Алая Завеса. Первый лик смерти - Роман Александрович Покровский

Сорвенгер секунду обдумывал её слова, после чего согласился:

– Очень похоже на это. Только Штрассер скончался до того, как всё это началось, поэтому тогда я ничего не подумал. И ты бы ничего не подумала.

– Конечно, его смерть ни с чем не вяжется. Мистер Глесон, а у Штрассера был сокамерник?

Уэствуд был практически уверен, что помнил сокамерника Штрассера, но проверить всё же стоило. Заглянув под стол, он за полминуты нашёл нужный документ и прочитал:

– Был. Агнус Иллиций.

На мгновение в помещении воцарилась мертвенная тишина.

– Почему именно так я подумала? – спросила Скуэйн. – Штрассер умер до побега Иллиция или после?

– После, – сказал Сорвенгер. – Это случилось после.

– Этот негодяй нас запутывает всё больше и больше, – пробубнила под нос Ривальда и уселась прямо на стол Глесона.

Надо сказать, понравилось это Уэствуду чуть меньше, чем никак.

– Почему же я закрыл на это глаза? – буквально с покаянием спросил сам у себя Сорвенгер. – Быть может, это зацепка?

– Быть может, Якоб, – согласилась с ним Ривальда. – Но пусть эта новость пока не выходит в свет. Мы должны подождать.

– Я должен попытаться отследить связь между Иллицием и Штрассером, – сказал Сорвенгер. – Тебе ведь тоже кажется это логичным?

– Вполне. Я удивлена, что ты не сделал этого раньше.

Сорвенгер собирался было что-то сказать, но не нашёл слов, поэтому беззвучно удалился.

Уэствуд очень надеялся, что за ним сейчас смоется и Скуэйн, но, похоже, что никуда она не собиралась. Неужто она решила испортить день уставшего Глесона?

Что ж, это было неудивительно!

– Мне нужна твоя помощь, Уэствуд, – спустя пять минут молчания и раздумий выложила Скуэйн.

Этого Глесон желал меньше всего.

– Что я должен сделать? – послушно повиновался он.

На самом деле он совсем не был обязан подчиняться работникам Департамента. Но Сорвенгер давно уже позволил Скуэйн вмешиваться в дела полиции и делать тут всё, что заблагорассудится.

Не самый лучший шаг, как всегда казалось Уэствуду.

– Что-то мне подсказывает, что ничего общего у Иллиция и Штрассера найдено не будет, – сказала Скуэйн. – А вот кое-кто другой… Элвиг Золецкий…

– Золецкий? – удивился Глесон. – Бывший заключённый, сгоревший в пожаре?

– Вы ещё не доказали, что это было преднамеренное убийство? Я очень опечалена вашей работой.

– Мы работаем как можем.

Уэствуд был готов огрызаться, потому что этого ему никто никогда не запрещал. Но он не будет так делать, потому что великодушие всякий раз побеждает.

– Ты должен отследить связь между Тильманом Штрассером и Элвигом Золецким, – выпалила Скуэйн.

– Почему именно между ними?

– Я так хочу. Я бы рассказала, почему именно, но ты не поймёшь. Ваша же работа – думать, а не искать.

– Почему вы не попросили сделать это герра Сорвенгера?

– Тебе не нравится то, что я тебе так доверяю? Оказываю большую честь – даю работу прямиком из Департамента. Лично.

Честью для Уэствуда было бы никогда не быть знакомым со Скуэйн. И вернуться в полицию старого образца.

– Я сделаю всё, что смогу, – несмотря на громкие мысли, повиновался Глесон.

– Сделай больше, чем можешь. Если надо, посети их могилы и выпроси у духов воспоминания.

– Повторяю – сделаю всё, что только смогу.

– Я очень на тебя рассчитываю, Уэствуд. И прошу – оставь это втайне между нами двумя. До поры до времени. У тебя время до вечера.

Уэствуд не привык выполнять задания своими руками. Вот уже десять лет он руководил теми, кто это делает.

Но ослушаться он не мог – не только он руководил, но и им руководили более значимые люди.

После этого недолгого разговора Скуэйн наконец-то ушла. Уэствуд должен был бы радоваться, но теперь времени отдыхать у него нет. Ему поручили наиглупейшее задание, и он должен был приложить максимум усилий для того, чтобы хоть что-то выяснить.

Ближе к ночи Уэствуд подъехал к дому Скуэйн и с минуту ещё колебался, стоит ли заходить к ней в жилище.

Но буквально на инстинктах он подошёл к дверному звонку и позвонил.

Дверь открылась не сразу, и инспектору пришлось ещё какое-то время подождать, пока старый дворецкий не подошёл и не впустил его.

– Мистер Глесон, я полагаю? – учтиво спросил он.

– Да, это я, – сказал Уэствуд. – Разрешите мне войти?

– Извольте. Миссис Скуэйн уже ждёт вас. Разуваться не стоит.

Сняв с дороги пальто, Уэствуд прошёл в гостиную и обнаружил там одиноко сидящую Ривальду Скуэйн. Она обречённо и явно со скучающим видом крутила в руке пустеющий бокал с красным вином и в сторону инспектора даже не обернулась. Похоже, о накрытом столе и ужине Уэствуду приходилось только мечтать.

А ведь он был очень голоден, потому что весь день провёл в делах. Делах, которые выполнял ради Ривальды Скуэйн.

– Ты справился? – спросила она.

– Да. Я присяду?

– Если да, то садись, – сказала Скуэйн. – Угостить вином?

– Не откажусь.

Не ужин конечно, но тоже вполне неплохо. Одним глотком Глесон выпил сразу половину стакана, но наполнить его не попросил.

– Значит, я была права?

– Да. Вы были правы. Между Тильманом Штрассером и Элвигом Золецким была связь. Настолько тесная, что я поражаюсь, как мы её просмотрели.

– Тебе было трудно? – спросила Скуэйн.

– Да. Но не спрашивайте, как я этого достиг. Ведь ваша работа – думать, а наша – искать.

Уэствуду показалось, что он очень грамотно и прямо-таки в точку применил эти слова.

– Рассказывай, я внимательно слушаю.

– Хорошо. Начну сразу с конца, безо всяких разъяснений. Золецкий и Штрассер искали Роковые Часы. Вместе.

Уэствуд немало удивился практически равнодушной реакции Скуэйн. Она сидела в половину оборота к нему, не выпуская стакан из рук, но и не поднося ко рту, что вкупе со слабым освещением гостиной придавало загадочности этой женщине.

– То есть только искали?

– Вам что-то говорят Роковые Часы?

– Да. Я слышала о них. И если то, что я слышала, было правдой, то вы попали прямо в точку. Эти Часы способны убивать на расстоянии. Кого угодно. Я не знаю, как они действуют, потому что всегда считала это за миф. Но как бы то ни было, это сильнейшая магия. Говорят, что Роковые Часы – это наследие самого Меркольта.

– Похоже, что миф оказался правдой. Но я не нашёл никаких подтверждений тому, что Золецкому и Штрассеру удалось найти эти Часы. Только известия о том, что они пытались.

– Да, ты прав. Это не доказательство, но большой шаг вперёд. И распорядиться этим нужно как можно грамотней. Ты понимаешь меня?

– Понимаю. Со слов очевидцев, около десяти лет назад между Золецким и Штрассером случился разлад и с тех пор они никогда более не