Рауль Валленберг. Исчезнувший герой Второй мировой - Бенгт Янгфельдт

Когда они уже совсем близко, пол и потолок начинают сотрясаться, а со стен подвала сыплется штукатурка. И вот попадание. От взрыва закладывает уши, все падают навзничь на пол. […] Но насколько удручающе звучит сигнал воздушной тревоги, настолько же облегчающее впечатление производит сигнал “опасность миновала”. Вновь звучат цыганские скрипки, на кухне вновь разогревают еду, осушаются бутылки.

Немецкая торговая политика

“Мне здесь очень нравится, и я очень занят”, – писал Рауль матери 29 сентября. Воздушные налеты к этому времени участились, приходилось по многу часов просиживать в бомбоубежище, но последняя неделя прошла спокойно. “Несмотря на это, – сообщал далее Рауль, – жизнь продолжается”. Несколькими днями раньше он пригласил к себе “весьма интересного сановника… а именно представителя Гиммлера”. Однако встреча не состоялась, “служебные дела” вынудили сановника в последнюю минуту отказаться от приглашения.

Человека, которого Валленберг приглашал на ужин, звали Курт Бехер, штандартенфюрер СС, – “очень приятный человек, собирающийся, по его собственным словам, в ближайшее время застрелиться”. В карманном календаре Валленберга значится, что ужин был запланирован на 26 сентября.

Курт Бехер, как и упоминал Рауль в письме матери, был представителем рейхсфюрера Генриха Гиммлера в Венгрии. Он прибыл в Будапешт в марте 1944 года в качестве начальника конно-транспортного управления экономического отдела СС с целью закупить 40 тыс. лошадей, но вместо этого стал играть центральную роль в другом виде торговли – торговле евреями. Несмотря на то что конечной целью нацистов было уничтожение всех евреев, случалось, что некоторому их числу позволялось эмигрировать, чаще всего за большие деньги. Примером такой торговой операции может послужить присвоение предприятий Weiss Manfréd Acélés Fémmüvek, самого крупного в Венгрии промышленного концерна, порядка 50 предприятий, на которых было занято около 40 тыс. человек. Концерном владели четыре еврейские семьи, находившиеся между собой в родстве благодаря брачным узам: Вайс, Хорин, Корнфельд и Маутнер, – контролировавшие также один из крупнейших банков Венгрии, Коммерческий банк.

Поскольку Венгрия все еще официально считалась суверенной нацией, немцы не могли, как в других оккупированных странах, просто взять и конфисковать этот столь важный для их военных целей концерн, в составе которого был и большой сталелитейный завод. Поэтому немцы постарались завладеть им путем переговоров. Эти “переговоры” вел Курт Бехер. Главу концерна Ференца Хорина для смягчения его позиции подвергли жестокому избиению и другим унижениям, после чего он решил принять предложение немцев, суть которого сводилась к следующему: 45 членов семей владельцев получат гарантии свободного выезда из Венгрии в обмен на контрольный пакет акций компании. Владельцы концерна Weiss Manfréd находились под огромноым давлением: переговоры шли в самый разгар депортаций венгерских евреев в газовые камеры. По контракту, подписанному 17 мая, немцы будут управлять концерном в течение 25 лет, после чего он возвратится владельцам. В секретной части договора владельцам было обещано 600 тыс. долларов и 250 тыс. немецких марок наличными. Кроме того, при выезде из Венгрии им разрешалось взять с собой часть ценностей.

Контракт натолкнулся на сопротивление и со стороны венгерского правительства, не желавшего лишаться национальных ресурсов, и со стороны германского МИДа, так как был заключен у него за спиной. Однако в конце концов договор вступил в силу. После ряда проволочек в конце июня члены семей владельцев смогли уехать из Венгрии. Большинство отправилось в Португалию, часть в Швейцарию. Пятерых задержали на некоторое время в Вене как гарант того, что уже обретшие свободу не предадут соглашение гласности. Из обещанных 600 тыс. долларов была выплачена лишь треть.

Договор стал большой победой СС и Гиммлера в постоянно продолжавшемся противоборстве с Риббентропом и германским МИДом. Он обернулся личным триумфом и для Бехера: тот проявил такую искусность в ведении переговоров, что Гиммлер подключил его к еще одним переговорам, проходившим в то же время, – другой вариации на тему “кровь за товары”, но в значительно более крупных масштабах.

Вскоре после германского вторжения нелегальный сионистский Комитет помощи и спасения (или Ва’ада) начал переговоры с оккупационными властями о возможном выкупе евреев. Среди наиболее активных лидеров комитета были Режё (Рудольф) Кастнер и Йоэль Бранд, первый из которых был журналистом, а второй предпринимателем.

Адольф Эйхман.

Одновременно с этими переговорами в Будапеште вырабатывались еще более масштабные деловые планы. На встрече с Йоэлем Брандом в конце апреля Адольф Эйхман представил план, согасно которому Германия могла бы отпустить 1 млн евреев в обмен на 10 тыс. грузовиков, а также мыло, чай, кофе и другие товары первой необходимости. Грузовики должны быть новыми и с прицепами. Предвидя, что мысль о поставках военных грузов противнику не вызовет энтузиазма у союзников, Эйхман заверил, что эти грузовики будут использованы только на восточном фронте, против Красной армии, – подразумевалось, что и западные союзники заинтересованы в поражении мирового коммунизма.

Поскольку немцы не могли наладить непосредственных контактов с союзниками, Эйхман приказал Йоэлю Бранду отправиться в нейтральную страну, чтобы там вступить в переговоры с лидерами “мирового еврейства”. Девятнадцатого мая Бранд прибыл в Стамбул, где установил связи с представителями Еврейского агентства и американской и британской контрразведкой. Вскоре возникло подозрение, что цель предложения немцев – посеять раздор между союзниками. Турецкие власти, со своей стороны, были убеждены, что Бранд – агент гестапо. Поэтому он был выслан из страны. Когда 31 мая он пересек границу с Сирией, его схватили англичане и отправили в Каир, где он пробыл до октября 1944 года, пока ему не разрешили въезд в Палестину.

В Стамбул Бранд приехал не один, а вместе с Андором Гроссом – сопровождающим, которым его снабдил Эйхман. У Гросса было собственное секретное задание, о котором не знал Бранд, – прозондировать почву на предмет возможности сепаратного мира с западными державами. Идея “евреи за грузовики” на самом деле представляла собой прикрытие для установления контакта с союзниками. В июле сведения об этом плане просочились в британскую прессу, охарактеризовавшую предложение как “чудовищное”. Идея была официально отвергнута и американским, и британским правительствами, заботившимися о том, чтобы не навредить отношениям с Советским Союзом, против которого предполагалось использовать грузовики. Поэтому они проинформировали о плане советское руководство.