к тому времени уже успел побывать в Дубне в 1964 г., когда его с остальными модными поэтами пригласили выступить на Дне Советской Молодежи»89
Об особом отношении к Вознесенскому со стороны Высоцкого говорит хотя бы тот факт, что Вознесенский был одним из немногих, кто удостоился от него приглашения на свадьбу с Мариной Влади: «Помню, он подошел и торжественно-иронически произнес: “Имею честь пригласить вас на свадьбу, которая состоится 13 января [декабря. — Я.К.] 1970 года. Будут только свои”. На торжестве в снятой накануне однокомнатной квартирке на 2-й Фрунзенской набережной, за один день превращенной М.В. Влади в уютное гнездышко, мы с Зоей встретили лишь Ю. Любимова, Л. Целиковскую, В. Абдулова, режиссера А. Митту с женой Лилей, изготовившей сказочно роскошный пирог. Владимир был светлогрустен, молчал, ничего не пригубил»[3194] [3195].
Известны также фонограммы двух концертов Высоцкого на дому у Вознесенского (26.03.1967 и 28.02.1969)91 Для сравнения — у Евтушенко подобных записей не зафиксировано, хотя поэт Марк Сергеев рассказал об одном таком концерте в 1975 году: «Впервые я услышал Высоцкого не в записях, на вечере у нашего земляка Евгения Евтушенко: во время последнего съезда писателей СССР, пять лет назад, он пригласил на ужин своих московских товарищей, грузинских поэтов, да земляков — нас с Валентином Распутиным. Шумно беседовали, замолкая, когда кто-нибудь выходил “на лобное место” — прочесть стихи, спеть. Владимир Высоцкий показался мне усталым, видимо, пришел сюда после съемок или дневного спектакля. Со сцены он казался мне высоким, плотным, теперь наискосок сидел отнюдь не богатырь, с сероватым лицом, негромким голосом. Но вот пришла его очередь идти на “лобное место”, он взял гитару и вдруг стал как-то плотнее, выше, кровь прилила к лицу, и оно посвежело, засветились глаза, и горечь, едкая самоирония, звучавшие в песне, были столь естественны, что я впервые подумал, что неправ, не принимая песни Высоцкого всерьез»[3196] [3197] [3198]. По словам же самого Евтушенко: «Высоцкий ходил на мои концерты, а однажды после концерта в ЦДЛ в 1978(?) году пригласил не только меня, но и моих многочисленных гостей к себе на квартиру и пел для нас всю ночь»9з.
Более того, от Вознесенского известно, что Высоцкий часто помогал ему с выступлениями: «В жизни он был тих, добр к друзьям, деликатен, подчеркнуто незаметен в толпе. Когда я был под запретом, меня не печатали, я бедствовал — Володя предлагал устроить для меня чтения по частным квартирам — такими вечерами подкармливались многие»94.
Если же говорить о Вознесенском-поэте, то он, как и Евтушенко, называл себя коммунистом, и поэтому в его стихах 50-х — 60-х годов часто встречались соответствующие мотивы. Например, первая книга стихов Вознесенского «Мозаика» (1960) открывалась стихотворением «Ленин на трибуне 18-го года». Вскоре появились «Секвойя Ленина» и «Я в Шушенском. В лесу слоняюсь» (оба — 1962), и, наконец, самая знаменитая его поэма «Лонжюмо» (1963), написанная после того, как Хрущев наорал на него во время встречи с деятелями культуры в Кремле 7 марта 1963 года. Нельзя не упомянуть и более позднее стихотворение (1967), исполнявшееся в спектакле Театра на Таганке «Антимиры»: «Я не знаю, как это сделать, / Но, товарищи из ЦК, / Уберите Ленина с денег, / Так цена его высока!»[3199].
Однако наряду с этими поделками были у Вознесенского и настоящие стихи, которые звучали, например, в тех же «Антимирах», в том числе в исполнении Высоцкого («Провала прошу, провала», «Ода сплетникам» и другие).
Много ценной информации содержится в дневниках Ольги Ширяевой. Приведем все фрагменты, касающиеся взаимоотношений Высоцкого и Вознесенского:
19.05.65. «Диалог о Театре на Таганке» (20–30). Обсуждение театра в Политехническом музее с участием артистов, в том числе В.В., а также Любимова, Аникста, Вознесенского.
<…>
12.12.65. Вечер А. Вознесенского в Комаудитории МГУ, с участием артистов Театра на Таганке (в том числе и В.В.). После вечера всей компанией перебираемся в ресторан ВТО отмечать.
По-моему, по дороге в ресторан В.В. куда-то исчезал, но потом появился. Был единственным, кто не пил ни капли спиртного. Сказал, что по случаю возвращения Андрея из-за границы написал новую песню. Зоя Богуславская (жена Вознесенского) просила спеть, но он отказался, потому что она у него «еще вся на отдельных листочках, как стихи у Андрея». К тому же и гитары не было.
У Зои появляется идея отметить Старый Новый год с Андреем, В.В. и таганскими мальчиками у каких-то их знакомых.
В.В. предупреждает, что ему надо уйти, прощается с Андреем, и минуты через две по-английски исчезает (правда, потом возвращается ненадолго в зал ресторана, но к нашему столу уже не подходит).[3200] [3201] [3202] [3203]
04.01.66 — концерт Высоцкого в Институте русского языка АН СССР. <…> Я предупредила Володю, что во всех случаях его попросят спеть «Нинку», потому что Вознесенский говорил, что это его любимая песня. Володя сказал, что Андрей любит «Нейтральную
