Море серебрянного света - Тед Уильямс

 –  Ты еще ничего не объяснила...  –  проворчала Флоримель.

 –  Возможно сеть  –  или, более точно, операционная система, Иной  –  может взаимодействовать не только с нашим сознанием, но и с подсознанием, тоже.

 –  Что? Ты имеешь в виду, читать наши мозги полностью?

 –  Я не представляю, как это может работать, или какие ограничения для это существуют, но ты только подумай! Если он может достигнуть нашего подсознания, он может внедрить туда предположение, что мы не в состоянии выйти в офлайн. Как гипноз. Это может убедить нас, на уровне ниже сознания, что уйдя из сети мы причиним себе ужасную боль.

 –  Господи Иисусе.  –  Пол внезапно начал понимать идею Мартины.  –  Но это означает... что он хочет, чтобы мы все оставались в сети. А что с вашим другом, Сингхом? Иной убил его.

 –  Не знаю. Возможно система безопасности, часть Иного, охраняющая вход в сеть, находилась под более прямым управлением Братства Грааля. Но возможно Иной только тогда увидел и узнал нас, когда мы вошли в сеть.  –  Она заметно возбудилась.  –  Если проводить аналогию со сказкой о мальчике в колодце, он должен был сперва понять, те ли мы союзники, которых он ищет!

 –  Да, это имеет смысл,  –  медленно сказала Флоримель.  –  Хотя мне надо как следует подумать, прежде чем я буду готова согласиться. Однако ты обещала объяснить, какое отношение к этому имеет собака. Я сказала что-то о собаке, и это вызвало у тебя поток идей о симах, о том, как это работает...?

 –  Да. Ты знаешь, как выглядит твое лицо?

Флоримель вздрогнула.  –  Ты говоришь о моих ранах?

 –  Нет, в повседневной жизни. Ты знаешь, как выглядит твое лицо? Конечно знаешь. У тебя есть зеркало, есть фотографии, старые или новые. Любой обычный человек знает, как он выглядит. Пол, ты видел свои симы? Они похожи на тебя?

 –  По большей части. За исключением тех случаев, когда я был кем-то особым, как ты выразилась, вроде Одиссея.  –  Он посмотрел на нее, сбитый с толку, потом сообразил.  –  Ты же не знаешь, как выглядишь, верно?

Мартина покачала головой.  –  Конечно не знаю. Я ослепла, когда была еще маленькой. Я знаю, что больше не выгляжу ребенком, но понятия не имею о том, что годы сделали со мной, разве только по прикосновениям.

Флоримель уставилась на нее.  –  И ты говоришь, что Иной читает... твое сознание?

 –  В том числе. И, может быть, пытается взять от каждого из нас то, кем мы были, как выглядели  –  или как хотели бы выглядеть. Разве Орландо не говорил, что его сим выглядел как ранняя версия его собственного персонажа? Откуда же он взялся, если не из сознания самого Орландо?

Пол по-прежнему чувствовал себя очень усталым, но не мог проигнорировать новые развертывающиеся перспективы.  –  Я очень удивился, когда он рассказал мне об этом. Но меня удивляло столько всего, что до сих пор нет недостатка в вопросах без ответов.

 –  Еще бы,  –  сказала Мартина.  –  Мы каждый день сражаемся за свою жизнь в таких обстоятельствах, в которых не оказывался еще никто за всю историю человечества. И нам потребуется много времени, чтобы, как говорят англичане, уронить пенни (* понять все до конца, пословица).

Пол печально улыбнулся.  –  И что мы будем делать со своим знанием, даже если это все правда?

 –  Еще не знаю.  –  Она повернулась к Флоримель.  –  Ты спрашивала про собаку. Не один Орландо очень удивился своему симу в Иноземье. Ты помнишь, что сказал нам !Ксаббу?

 –  Что... что он думал о бабуинах...  –  начала Флоримель, потом замолчала, с ошарашенным выражением лица.  –  Он думал о бабуинах, из-за какой-то истории в племени или чего-то такого... но не собирался им быть.

 –  Точно. Но кто-то... что-то... выбрало для него эту внешность. Вы знаете, как бабуинов называли раньше?

Впечатленный, Пол кивнул.  –  Да. Европейские моряки называли их "обезьянами с собачьим лицом", верно?

 –  Да. Так что представьте себе Иного, запертого в темноте, молящегося и поющего в маленьком уголке свое собственного интеллекта, где он может укрыться от своих жестоких хозяев. Он помнит сказку, быть может самое яркое воспоминание с того времени, когда он был ближе всего к детству. Сказку о мальчике в темноте, напуганном и мучимом Дьяволом. И вот, пока его система защиты разбирается с грубыми физическими актами вторжения, он исследует мысли самой последней группы взломщиков и обнаруживает, что у одного из них в голове находится точно такой же образ, как и у него  –  возможно даже вид самоидентификации  –  четвероногое создание с головой как у собаки. Проверяя подсознание, он ощущает настоящую природу этого объекта, и, быть может, даже доброту и верность !Ксаббу.

