Море и небо лейтенанта русского флота - Александр Витальевич Лоза

сохранялась дисциплина. Флот продолжал выполнять боевые задачи, о чем свидетельствуют архивные документы:

«Совершенно секретно»

«Поход отряда гидрокрейсеров к Босфору»

11-го марта … были посланы в море суда «Император Александр I», «Император Николай I» и «Румыния» с 12-тью летательными аппаратами под охраной трех нефтяных миноносцев. …Отряд вышел из Севастополя с таким расчетом, чтобы утром 12-го марта быть в 40 милях от назначенного района. …Из 12-ти аппаратов четыре были назначены для фотографирования, четыре – их конвоировать, а остальные четыре охранять суда от подводных лодок и неприятельских аэропланов.

В прикрытие этого отряда …вышли: линейный корабль «Императрица Екатерина Великая», крейсер «Память Меркурия» и два нефтяных миноносца.

Отряд судов, подойдя в 9-ть часов 12-го марта в назначенное место и встретив густой туман, принуждены были отложить выполнение операции на сутки.

13 марта в 11 часов были спущены на воду 12 аппаратов. В 13 часов 30 минут 11 аппаратов возвратились. 12-й аппарат № 145 с летчиком лейтенантом Сергеевым, наблюдателем авиационным унтер-офицером Тур не возвратились.

Поиски оказались безрезультатны. После вторичного возвращения аппаратов, последние были подняты на суда, и отряд взял курс на Севастополь. Судьба летчика Сергеева неизвестна…»

(РГА ВМФ Ф. 418. Оп. 1. Д. 902. Л. 239)

Весной на кораблях Черноморского флота начали создаваться большевистские ячейки, матросы пытались изгонять неугодных офицеров, авторитет офицеров резко упал. Появились случаи неисполнения матросами и солдатами приказов. Командующий флотом вице-адмирал Колчак, маневрируя и используя противоречия между командованием флота, штабом Севастопольской крепости и местным жандармским управлением, вмешиваясь в их работу, сколько мог, снижал и сдерживал революционный накал на флоте. Упреждающими приказами Колчак пытался предотвратить крайние проявления недисциплинированности и эксцессы, связанные с требованием по отмене погон и отдания чести. По его распоряжению распустили севастопольскую полицию и корпус жандармов и вместо них сформировали городскую милицию. Молодой адмирал выступал перед матросами с горячими демократическими речами. Он приказал выпустить политзаключенных из городской тюрьмы и способствовал созданию матросских комитетов. Под его наблюдением на флоте был сформирован Центральный Военно-Исполнительный комитет. 19 марта адмирал Колчак утвердил «Положение об организации чинов флота, Севастопольского гарнизона и работающих на государственную оборону рабочих», который одобрил Главковерх генерал Алексеев, подчинявший командующему флотом все новые организации – корабельные, полковые и ротные комитеты. В целях снижения накопившегося недовольства моряков вице-адмирал Колчак утвердил ряд «послаблений» нижним чинам. Матросам разрешили посещать театр, синематограф, ходить по центральным улицам Севастополя и даже разрешили курить на улице.

Командующий продолжал выводить флот в море. Были проведены учебные стрельбы: «по невидимым береговым объектам с корректировкой специальными командами связи (радио, прожекторами и флажными сигналами). Стреляли линейные корабли «Евстафий», «Иоанн Златоуст», «Три Святителя», «Ростислав» и крейсер «Память Меркурия». Цель стрельбы – подготовка к совместной деятельности с десантом и проверка действия фугасных шестидюймовых снарядов с ослабленными взрывателями при стрельбе практическим зарядами».

(РГА ВМФ Ф. 418. Оп. 1. Д. 902. Л. 240)

Матросы на линкорах роптали, но приказ выйти в море выполнили. Корабли отстрелялись успешно… Командующий Черноморским флотом вице-адмирал А. Колчак предложил провести в Севастополе парад флота и частей гарнизона. 5 марта 1917 года перед началом парада епископ Сильвестр отслужил молебен во здравие Российской державы, Временного правительства, Верховного главнокомандующего и всего российского воинства.

