Быть собой (СИ) - "Sleepy Xoma"

И вот стала нарастать угроза со стороны империи. Богоравный Анаториан простёр жадные длани на тучные поля Тимберии. Он счел, что Фару пригодится зерно и оливы, и по своей привычке решил не купить, а взять силой.

И именно в этот момент младший решил, что настал его час. Заговорщики подкараулили правителя, и убили того, а младший брат лично нанес решающий удар. Правда, ему это не помогло — подоспевшие гвардейцы из верных нашинковали всех и каждого, кого застали над трупом горячо любимого правителя, а так как детей у младшего брата не было, то его род прервался, и заговорщики остались ни с чем, но дело было сделано. Да, все семьи присягнули сыну убитого владыки, но что значат слова?

И потому, когда фарийская армия подступила к стенам столицы, предварительно разбив неполную армию Тимберии, множество благородных дворян не откликнулись на зов, надеясь отсидеться в своих городах, либо же откупиться от фарийцев. Не получилось ни того, ни другого, и вереницы рабов отправились через море к своему новому дому.

Трегоран вздохнул, стряхивая с себя оцепенение. Он витал в облаках лишь несколько мгновений, однако за это время многое успело перемениться. В зале совета материализовались мужчины в доспехах и при оружии. Суровые, покрытые шрамами, внушительные.

— Достопочтенные послы, прошу вас покинуть Батерию, нам больше не о чем говорить, — со вздохом проговорил Нартиах.

Послы не возражали, едва ли не бегом уйдя из зала. Когда двери за ними закрылись, архонт покачал головой, с трудом скрывая усталость и гнев.

— С этим все. Воевать будем сами, а потому переходим к главному вопросу, — произнес архонт. — Кого из горожан назначить диктатором.

— Тут нечего и думать! — рявкнул один из воинов. — Защиту Батерии следует поручить Атреонокху. Нет воина смелее, полководца — умелее, а гражданина честнее, чем он.

Собрание одобрительно загудело, Трегоран краем глаза заметил досаду, отразившуюся на лице учителя, и снова понял все без слов. Слишком доблестный и опытный воин представлял смертельную угрозу для первого человека в городе, а точнее — для его положения и власти. И сейчас архонту крайне не хотелось давать в руки подобному человеку полную власть. Ведь если тот усмирит непобедимые имперские легионы, то затем может с легкостью стать тираном. Примеров подобного история знала десятки, взять хотя бы того же богоравного Анаториана. Что с того, что он полубог? Это лишь облегчило работу и сэкономило время.

С другой стороны, легионы надлежало остановить, а посредственность для этого не сгодится. И начался яростный спор. Трегоран, равно как и другие слушатели, допущенные в зал совета, внимательнейшим образом вникали в распрю гражданской и военной элит. Велась та не в пример дипломатичнее, чем диалог с послами. Нартиах стремился доказать, что Атреонокх — не самый лучший выбор для обороны столь большого города, как Батерия, что он не справится, потому что весьма молод и что есть куда более опытные, убеленные сединами кандидаты. При этом каждый раз назывался кто-либо из лично зависимых от него горожан. Противники, естественно, отметали все его доводы с ходу, но делали это неимоверно тактично и осторожно, чтобы ни на мгновение не показаться грубыми.

Трегоран внимательно переводил взгляд с лица на лицо, и у него крепла уверенность в том, что учителю и его сторонникам придется уступить. Слишком уж многие поддерживали Атреонокха.

Наконец, решение было принято, и архонт с величайшей неохотой согласился назначить достойного горожанина и гражданина Атреонокха диктатором на срок в один год.

После этого наступил перерыв и Трегоран пошел домой — ему не терпелось донести вести до Димароха и Итриады. Он нашел товарищей во дворе — те ждали возвращения тимберца и в их взглядах читался немой вопрос.

— Димарох, — позвал его Трегоран, — у меня есть вопрос к тебе.

— Да, друг мой, о чем ты хотел спросить?

— Допустим, диктатором Батерии на время войны назначили Атреонокха, что это значит для нас?