Возможно он давно уже разработал этот план, но, возможно, !Ксаббу  –  или что-нибудь другое в нас  –  инициировали его мысли. Но с этого мгновения Другой больше не пытается уничтожить нас  –  или по меньшей мере детская часть его интеллекта, думающая и страдающая. Он пытается найти нас. Он пытается привести нас к себе. И он умоляет нас спасти его.

 –  Господи Иисусе.  –  Пол смутно осознавал, что уже несколько раз говорил это, но не мог удержаться.  –  Господи Иисусе. Так что эта гора...

 –  Быть может нейтральная территория?  –  предложила Флоримель.

 –  Возможно. Возможно, что место рядом с ней  –  если мы вправе использовать физические понятия по отношению к сети  –  собственное тайное место Иного, центр "себя". Если бы мы смогли остаться там, если бы Дред не вмешался, он бы поговорил с нами.

Пол застыл.  –  Значит Рени права. Она и остальные действительно в центре системы, да?

Мартина тяжело привалилась к стене.  –  Не знаю. Но если мы хотим попасть туда, мы должны найти другой путь, потому что Троя для нас закрыта.

 –  Мы чего-нибудь придумаем,  –  сказала Флоримель.  –  Великий боже, я никак не ожидала что буду так думать о твари, которая украла и искалечила мою Эйрин, но если твоя догадка верна, Мартина... о! Это ужасная мысль.

Мартина вздохнула.  –  Прежде чем подумать, надо как следует выспаться. Лично я разбита и полностью обессилена.

 –  Погоди.  –  Пол протянул руку и коснулся ее. Он чувствовал, как она дрожит от усталости.  –  Прости, последний вопрос. Ты что-то говорила о Нанди.

 –  Да, его встречал Орландо.

 –  Знаю. Я тоже. И я уверен, что ты права. Если кто-нибудь и может помочь нам с воротами, то только он.

 –  Но мы не знаем, где он,  –  сказала Флоримель.

 –  В последний раз Орландо и Фредерикс видели его в Египте.

 –  Тогда и нам надо туда. По меньшей мере теперь у нас есть цель.  –  Он нежно сжал предплечье Мартины.  –  Ты не заметила, было ли это одно из... возможных направлений? Когда искала Трою?

Она печально покачала головой.  –  Не было времени. Вот почему я приняла это место, когда поняла, что не могу найти Трою  –  это переход по умолчанию.  –  Он погладила его руку, потом отвернулась, ища пальцами место, где можно лечь и уснуть.  –  Мы поищем Египет в следующих воротах.  –  Она зевнула.  –  И ты прав, Пол  –  по меньшей мере теперь у нас есть что-то.

Она свернулась клубочком под своим ковром-одеялом, и Флоримель сделала то же самое. Пол повернулся к Т-четыре-Б.

 –  Хавьер? Ты не слишком много говорил.

Мальчик и сейчас не собирался ничего говорить. Он спал, и, похоже, уже давно.

ГЛАВА 13

Король Джонни

СЕТЕПЕРЕДАЧА/НОВОСТИ: Наследники утверждают, что Цунь не хотел Государственных Похорон

(изображение: Цунь на церемонии в Азиатской "Зоне Процветания")

ГОЛОС: Наследники Цунь Бяо, самого влиятельного азиатского магната, говорят, что государственные похороны, запланированные для бизнесмена, совершенно неуместны.

(изображение: племянница Цуня, Тунг, на пресс-конференции)

ЦУНЬ ТУНГ: "Он был очень скромным человеком, олицетворением Конфуцианских ценностей. Он бы не захотел, чтобы вокруг него поднялся такой шум, совсем нет."

(изображение: Цунь встречается с группой фермеров)

ГОЛОС: Некоторые обозреватели полагают, что теперь семья будет вести намного более скромный образ жизни, чем вел их патриарх, и им совсем не нравится, что государство собирается заставить их оплатить очень дорогостоящую церемонию похорон...

КАЛЛИОПА барабанила пальцами по столешнице. Все, она должна окончательно расстаться с кофеином и перейти на безуглеводную диету. Завтра. Или сразу после этого.

Любой звук из другой комнаты казался громче, чем был на самом деле. Так странно слышать, что в ее квартире есть кто-то еще! Мать Каллиопы ненавидела малейший шум в своем маленьком доме, боялась толпы и незнакомых мест. Стэн не был у нее много месяцев, главным образом потому, что они чертовски много виделись на работе: даже дружелюбные партнеры не хотят проводить друг с другом больше времени, чем должны.