Война продолжалась… Невзирая на все сложности, 21 марта 1917 года начался поход к Босфору трех гидрокрейсеров в охранении четырех эсминцев под командованием начальника Воздушной дивизии капитана 1 ранга Федоровича с целью разведки обороны входа в пролив. Тщательная подготовка и благоприятная погода способствовали успешному выполнению задачи, несмотря на плотный заградительный огонь. Экипажи восьми гидроаэропланов сбросили на артиллерийские батареи врага семь пудовых бомб и сделали много удачных фотоснимков. Как пишет в своей работе «Морские крылья Отечества» В. Симоненко на обратном пути: «…3 вражеских аэроплана – один за другим несколько раз атаковали наши корабли, совершавшие маневры и открывшие огонь. Гидрокрейсер «Император Николай I» уклонился от попадания 9 бомб. Обнаружив приближение второго аэроплана, наши воины – летчик прапорщик Михаил Кулевич и стрелок поручик Василий Остроградский на истребителе «М-11» – шесть раз вступали в схватки с «Альбатросами» и прогнали их прочь».

Историческая справка

Германский истребитель – биплан «Альбатрос Д. III» был самым успешным истребителем Первой мировой войны. Самолет начали эксплуатировать в первые месяцы 1917 года. Он показал свое превосходство над английскими и французскими самолетами типа «Фарман», «Ваузен», «Моран», «Ньюпор».

Более подробно об этом походе гидрокрейсеров к Босфору говорится в хранящемся в РГА ВМФ донесении «Действия Черноморского флота с 15-го марта по 1-е апреля 1917 года»:

«Совершенно секретно»

«Поход отряда гидрокрейсеров к Босфору»

В 9-ть часов 22-го марта отряд судов подошел к месту начала операции, в 40 милях от Босфора, и выслал в разведку 12 аппаратов… В 11 часов 10 минут отрядом был усмотрен неприятельский гидро, шедший в атаку. В 11 часов 20 минут, несмотря на огонь противоаэропланной артиллерии, неприятельскому гидро удалось приблизиться к отряду и сбросить безрезультатно в судно «Император Николай I» 9-ть бомб, упавших очень близко к кораблю. В 12 часов 15-ть минут был замечен второй неприятельский гидроаэроплан и гнавшийся за ним наш аппарат № 67. Оба аппарата, маневрируя в воздухе, приближались к авиационному отряду. Наш аппарат, бывший под управлением прапорщика по морской части Кулевича и имея наблюдателем поручика Остроградского, шесть раз атаковал неприятеля и, несмотря на полученные после 3-й стычки повреждение мотора и 28-м пулевых попаданий, принудили неприятельский гидро прекратить преследование наших судов и удалиться к Босфору.

В 12 часов 45 минут со стороны Босфора показался третий неприятельский аппарат. Встреченный огнем всех судов, принимавших участие в операции, аппарат повернул обратно и сбросил безрезультатно 4 бомбы на миноносец «Поспешный»…

В 13 часов все аппараты, принимавшие участие в разведке, благополучно вернулись к своим судам и были подняты».

(РГА ВМФ Ф. 418. Оп. 1. Д. 902. Л. 254–257)

В первых числах апреля командующий флотом вице-адмирал А.В. Колчак был вызван в Петроград на доклад к военному и морскому министру А.И. Гучкову. В Петрограде уже вовсю шли грабежи и самосуды, на которых революционные матросы зверски убивали своих офицеров. Наступила эпоха пугающих преступлений и кровавого беспредела… Спирт с кокаином – «окопный коктейль», который в Первую мировую давали солдатам перед боем и который позволял бойцам не спать сутками, не чувствовать страха и боли, в феврале 1917 года стал носить название «балтийский чай», потому что его чрезвычайно полюбили «братишки» – матросы «революционного» Балтийского флота. Эта дьявольская смесь делала из человека сущее чудовище. Активно потреблявшие эту смесь «братишки» – красные матросы – творили чудовищные преступления. Пьяные,