Зажечь звезду - Софья Ролдугина

И тихо вышел, оставив меня на кухне, одинокую и растерянную, окончательно запутавшуюся в своих желаниях.

Я подумаю, Дэйр. Обещаю.

На следующее утро целитель ни единым словом не намекнул на произошедшее накануне. Словно бы и не было ничего. Только цепочка с кольцом болталась у меня на шее, как напоминание-обещание.

— Как спалось?

— Неплохо. Эх, я, наверно, на неделю выспалась, — немного виновато добавила я, глядя на часы. Стрелки указывали на половину первого.

На самом деле, проснулась я еще давно, но никак не могла заставить себя спуститься вниз и посмотреть Дэриэллу в глаза. Да только все старания оказались тщетны — казалось, я вообще никогда не смогу глядеть на него, не вспоминая от тех двух поцелуях.

— Дэйр, — неуверенно позвала я, балдея от собственной смелости.

— Да? — целитель отвлекся от заваривания травок в старинном глиняном чайнике и рассеянно оглянулся.

— Ты вчера сказал, что любишь меня… почему? — ох, мое косноязычие!

— Почему сказал? — усмехнулся Дэриэлл, выгибая бровь. И смотрелось это не так театрально, как у Максимилиана, а… нет, никаких сравнений. Ни с Ксилем, ни с кем бы то ни было еще.

— Почему любишь. Ведь мы… разные, — я с трудом заставила себя произнести последнее слово. — Ты старше, в сотни раз. Ты умнее. Ты красивее. Ты талантливее. Ты столько всего увидел, узнал… вряд ли я могу чем-то тебя удивить, — добавила я виновато. — Так почему?..

К моему удивлению, Дэриэлл от души рассмеялся.

— Дурочка, — почему-то в его устах это звучало совсем не обидно и даже ласково. — Такие вещи не объясняют, их просто чувствуют. Нэй, послушай, я всегда тебя любил. С самой первой встречи, тогда, на пороге моего дома, когда ты была еще ребенком, — голос его звучал задумчиво и низко, не так, как в обычной речи. Я поймала себя на мысли, что слушаю Дэриэлла с ощущением, что он рассказывает мне одну из своих чудесных сказок. — Ты росла — и мое чувство к тебе тоже росло. Нуждалась ли ты в старшем брате, учителе, друге — я был им. Думал только о том, как лучше для тебя. Но сейчас… — темно-золотые ресницы приподнялись — будто двери в бездну распахнулись. — Сейчас я смотрю на тебя и понимаю, что впервые хочу что-то для себя.

От последних слов меня обдало жаром. Я судорожно вдохнула и сцепила руки на коленях в замок. И это — Дэйр?

— Я понимаю, что тебя беспокоит, — продолжил он тем временем. Взрослый, красивый, уверенный в себе мужчина. Мужчина. Этот факт как-то всегда ускользал от моего внимания, даже тогда, когда я была влюблена в Дэйра — целую жизнь назад. — Неравенство — удобное слово. За ним так легко прятаться от жизни. Возраст? Что в нем такого? Ты не человек, чтобы впадать в прострацию от слов «ему тысяча лет». Эстаминиэль не стареют — когда-нибудь и тебе стукнет тысяча, — улыбнулся он. А мне стало плохо. Тысяча лет, боги…. Мне сейчас только семнадцать, скоро будет восемнадцать, но и эта цифра казалась огромной. А двадцать лет — вообще почти старость! — Талант… тут можно и поспорить. Оставим в покое твои равейновские причуды, но уже сейчас ты довольно умелый алхимик. Я многих учил на своем веку и могу с уверенностью сказать, что если ты продолжишь работать над собой, то добьешься многого. Знания? Это дело наживное. Красота? — голос его начал плавиться горячим медом. — Нэй, кто тебе сказал, что ты некрасива?

По спине пробежали мурашки. Я сглотнула и отвернулась. С таким Дэриэллом спокойно общаться было невозможно.

— Ты прекрасна, — шепот раздался над самым ухом. Кожу щекотнуло теплым выдохом. — Веришь мне?

— Дэйр! — я вскочила со стула, дернулась в сторону и успокоилась только тогда, когда отгородилась от несносного аллийца столом. — Прекрати! Когда ты так делаешь, я думать не могу ни о чем, кроме… кроме…

— Кроме? — улыбнулся целитель, подначивая. Целитель — то есть тот, кто прекрасно знает, как и на какие точки надо воздействовать, чтобы…

Я покраснела.

— Сам догадайся. А, у тебя чайник выкипает, — я суетливо метнулась к плите, скрывая пылающее лицо. Ох, мало мне было Максимилиана… Максимилиана… Опять этот шакаи-ар влезает в мою голову! — Э-э… Давай поговорим о чем-нибудь другом?

— Хорошо, — пожал плечами Дэриэлл, принимая прежний, домашний и уютный вид. Я вздохнула с облегчением.

— М-м-м… Ты уже разобрал книги, которые мы вынесли из подземелья?

— Да, — рассеянно кивнул Дэриэлл. — Разобрал. Не удержался. Очень интересные попались экземпляры.

Я замерла.

— Это то, что было нужно?

— Определенно, — улыбнулся целитель. Он насквозь меня видел, похоже. — Не волнуйся за своего князя. С такой базой разработка энергетического эликсира — дело времени и техники.

— А вот со временем проблемы, — вздохнула я. — У нас есть год, максимум — два. Знаешь, — мой голос дрогнул, — я никогда себе не прощу, если не успею.

Дэйр отвел глаза.

Боги, что я делаю. Заставляю его спасать жизнь сопернику… На мгновение мне показалось, что если бы Северный князь умер, то, возможно, это сделало бы целителя счастливым… и освободило бы меня.

Закружилась голова. Во рту стало сухо.

Я… без Максимилиана? Любимая и влюбленная… в другого? Без жертв, истерик, предательств и недомолвок?

Нет.

С дырой в груди.

Если я откажусь от Ксиля — значит, предам самое себя.

— Нэй, что с тобой? — голос Дэриэлла доносился, как сквозь ватное одеяло. Почти как в бреду, я осела на пол, прислоняясь затылком к деревянной стене.

Непостоянный, лживый, жестокий, самовлюбленный мальчишка… Что он сделал с моим сердцем, если при одной мысли, что ого может не быть, земля уходит из-под ног, а мир проваливается в черно-белую бездну? Почему я люблю его, а не…

— Найта, Найта, не пугай меня… Посмотри на меня, слышишь?

Прикосновение теплой руки — и прохлады исцеляющего дара.

— Дэйр… Мы ведь успеем, да?

Он придвинулся совсем близко и заглянул мне в глаза. Улыбнулся. И дышать стало как-то легче.

— Клянусь тебе, Нэй. Мы успеем.

Остаток дня прошел… мимо. Мы болтали на посторонние темы, стараясь не затрагивать ничего личного, обсуждали проблемы алхимии и магии, перебирали трофеи из Кентал Наттэй. Я и не заметила, как опустились сумерки.

А вечером дом наполнили запахи готовящейся еды, звуки голосов и смех.

— Что такое? — я спускалась по лестнице, сонно потягиваясь. Успокаивающие отвары, которыми напичкал меня Дэриэлл после приступа, все еще оказывали действие, притупляя реакции. — По какому поводу праздник?

Ответом мне стал громовой хохот присутствующих.