Дом корней и руин - Эрин А. Крейг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ты выглядишь уставшей… Надеюсь, хотя бы сегодня павлины вели себя тихо? Я поговорил с Эриксоном о том, чтобы им подготовили насест подальше от дома.
Мне захотелось рассказать ему обо всем прямо сейчас. О детях, о Констанс и ее убийстве, о моих видениях. Но, если бы я дернула за одну из нитей истории, пришлось бы распутывать весь клубок. И тогда он узнал бы о давно потерянных братьях. Об их способностях. Да что там – об их существовании! А я дала слово хранить их тайну. Хотя бы один день.
Я чувствовала невидимое присутствие Виктора. Он явно внимательно наблюдал за происходящим с безопасного расстояния, желая убедиться, что я сдержу клятву и ему с Жюлианом ничего не угрожает.
– Верити! – позвал Алекс, обеспокоенный моим молчанием.
Я слабо улыбнулась, хотя меня воротило от лжи.
– А, да… Нет-нет, ничего такого. Я спала как убитая.
34
– Как тебе рыбка сегодня? – поинтересовалась Дофина, сидевшая в противоположном конце банкетного стола.
Я едва могла разглядеть ее за высоченными вазами с цветами. Сегодня днем – как раз пока я общалась с братьями Александра – в Шонтилаль побывала целая армия свадебных декораторов, и каждый представил свой, конечно же лучший, вариант оформления праздничного стола. В этот вечер нам предстояло попробовать все: перед каждым из нас красовались разные наборы блюд и столовых приборов, украшений и бокалов.
Я склонялась в пользу варианта оформления моего места. По обе стороны тарелки располагались вазы с пышными пучками нежно-розовой кортадерии, которые давали мне ложное ощущение безопасности. Спрятавшись в тени пушистых розовых хвостиков, я могла внимательно наблюдать и за Дофиной, и за Жераром.
– Верити! – настойчиво позвала Дофина.
Уголки ее губ слегка дрогнули, и я поняла, что ей совсем не нравилось спрашивать дважды. Я оглядела нетронутый кусок лосося с толстой корочкой из желтых цветов на своей тарелке.
Желудок сжимался от тревоги, и большую часть ужина я провела, передвигая содержимое тарелки от одного края к другому. Было очень утомительно делать вид, что это просто обычный вечер, после того как я узнала, что моя будущая свекровь – убийца, а будущий свекор – сумасшедший ученый, ставящий эксперименты на девушках и младенцах, словно они не более чем растения в его оранжерее, что он может вынашивать такие же гнусные планы в отношении меня и что у Алекса есть два брата, о существовании которых он и не подозревал.
Теперь я вздрагивала от любого движения, ожидая, что сейчас Жерар подойдет ко мне с парой наручников, набором специальных снадобий и письменно изложенным планом. От одного взгляда на Дофину становилось больно в груди. Я еще могла понять ревнивую ярость, которую она, вероятно, ощутила, узнав о Констанс, но как мать могла пережить изгнание собственных детей? Честно говоря, я не верила, что боги карают или благословляют людей в зависимости от их поступков, но в глубине души я злорадствовала, что у Дофины больше не было детей.
– Я подумала, что это неплохой выбор для свадебного приема, – продолжала она. – Это, конечно, не совсем типично для нас, но, может, попробуем?
– Мы не подаем рыбу на свадьбах, – с негодованием возразила Маргарита.
Перед ней лежали приборы из слоновой кости и серебра, расположенные под острыми углами по отношению друг к другу. Я еще никогда не видела более ужасающей сервировки. Интересно, знала ли эта желчная старуха о существовании Жюлиана и Виктора? Жила ли в Шонтилаль в то время? Знала ли о пропаже двух своих внуков? Как это вообще возможно? Если бы Жерар действительно отправил их подальше от дома из-за необычных способностей, то, вероятно, свел бы к минимуму круг осведомленных. Вряд ли он захотел бы распространяться о своих преступных деяниях.
– Холоднокровные бесчувственные создания на торжестве любви?! – не унималась Маргарита, и тяжелые рубиновые серьги в ее ушах угрожающе качались из стороны в сторону. – На праздничном столе будет лебедь, как и всегда. – Она отпила глоток вина, как бы давая понять, что вопрос закрыт.
Внутри все заклокотало, когда я представила, как будут забивать благородных белых птиц. Эта мысль навеяла воспоминание о том, как Констанс бросилась ко мне с обнаженными сухожилиями и окровавленными ножницами в груди.
– А по-моему, рыба – это отличная идея, мама, – возразил Алекс, затерявшийся в море зеленых бокалов, черных тарелок и ваз с закрученным спиралью бамбуком. – Я уверен, что семья Верити будет рада такому вдумчивому гостеприимному жесту. Это очень любезно с твоей стороны – подумать о них.
Я погрузила вилку из розового золота в цветочную посыпку лосося. Руки дрожали.
– Это цветы фенхеля?
Дофина кивнула, явно довольная тем, что я их узнала.
– Они олицетворяют стойкость. Каждое блюдо будет символизировать очередное пожелание вашему браку.
– Как трогательно!
Я откусила кусочек рыбы, решив спасти как можно больше лебедей, хотя вся еда, которую я пробовала, по вкусу казалась похожей на пепел. Маргарита фыркнула, и мы погрузились в молчание. Казалось, каждый этим вечером думал о своем. Алекс положил вилку и нож на пустую тарелку с непривычно громким звоном. Он оглянулся на меня и виновато улыбнулся.
– Вы уже получили ответы от моих сестер? – спросила я, когда молчание затянулось.
Было разослано огромное количество приглашений, изготовленных из тончайшей, словно луковая шелуха, бумаги из спрессованных цветов. Каждое из них было окантовано розовым золотом и украшено рядом жемчужин в знак почтения к моему происхождению. Чтобы доставить все эти письма, в город отправили семь лакеев с полными почтовыми сумками.
– Я еще не видела сегодняшней почты. А ты, дорогой? – Дофина взглянула на Жерара, наклонив голову, чтобы ее можно было разглядеть в облаке пионов.
Жерар поднял глаза от своей тарелки. Он молчал почти весь вечер, что еще больше выводило меня из равновесия. Он застыл с остекленевшим и отрешенным взглядом, явно что-то обдумывая и совершенно не обращая внимания на окружающую его композицию из неинтересных роз.
– Да, да, вроде видел. Три письма, кажется.
Три. Спрятав руки под стол, я перечислила имена по пальцам. Аннали. Мерси. Онор. Должно быть, от них. Я не ждала ответа от Ленор, но где же письмо Камиллы? Неужели она действительно не приедет, просто чтобы продемонстрировать злопамятство и обиду?
До свадьбы оставалась всего неделя. Все, что происходило в последние дни, уже неважно. По крайней мере, скоро приедет Аннали. Она никогда меня не разочаровывала.
Уголки рта Дофины дрогнули и опустились, изображая удивление и гнев. Ее лицо преобразилось, словно приятный солнечный день внезапно прервало появление темных туч.
– Три?! Ты должен был принести ответы, а не
