Темный покровитель - М. Джеймс

не дать мне спать в кровати. Поэтому я достаю из комода шорты и футболку, надеваю их и заползаю в кровать так далеко от него, как только могу.

Это несложно. Кровать огромная, мы не соприкасаемся, пока не захотим.

А сейчас я меньше всего хочу прикасаться к нему.

* * *

Утром, когда я просыпаюсь, Сальваторе уже нет. Простыни и одеяла на его стороне кровати разглажены, как будто он хотел стереть все следы того, где он был накануне вечером. Я с трудом поднимаюсь на ноги, гадая, не находится ли он еще где-нибудь на вилле, но не слышу никаких звуков, указывающих на то, что здесь есть кто-то еще. Даже охрана не проявляла себя с тех пор, как мы приехали. Впрочем, как им удается оставаться такими незаметными, я понятия не имею. Сколько бы Сальваторе ни платил им, ему, вероятно, следовало бы платить им больше.

У меня голова раскалывается от ночных слез, и все болит. Сальваторе старался быть нежным, надо отдать ему должное, но наутро я всегда буду болеть от его размера, несмотря ни на что. Вместе с воспоминаниями приходит тонущее чувство ужаса, напоминание о том, как мы расстались. Мой брак теперь незыблем, развод практически невозможен, и все шансы на то, что моя прежняя помолвка состоится, исчезли. Но между Сальваторе и мной ничего не изменилось в лучшую сторону, а даже наоборот, стало еще хуже.

Я откидываю одеяла, перекидывая ноги через край кровати, и вижу на тумбочке записку, оставленную для меня. Рядом с ней лежит плотная черная кредитная карта.

Джиа,

Я буду отсутствовать по делам почти весь день, возможно, до вечера. Ты можешь свободно исследовать окрестности, только возьми с собой побольше охраны и не пытайся от нее уклониться. Кредитную карту ты можешь использовать по своему усмотрению.

— Сальваторе-

Чувство ужаса немного ослабевает. Но, по крайней мере, я не заперта на вилле на все время нашего "медового месяца", а компанию мне составит только Сальваторе, когда он вернется. Я могу выйти на улицу, подышать свежим воздухом и осмотреться, и это, по крайней мере, похоже на отсрочку.

День принадлежит мне, и мысль о том, что я могу делать с ним все, что захочу, поднимает настроение. Я звоню по номеру нашего личного консьержа, чтобы заказать завтрак, а затем, пока я жду этого, принимаю два аспирина для головы и погружаюсь в горячую ванну, добавив щедрую порцию лавандово-ванильных солей Эпсома из флакона, стоящего на золотом подносе, который находится на стойке в ванной комнате вместе с множеством дорогих туалетных принадлежностей. Тепло мгновенно успокаивает нежность между бедрами и ноющие мышцы после вчерашнего вечера. Я собираю волосы на голове, чтобы они не попали в воду, погружаюсь в ванну и закрываю глаза.

Когда вода начинает остывать, я вытаскиваю себя из нее, вытираюсь насухо и надеваю изумрудно-зеленое бикини с макси-платьем с пальмовым принтом и пару плетеных эспадрилий. Я затягиваю волосы в высокий пушистый хвост, добавляю обручи и браслет, намазываю все открытые участки кожи солнцезащитным кремом, а затем возвращаюсь в спальню и обнаруживаю, что меня ждет завтрак.

Это практически шведский стол. Здесь есть кофе, сливки со вкусом кокоса и обычные сливки, апельсиновый сок и вода, а также яичница, черничная кленовая колбаса, копченый лосось и стопка пушистых блинчиков с клубничным сиропом и маслом. Это больше еды, чем я могла бы съесть за один раз, и я ковыряюсь в ней, откусывая по несколько кусочков, пока потягиваю кофе. Копченый лосось и яйца, в частности, очень вкусные, и в итоге я накладываю их на одну тарелку и выношу на палубу, чтобы поесть, пока допиваю кофе.

Утро прекрасное. Это совершенно крошечный кусочек рая, с кристально-голубой водой, простирающейся во все стороны, и пляжем с белым сахарным песком, виднеющимся вдалеке как тонкая полоска. Я смотрю на другие виллы, разбросанные вдоль воды, и думаю о других людях, остановившихся здесь. Может быть, другие молодожены, более счастливые, чем мы с Сальваторе, или пары, приехавшие сюда на годовщину, подруги, отправившиеся на девичник или девичий уик-энд. Я не могу не задаться вопросом, чувствует ли кто-нибудь еще здесь то же самое, что и я, то же самое, что, по словам Сальваторе, чувствует он. Если кто-то здесь, кто еще пытается спасти брак, или забеременеть после долгих попыток, или проводит медовый месяц, который они предпочли бы разделить с кем-то другим. Конечно, даже здесь, в таком блаженном месте, мы не можем быть единственными, кто испытывает трудности.

Солнце теплое и яркое, утро на грани слишком жаркого, но после дождливой, холодной весенней погоды дома я не возражаю. Какая-то часть меня испытывает искушение просто посидеть на палубе на солнышке с книгой, но я не хочу упускать возможность побродить почти в одиночестве. Поэтому я заканчиваю завтрак и кофе и собираю соломенную пляжную сумку с полотенцем, книгой, солнцезащитным кремом и еще несколькими вещами, которые могут мне понадобиться в течение дня. Но как только я выхожу из парадной двери на пирс, ведущий к пляжу, меня тут же останавливает высокий громоздкий мужчина в карго и черной футболке.

— Сальваторе сказал, что я могу уехать на целый день. — Это прозвучало автоматически, и я слышу в своем голосе оборонительные нотки. — Он сказал…

— Я знаю, что он сказал. — Мужчина, который говорит со мной, кажется, мне смутно знаком, кажется, его зовут Винс. Я знаю, что главный охранник Сальваторе, Джозеф, всегда с ним, так что это точно не он. Все они начинают сливаться для меня в одно целое — мужчины в одинаковых костюмах, с одинаковыми стрижками и суровыми выражениями на лицах. — Я просто сообщаю вам, что я и несколько моих людей будут сопровождать вас, миссис Морелли.

— Я так и думала. — Я заслонила глаза рукой, раздраженно глядя на него. Я знала, что он и некоторые другие охранники пойдут со мной, но не хотела, чтобы мне об этом напоминали. — Тогда я могу идти? Или мне нужно подождать, пока вы соберетесь?

— Нет, госпожа. Мы будем прямо за вами.

Он отходит с дороги, и я резко выдыхаю, мое волнение несколько приглушается его отношением. Но он не может полностью испортить мне настроение, а впереди у меня еще целый день. Я изо всех сил стараюсь не обращать внимания на то, что у меня есть свита, и иду в своем собственном темпе, направляясь к пирсу и выходя на песчаный пляж сразу за ним. Я открываю путеводитель на своем телефоне, с нетерпением ожидая, чем же я