Актер тотчас же повеселел, однако серьезности в его взгляде не убавилось.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Что это значит, что значит… Тут, друг мой, многое зависит от того, что планировал делать лично ты. Если хотел сбежать, пока не стало поздно, то я несу тебе дурные вести. Можешь сразу же забыть об этом. Уже сейчас караулы на стенах должны быть утроены, а за город высланы многочисленные конные отряды.

Трегоран внутренне похолодел от страха, но внешне оставался спокойным.

— А если я не хочу бежать?

— Тогда обрадую тебя. Атреонокх, несмотря на свою молодость, лучший полководец Атериады, а может, и всего мира. За свою жизнь он не проиграл ни одного сражения ни на море, ни на суше. Если кто-то и сможет противостоять фарийцам, то лишь он. Вот увидишь, уже сегодня город начнет готовиться к полноценной осаде.

Он не ошибся. Уже к середине дня Батерия напоминала встревоженный улей. Со всех сторон в нее свозилось продовольствие, и стекались отряды из подконтрольных малых полисов. Едва ли не весь флот отправился в море — добывать рыбу. Стены укреплялись, а кузни стучали денно и нощно, производя оружие.

Но убежать из сильнейшей крепости Атериады, в одночасье превратившейся в смертельную ловушку, действительно, стало невозможно. Трегоран на всякий случай проверил это, облетев в своей бестелесной форме город по периметру. Блестящий стратег не оставил горожанам ни единой лазейки, предоставив тем простой выбор: сражаться, или умереть с позором. И некоторые уже этот выбор сделали — на главной городской площади появилась виселица с десятком болтавшихся на ней трупов.

А вечером за Трегораном прислал архонт. Он вместе с остальными учениками что-то деловито обсуждал, когда Трегоран вошел в комнату. Юноша подошел ближе к столу и увидел подробную и очень качественную карту города и окрестностей, вокруг которой склонились присутствующие.

Нартиах, не оборачиваясь приказал.

— Налей себе вина, мальчик, пользуйся возможностью. Скоро в Батерии не получится найти не то, что вино, но даже хлеб.

— Вы говорите об осаде?

— Конечно же, о ней.

Юноша неожиданно набрался храбрости, и спросил:

— Господин, есть ли у нас шанс?

Маг не рассердился, лишь усмехнулся, и отставил полупустой бокал.

— Шансы, мальчик, есть всегда, даже если тебя связали, и волокут к виселице. Батерия — древний и сильный город. У нас много солдат, хватает кораблей, достаточно запасов. Маги укрепляли стены столетиями и даже фарийским чародеям не пробить их.

Говорил он достаточно уверенно для того, чтобы в душе у Трегорана зародилась слабая надежда.

— Однако, — продолжал старик. — Не думай, что тебя ожидает легкая прогулочка. Фарийцы чудовищно сильны и многочисленны. Нам — магам — придется превзойти самих себя, чтобы справиться, каждый чародей будет на вес золота, так что мне очень повезло, что тебя занесло в город.

Трегоран сглотнул.

— Я готов, учитель, — выдавил он из себя.

— Вот и хорошо, начнешь уже сегодня.

* * *

Дни тянулись один за другим. Медленные, тяжелые, наполненные тревогами и заботами. Погода, словно почувствовав настроение людей, тоже испортилась — шли непрерывные мерзкие дожди, сменяющиеся не менее отвратительной духотой, когда, казалось, сама плоть плавится от жары.

Утешало Трегорана лишь то, что старый маг и не думал прекращать обучение. Днями напролет все колдуны Батерии, особенно их пятерка, вкалывали, точно безумные, усиливая магическую защиту города, а ночами старый маг тренировал своих подчиненных. Трегоран впитывал знания с невообразимой скоростью, за считанные недели полностью освоив всю теорию, которую ему мог преподать архонт.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Оказалось, что пятая школа позволяет не только отправлять душу на прогулки или убивать, остановив сердце врагу. Благодаря ней древние маги, к примеру, насылали кошмары, сводили с ума, и даже подчиняли своей воле целые армии. Конечно, к старым пергаментам следовало относиться с известной долей подозрительности, однако если хотя бы половина написанного в них являлось правдой, даже одна захудалая книжка могла превратиться в источник колоссального могущества, жаль только, что взять ее было негде. А еще юноша сумел выучить пару защитных заклинаний, призванных оберегать разум от ненужных вторжений.