Пустошь, что зовется миром - Аркади Мартин

нерву и в горло, было волнением победы, не менее резким и приятным, чем когда-либо прежде. Значит, сработало, значит, они сообразили, а инородцы ответили. Махит знала, что на ее лице появилась улыбка станциосельника, одни зубы – она поняла это, когда солдат слегка отшатнулся от нее, но ее это не взволновало. Она имела право. Они с Три Саргасс установили первичный контакт, а все остальное – их ссора, Шестнадцать Мунрайз, Дарц Тарац, вся эта война – не значило ровным счетом ничего. По крайней мере, в эту минуту.

– Это фантастика, – сказала она. – Блестяще, правда.

Может быть, это самое важное, что она сделала в жизни. Список людей, установивших коммуникативные отношения с ранее неизвестными видами инородцев, освоивших космические перелеты, включал теперь в совокупности Императора Два Солнцепек со всеми ее помощниками, Три Саргасс и Махит Дзмаре. Это было с ума сойти что такое. Это было удивительно. Она чувствовала, что близка к истерическому, радостному смеху или слезам, или… она о таком даже не мечтала никогда, астробиология даже не была одной из способностей, на которые ее тестировали, лингвистика всегда была о человеческих существах, но… неужели? У них получилось!

– А где уполномоченный? – спросил солдат, пресекая переполнявший Махит внутренний восторг и с легкостью возвращая ее в рутину, горькую реальность ее отношений с единственным другом, которого она оттолкнула от себя. Если только дружба была понятием, которое существовало в Тейкскалаане. Так или иначе, весь ее мир рушился.

Она пожала плечами.

– Разве ее поселили не вместе с вами? – продолжил солдат, явно проверяя какую-то памятку на своей облачной привязке.

– Поселили вместе, – сказала Махит. – Но в данный момент ее здесь нет.

– Сейчас 0200 часов, – недоуменно сказал солдат, потом поднял одно плечо, опустил его, словно подчеркивая этим: агент министерства информации ведет довольно странный образ жизни в придачу к другим своим весьма специфическим особенностям. – Вы не знаете, когда она вернется? Яотлеку нужны вы обе. И немедленно.

– Несомненно, – сказала Махит. – Но у вас, сэр, пока есть только я. Я предлагаю вам для обнаружения уполномоченного воспользоваться вашим глазом-камерой и алгоритмом поиска облачной привязки. Поищите в барах или в каких-нибудь зеленых рекреационных зонах, если таковые есть на корабле, – она любит такие места. А я пока надену что-нибудь более отвечающее атмосфере мостика. Одну минуту.

Она сделала шаг назад, в комнату, и дверь, более не получавшая команду оставаться открытой, обусловленную ее присутствием, закрылась перед носом солдата.

<Бары или рекреационные зоны с цветами?> – спросил Искандр с некоторой долей удивления.

Махит помнила умышленно – единственный навык, суть которого она поняла по-настоящему после обретения имаго, хотя все дети Лсела в предвидении будущей потребности обучались основам того, как это делать. Как вспомнить из собственной жизни совершенно конкретное событие, которое является аналогом текущего действия или чувства. Показать в этом воспоминании, каковы были твои мысли, показать закономерности, выработанные мозгом, показать, что твое имаго смогло освоить их, пользоваться ими, запечатлеть в себе со всеми их маркерами. Махит вызвала в памяти сад на Плац-Сентрал-Четыре, вкус зеленого мороженого, запах помятой травы под сложенными и дремлющими руками Три Саргасс. Вызвала она и Двенадцать Азалию, который говорил ей, что именно в такого рода неприятности всегда попадала Три Саргасс, когда они вместе проходили курс обучения. Прогулки по городским паркам, мороженое на завтрак после ужасных, опасных межличностных приключений.

<Тебе не хватает ее>, – пробормотал Искандр.

Махит не хватало ее. Просто космически не хватало, хотя и хотелось ощущать эту нехватку.

