Жена кузнеца - Теплая Елена

35 глава.

Утром Владимира я больше не увидела, да и Никиту не увидела – он пошёл помогать грузить вещи гостей.

Шкурки мои Фёдор забрал в свою телегу, сказав мне и Никите, что ждёт нас скоро в

гости. Я бы очень хотела поехать с ними прямо сейчас, но вот встречаться с Владимиром мне не хотелось совсем.

 

* * *

 

Наконец наши гости разъехались, и в доме наступила тишина и покой. Всё встало на свои места, наша жизнь вернулась в своё русло – потекла размеренно и спокойно.

На улице была осень, и мы готовились к зиме. Полным ходом шла заготовка дров. Ребята, пока были у нас, немалую часть дров смогли поколоть, поэтому мы их с девочками складывали в дровяник.

Огород тоже уже весь убрали. Тыковки все были убраны подпол, да и остальные овощи – тоже.

Я с Сонькой вязала носки, и это, как оказалось, было очень выгодное предприятие. На местном рынке их охотно покупали, вернее, я их меняла на продукты. Две пары удалось даже выменять на солёное сало – на большой шмат.

Лизка больше пряла с подружкой – это была дочь Марии. Им нравилось прясть нитки. Но пряли они при помощи веретена, что сильно сказывалось на скорости работы.

Я вспомнила, что у бабушки хранилась прялка, и она мне в детстве показывала, как сделать нитки. Я нарисовала – как смогла – прялку столяру, но...

Мой чертёж не потребовался – это нехитрое приспособление было известно в этом мире с незапамятных времён. Более того – у столяра был один экземпляр на продажу, и я тут же выменяла прялку у него на те же две пары носков.

Я плохо помнила, как пользоваться этим «механизмом» – но, оказывается, в доме Марии прялка тоже была, и худо-бедно её дочь умела ею пользоваться. Показав мне азы работы, девочка быстро заставила меня вспомнить азы нехитрой деятельности, и у меня начало получаться. Потом я вместе с дочерью Марии научила Лизку, а та – Соньку.

Мария редко пользовалась своей прялкой – не было шерсти – и она разрешила принести её к нам. Дочь подруги вместе с Лизкой сидела у нас и пряла, а вязали уже мы с Сонькой. Чтобы всё было по-честному, я отдала одни уже связанные носки Марии, и та была очень довольна – разрешила пользоваться своей прялкой мне сколько потребуется.

А ещё мне пришлось рассказать Никите про то, о чём я договорилась с его дядькой Фёдором. Такая инициатива ему не понравилось – он очень долго на меня дулся за то, что я сговорилась за его спиной. Но прошло какое-то время – скорее всего всё взвесил – и он согласился мне помочь. И я очень ждала нашей поездки в город, чтобы посмотреть, что вышло от моего бизнес-плана. Понятно, что много не заработаю, но уже хоть как-то помогу Никите. И ненужно больше у него просить деньги на какие-то свои нужды.

Сонька каждый день ходила на мельницу, чтобы увидеться с Ярославом. У них дело явно шло на лад – уже был заготовлен лес на дом, и староста выделил Ярославу место под строительство. А ещё она целый день вязала носки, чтобы продать – с моего разрешения – их на рынке. Она меняла их на посуду и ткань, только на самое необходимое, чтобы хоть с чего-то начать жить своей новой семье.

Мы купили ещё пару мешков шерсти и теперь на зиму были обеспечены работой. Запасов нам на зиму хватало, поэтому на связанные мною носки я покупала Лизе приданое. Да и Никиту попросила выделить на это дело немного денег.

Мы купили даже одни валенки на зиму. Теперь, когда будет морозно, можно выйти на улицу.

Также сшили две телогреи на зиму. Мария – для образца – нам дала свою телогрею, чтобы мы могли сшить себе нечто подобное. Это была такая куртка в несколько слоёв на пуговицах. Она доходила до колена. Сверху мы взяли бракованный мех – тот, что самый дешёвый – и мехом внутрь раскроили и сшили. Ещё я сделала из тёплой ткани подкладку, а между подкладкой и основной тканью проложила войлок. Простегать всё это по общей площади телогреи не получилась – получилась очень плотная ткань – но между швов в шкурах умудрились всё это прошить, чтобы не съезжало.

Шуба была тяжёлая, пря

замёрзнуть в самый лютый мороз. Таких мы сделали две штуки.

А что?

Главное – тепло, а ходить зимой далеко нам не надо!

Ещё здесь женщинам не принято было носить тёплые штаны, но одни – наплевав на все условности! – я себе всё же сшила. Буду зимой под платье надевать – кто увидит? – и не замёрзну.

Коза наша давала нам молоко. Мало, конечно, по небольшой кружке на человека выходило, но мы и этому радовались. Я научилась всё-таки доить козу. А козлёнок – оказался козочкой, так что у нас скоро будет стадо, смеялась я.

Живот у меня был ещё не очень большой, но спину по вечерам сильно ломило, даже сидеть было тяжело. Траву я горькую уже не пила, но какой-то отвар мне Сонька давала и вечером и утром.

Никита утеплил свою кузню, они со столяром сделали съёмные стены, чтобы когда потеплеет – их можно было убрать.

Так и проходили наши дни, в ожидании зимы...

 

Я вышла во двор погулять на солнышке. На улице стояли очень тёплые дни, прямо, как будто лето вернулось. Хоть и осень, но было очень тепло днём.

Во дворе стояли Сонька и Ярослав, они разговаривали тихо, но их разговор был мне хорошо слышен.

А Ярослав рассказывал своей невесте об их будущей жизни: о том, что сам будет в доме класть печку, так как по вечерам, несколько дней в неделю всё лето работал в подмастерье у печника Самуила.

Сам Самуил был уже стар, его старший сын погиб, а младший женился и переехал в дальний посёлок. Оказалось, что передать своё ремесло здесь ему оказалось больше некому. Он взял себе двух подмастерьев: один из них – Ярослав.

Вот Ярослав и решил сам себе в доме сделать печку. Видно было, как человек с радостью строит дом – и для себя, и для Соньки. Пока было тепло, Сонька перебралась помощницей на стройку и старалась по возможности там помочь. Сейчас она собирала в лесу мох и носила его в строящийся дом, чтобы законопатить щели между брёвен.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