<Солдат не будет ждать тебя вечно>, – продолжил Искандр, пытаясь осознать, что для него, для них обоих, означает тоска Махит по Три Саргасс, но вскоре прогнал эти мысли, заменив их более насущными. Точно так же он прогнал на задний план мысли о ссылке. Они все больше преуспевали в определении приоритетов. <Он ее найдет. У них камеры на каждом углу. Одевайся. Надень, что у тебя есть поэффектнее. Что-нибудь демонстративное, с четкими линиями. Я знаю, у тебя есть что-то в этом роде>.

«У меня есть строгое платье – как раз такого плана». Она взяла с собой одно – длинное, черное, геометрического дизайна платье с одними углами и без всяких украшательств, без обнаженных ключиц, с рукавами до запястий. Она брала это платье и в Город, но так ни разу и не надела его. Она вообще еще никогда его не надевала.

<Не это. Что-нибудь более практичное>.

«Искандр, ты хотя бы представляешь, что такое одежда для людей с женскими пропорциями?»

<Знаешь ты, значит, знаю и я. Вернее, я знаю то, что знаешь ты. И еще кое-что сверх того о дворцовой моде в Городе, пусть и немного устаревшей>.

Им обоим был лучше знаком тейкскалаанский стиль. На Лселе Махит носила то же, что и все: брюки, жакеты, разное нижнее белье, в основном серое, черное и белое.

<Белое, – сказал Искандр. – Только белое, если есть>.

Как Девятнадцать Тесло.

Она могла придумать и кое-что похуже.

<Гораздо хуже>.

Когда Махит – в белых брюках, белой асимметрично драпированной рубашке и укороченном жакете в лселском стиле – снова открыла дверь, солдат стоял на том же месте. Он моргнул и долго смотрел на нее. Она решила, что он, вероятно, думает о Девятнадцать Тесло, эзуазуакате Девятнадцать Тесло в ее белоснежном костюме еще до того, как он пропитался кровью и стал пригоден для лучезарного солнцетрона копий.

«Опасный форнитр!» пришлось оставить в другом жакете – в ее теперешнем одеянии для него не нашлось места.

– Вы нашли уполномоченного? – спросила Махит.

– Не я сам – корабль нашел, – ответил солдат. – Вы теперь готовы, посол, или нужно еще что-то сделать?

Если он и думал о Девятнадцать Тесло, то эти мысли могли легко перейти в презрение и нетерпение по отношению к варвару.

– Ведите меня, – сказала Махит. – Быстро. Я боюсь, что инородцы могут решить, что мы, кроме «привет», и сказать ничего не можем.

* * *

Войдя на мостик, Три Саргасс испытала мгновение обескураживающего психологического головокружения: рядом с яотлоком сразу за станцией офицера связи стояла высокая женщина вся в белом с короткими темными волосами, уверенная в себе и абсолютно себя контролирующая. Она осознавала, что именно видит: нет, конечно, не эзуазуаката Девятнадцать Тесло, когда-то ее потенциального патрона и теперь реального императора. Невозможно по нескольким причинам. Во-первых, император не могла бы добраться сюда из города за такой короткий временной отрезок. Три Саргасс теперь близко познакомилась с кратчайшим маршрутом, но каким бы кошмаром было проводить императорский корабль через некоторые из этих порталов! Во-вторых, никто не обходился с этой женщиной, как обходились бы, будь она императором, и, в-третьих, она была Махит Дзмаре, а вовсе не Девятнадцать Тесло.

Кудряшки ее волос едва касались воротника ее белого жакета. Она была абсолютная Махит.

И все же Три Саргасс чувствовала себя так, будто получила удар в солнечное сплетение: она потеряла дыхание, и в глазах засверкали звезды. Какую бы игру ни вела Махит, ставки в этой были очень высоки.

Во имя всех солнц и каждой чертовой звезды, на кой ляд она учинила эту глупую ссору с Махит и не вернулась в их каюту? Она хотела быть в курсе того, что происходит, должна была быть в курсе! А вместо этого она оказалась здесь с опозданием, опоздала на то, что может быть самым